Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви

– Это они играют, – махнул рукой возница, – местный табун самый миролюбивый.

– А вы катались на них? – Мое любопытство перло вперед своей хозяйки.

– А как же, госпожа! – Он, казалось, даже удивился вопросу. – Кто же не летал?

– Я. – Пожав плечами, взглянула на Эмеса.

– Сейчас мы это исправим, – подмигнул он.

Вложив в ладонь кучера несколько монет, ведун наконец повел меня к высоким резным воротам. Засмотревшись на них, восхитилась работой. На деревянном полотне мастер настолько искусно вырезал огромного крылатого коня, вставшего на дыбы, что чудилось, будто он сейчас оживет и рванет в вышину.

Отворив калитку, Эмес пропустил меня вперед.

Оказавшись во внутреннем дворике двухэтажной таверны, я снова покосилась на своего спутника.

– Ну вот мы и на месте, Аля. Случайные люди сюда не приезжают. Постоялый двор рассчитан на десяток гостей, а на кухне только домашняя еда.

– Здесь сдают комнаты? – Глянула на верхние окна под покатой крышей, занавешенные простенькими клетчатыми шторами.

– Да, – ведун кивнул, – заезжих много. Местные не останавливаются на ночь.

Мне от этой фразы спокойнее стало. А то как-то недооценила я прыть ухажера. И мяукнуть не успела, как меня уже и зажали, и потискали, и поцеловали. Нужно взять себя в руки и притормозить некоторых.

– Выходит, ты тут часто бываешь. А эта ферма уникальная или таких много?

Я с восторгом осматривала убранство двора. Беседка, увитая голыми виноградными лозами, грубо сколоченный столик, лавки, канатные качели… Все уютно, действительно по-домашнему. Словно я пришла в гости к знакомым.

– Это, Алевтина, по-своему уникальное место. Летом здесь подрабатывает твоя… – он запнулся.

– Моя кто? – уцепилась за последние слова.

– Родственница. Я о Злате. Она отличный бытовой маг. Ей подвластна редкая магия рун, и свое будущее она видит отчасти в этом месте. Хотя, зная ее характер, думаю, со временем она откроет свою ферму.

– Значит, здесь разводят пегасов.

Мы прошлись по дворику. Справа показались сараи и, кажется, конюшни. Легкий запах подтверждал догадку.

– Нет, ведьмочка, я уже сказал – здесь их спасают. Постояльцы этой фермы – животные, которые по разным причинам не могут выжить на воле.

– Больные и старые? – уточнила, поведя носом.

Густой аромат жареного мяса и чеснока перебил легкий запах навоза и сена. Мой живот довольно заурчал.

– Не только, Аль. Здесь живут, например, взрослые пегасы, которых с жеребят растил человек. Или жеребцы, получившие травму в бою за самку и долгое время проведшие в этом табуне, восстанавливая силы и здоровье. Они вроде и могут улететь, но…

Я засмеялась и закончила его мысль:

– …но друзья, доступное сено и та кобылка из третьего стойла не велят! – Эмес улыбнулся. – Как это по-мужски.

– Ну не скажи, кобылиц тут тоже немало. Просто причины их появления иные. Сложные роды, голод, не сложилось с новым жеребцом. Они, к слову, чаще прилетают сюда сами. Измученные, больные… А улетать уже не хотят. К хорошему привыкаешь быстро, и это правило распространяется не только на людей.

– Это закон Вселенной, Эмес, и он известен всем! – сумничала я.

Дверь таверны открылась, и нам навстречу вышла немолодая женщина в темном платье и накинутой на плечи белой пушистой шали. Несмотря на крепчающий мороз, она бодро прошагала до веревок, протянутых между столбами неподалеку, и принялась снимать белье.

– Здесь еще и живут? – спросила шепотом.

– Конечно, это обычная ферма. – Эмес, взяв меня под руку, повел к женщине. – Эльга, а муж где?

Она заметила нас и поставила таз на пенек у своих ног.

– Как где, господин Валынский?! – В ее голосе слышалась неприкрытая радость. – Седла проверяет. Как вчера весточка от господина Эрика пришла, так все готовится. А это, значится, ваша невеста?

– Нет. – Я испуганно покачала головой.

– Она самая, – пробасил надо мной ведун. – Готов пегас?

– А то! – Женщина засмеялась. – И накормлен, и причесан. Волнуется. Невест он еще не катал. Но господин Эрик уверен, что справится. Он даже любимую жену нашему жеребцу доверяет. В голове-то у него не ветер.

– Эмес? О чем это она? – шепнула. Будто бы не поняв, он вопросительно приподнял бровь. – С чего вдруг я ваша невеста? И что у коня в голове?

Эмес прищурился. Я прямо почувствовала, сейчас юлить начнет.

– Ну, положим, ты мне невеста, – выдал он высокомерно. – А пегасы разумны, как и большинство коренных жителей Шаливара. Фьер – конь мудрый, собственно, поэтому я и обратился к мужу его напарницы. Эрик меня уверил, что он будет крайне осторожен.

– Эрик? Эрик Альтовски? Так вот почему сегодня в гости к ним нельзя. И все молчали, – несмотря на ворчание, злости я не испытывала.

Наоборот, наверное, стоит сказать и Яни, и профессору некромантии спасибо. Я бы сама никогда не сделала первый шаг навстречу ведуну. Гордость, она такая. А еще толика страха, неуверенности, трусости…

– Выходит, это пегас Златы. Признаюсь, мне чуточку завидно.

– Нет, Аля, – Эмес, словно ощущая мои эмоции, обнял и притянул к себе, – пегас не может быть чьим-то. Но да, работает он с твоей родственницей в тесной связке.

«Как тут все сложно», – усмехнулась я про себя.

Мы прошли до больших ворот в конюшню. Остановившись, я покосилась на ведуна.

На меня таращились буквально все. Конюхи, девушки, сгребающие в кучи раскиданное сено…

– Эмес, не хочу быть невежливой, – не выдержала я столь пристального внимания к своей персоне, – но я точно помню, что ничьей невестой не являюсь. Почему все думают иначе?

– Ты меня отвергаешь? – Его рука на моей талии потяжелела.

– А вы себя предлагали? – делано удивилась. – Что-то не припомню.

– Аля… – прорычал он.

– Эмес! – Ткнула указательным пальцем ему в грудь. – Я не из тех, кто облегчает жизнь! Я ее усложняю. И прежде чем назвать меня своей невестой, извольте понравиться моей маме и надеть мне на палец кольцо. Но прежде спросить, а желаю ли я менять статус. – Он поморщился, нахмурился, но смолчал, внимательно слушая. – Да-да, Эмес, по-другому никак. А то, дай я сейчас слабину, проснусь завтра госпожой Валынской, в белом платье и беременная тройней.