Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви

– Я не знаю, что чувствую к нему, Яни. И не хочу думать об этом. Если чувства и есть, то у них нет никакого будущего, значит, давить влечение нужно сразу. Не позволять себе мечтать, надеяться, верить. Я не хочу оказаться на месте Самии, ждать месяцами, что на меня обратят внимание, бросят мимолетную улыбку, как кость собаке. Но ты прав. Рядом с Эмесом мне и хорошо, и мучительно неловко. Сердце бьется так, что, кажется, вот-вот выпорхнет. Я глупею и иногда несу такую чушь. И… – запнулась, почувствовав, как щипет глаза от наворачивающих слез.

– Аля… – Яни обнял меня и осторожно погладил по спине.

– Мне было так обидно. Он ведь даже слушать поначалу не стал, только когда я выпила этот чай. С радостью поверил, что я собираюсь его опоить, что задумала какую-то гадость. Но знаешь, я бы простила, если бы не его слова этой мымре Портовски – «Выбор сделан уже давно». При этом он так улыбался. У меня не было шансов обратить его внимание на себя. Ни малейшего шанса!

– Успокойся. Если он в тебе заинтересован, то не упустит, хотя к женщинам Валынский никогда особо трепетно не относился. А эта Портовски – одна из мух, на которых ведун давно не обращает внимания. Ну, летает рядом, ну, жужжит… Но, Аль, на Валынском свет клином не сошелся. Я увезу тебя к себе, и ты найдешь там достойного жениха.

– Да как же, – покачала головой, – у вас же избранные…

– Ты красивая, умная девушка, уверен, точно кто-нибудь тебя учует.

– Яни, ты отличный друг, но мы оба понимаем, что месяц давно прошел, а я толком так ничему и не научилась. Как была полный ноль с двумя черными черточками в магическом оке, так и осталась. Считаешь, что мужчины действительно обратят на меня внимание?

– Нет, подруга, ты была простой девушкой из внешнего мира, а стала темной ведьмой. Ты владеешь даром некромантии, и профессор Альтовски желает видеть тебя своей ученицей. Тобой восхищается лучший проклятийник Шаливара Вакулин и мечтает заполучить в свою группу. Ты развиваешься, и это главное. Так что не смей себя принижать. А глава Валынский, хм… Вот и пусть теперь локти кусает. Что-то мне говорит, что все с ним не так просто. Ты еще бегать от него будешь. Если он увидел цель, остановить его невозможно.

* * *

Мощный порыв ветра ударил в высокие окна лаборатории стихийной магии. Круглое помещение больше напоминало арену. Стены покрывали тяжелые металлические листы, поглощающие огненные файерболы. На полу – аккуратный квадратный слив, чтобы маги воды не затопили помещение. Сверху на потолке виднелись вентиляционные трубы. И это понятно зачем: старшекурсники здесь такие смерчи запускали, что просто жуть. Торнадо, не меньше! Порой их было видно с улицы как раз через эти широкие отверстия.

Но сегодня это помещение занимали мы, скромные бытовые маги. Значит, никакого магического ветра, только сквозняк, от которого мурашки по коже бегали.

Кутаясь в теплый плащ, я сидела в ожидании учителя стихийной магии Тращавля и слушала перешептывания одногруппниц. Они нервно хихикали и прихорашивались. К чему бы это? Руководитель практических занятий – старичок далеко за сотню, сухенький как пенек.

– Алевтина, а у учителя Валынского точно нет невесты? – Лами, убрав в сумку зеркальце, уставилась на меня не мигая.

– Есть, – процедила я и отвернулась.

Прошло две недели с нашей последней встречи. Я избегала ведуна, тщательно планируя свой маршрут на занятия, в столовую, в библиотеку. Несколько раз он приходил к нам в комнату, но я пряталась и просила Яни не выдавать меня. Мой наг, как храбрый рыцарь, принимал удар на себя. Постепенно я успокоилась, да и учитель, кажется, забыл обо мне.

– Как есть?! – спохватилась Мамия, возвращая мое внимание к их разговору. – Болтают же, что холостой и непростительно не обремененный ни невестой, ни любовницей!

– Я же рассказывала, с Портовски он крутит, – выдала Кортни. – Девчонки из тридцать второй комнаты видели, как она из его апартаментов выходила. Блузку поправляла. Вся красная, растрепанная…

– А может, это она себя в дар ему понесла, а учитель Валынский не оценил цветочек?! – захохотала Гелианна.

– Портовски, похоже, пытается запрыгнуть на последних улетающих свадебных пегасов. – Лами замахала ладонями, как крылышками. – Только зачем этот напудренный урюк учителю Валынскому, если вокруг полно свежих спелых абрикосов?

– Да, точно! Стелиться поди ходила, а он возьми и выстави, – съязвила Марджи. – Иначе блузочку у постельки бы поправила и в порядок себя привела. А не в коридоре на бегу. То-то она злобствует на практиках…

Судорожно вдохнув, я задержала воздух в груди и шумно выдохнула.

– Это когда такое было? – не унималась Мамия. – Когда ее у него видели?

– Три дня назад! – немного подумав, ответила Кортни.

– Значит, не считается. Вот сегодня посмотрим, среагирует ли он на нас?!

– Сегодня?

– Миленина, ты что? В каких облаках витаешь? Вчера учитель Валынский попросил нашу группу. Он отдал профессору Тращавлю весь курс зельеваров и теперь ведет у нас практику по стихийной магии.

Словно в подтверждение ее слов дверь широко распахнулась, и вошел Эмес собственной персоной. За ним семенили несколько домовых. Они вкатили в лабораторию магическое око и установили его на постамент.

Но мой взгляд был прикован к господину главе рода. Ведун на себя обычного не походил. Верхние пуговицы рубашки расстегнуты, темно-синий сюртук мятый, манжеты свисали из рукавов. На черных высоких сапогах грязь. Распущенные волосы ложились на плечи. Пил он, что ли?

Присмотрелась к лицу. Легкая светлая щетина покрывала подбородок и щеки, воспаленные глаза горели как шальные. «Надеюсь, разругался со своей несравненной Элоизой», – мысленно позлорадствовала и отвернулась.

По помещению разлился мелодичный перезвон, оповещающий о начале занятия.

– По местам, студентки. – Голос Эмеса соответствовал его внешнему виду: низкий, с хрипотцой.

Пройдя по лаборатории, он остановился у магического ока и тяжело взглянул на нас.

– Учитель Валынский, мы так рады, что вы взяли нас, – проворковала Мамия, кокетливо расстегнув верхнюю пуговичку на вороте розового платьица. – Уверена, вы сможете научить нас такому…

Девчонки как-то пошленько засмеялись.

Удушающая волна гнева прошлась по моему телу. Сжав в руке шариковую ручку, я старалась не поднимать головы.

– А практику по артефактному делу тоже вы будете у нас вести? – Мамия не унималась. – Мне так нравится мять глину голыми руками, придавать ей нужную форму…

– Студентка, встаньте! – неожиданно резко рявкнул Эмес. Муарти замялась, но выполнила его просьбу. – Значит, глину любите мять?! Что же, такие рвения похвальны. Назначаю вам двадцать часов отработки в лаборатории артефакторов. Будете там мять заготовки. Еще желающие потрудиться на благо родной академии есть?