Fallout: Большие грехи маленького города

Но больше всего меня заводило то, как Бекки пыталась удержать меня, заставить кончить в себя.

С тех пор стала приходить каждую ночь, однако долго это не продлилось. Еще через полторы недели я чувствовал себя вполне нормально, и двигался примерно так же как до ранения. Может быть даже лучше, все-таки тогда мой организм был порядком изъеден дешевым алкоголем, табаком, да и плохой сон с не очень качественным питанием давали о себе знать.

Последнее время же я жил, будто в санатории. Отличная еда, тренировки, качественный секс и никаких причин терзать собственные нервы. Ну почти никаких, все же то, что я сплю с дочерью Райта заставляло меня несколько волноваться.

И вот, в один прекрасный день, после обеда меня позвали к самому мистеру Райту. Получив одобрение от охранника, я толкнул тяжелую деревянную дверь – не дерьмо какое-нибудь из жеваной бумаги - и оказался в кабинете главы этой Семьи.

Пожалуй, из всех криминальных боссов Нью-Рино, я не был только у Сальваторе. Но, это и к лучшему, насколько мне известно, старый итальяшка был совсем плох, дышал только через кислородную маску, да и от дел практически отошел, передав их хорошо мне знакомому Мэйсону.

Так вот, кабинет Райтов, пожалуй, выглядел наиболее колоритно по отношению к остальным. Если все предпочитали функциональную роскошь, то здесь же прямо на входе меня встретил огромный ирландский флаг, висевший на противоположной стене.

– Здравствуйте, мистер Райт, - поприветствовал я главу клана, сидевшего за большим письменным столом.

– Здравствуй, - проговорил Орвилл, оторвавшись от разглядывания какой-то карты. – Проходи, присаживайся.

Пока я шел к стулу, он успел свернуть карту и упрятать в ящик стола. Оно и ладно, мне до его дел интереса нет. Если уж совсем честно, то я разговаривал с Райтом только потому что был ему обязан, и прекрасно понимал, что так просто меня никто не отпустит.

Да и некуда было идти. Возвращаться в Шейди с пустыми руками бессмысленно, у властей непременно возникнут вопросы, как это так получилось, что героически погибший полицейский внезапно оказывается не только жив, но и относительно здоров. И ответы мои могут их не устроить.

К тому же могут найтись желающие исправить положение и прикопать меня. Особенно среди дружков одного канцлера, у которого тотчас, как только он узнает о том, что я жив, появятся опасения, что я начну болтать. И пусть без доказательств моей болтовне никто не поверит, факта это не отменяет.

– Выпьешь, - спросил у меня Райт, когда я уселся за стол.

– Можно, - мне оставалось только пожать плечами.

– Тогда и я выпью, - он достал из ящика стола два стакана, которые тут же наполнил из бутылки янтарной жидкостью. Немного, пальца на два. – Попробуй. Лучшее пойло, что мы делаем на нашей вискикурне.

Я взял один из стаканов, слегка пригубил и покатал напиток на языке. К резковатому привкусу бурбона здесь добавлялось что-то травяное. Но было вполне неплохо, и уж точно лучше, чем та дрянь, которую я глушил последние пару месяцев.

– Хорошо, - согласился я и сделал еще глоток. – Очень хорошо.

– Рад, что ты оценил, - Райт произнес это и без следа эмоций. Похоже, что ирландец знал цену своему продукту. – Что ж… Я знаю, как так вышло, что ты оказался раненым в пустыне. И, знаешь, я даже уважаю тебя за это. Ты не прогнулся, пошел против Бишопа, против этого напыщенного ублюдка Брюса и против Мордино. Единственное, чего я не понял: как ты сумел вырваться из Конюшен?

– Они собирались протестировать на мне какую-то дрянь, - я поморщился и допил то, что было в стакан. Вспоминать произошедшие на загородной базе наркоторговцев события не хотелось. – То ли переборщили с дозой, то ли у них получилось что-то не то… Короче, наркотик сработал как боевой стимулятор. Я смог разорвать веревку и убить ассистентов, а потом и охранников. Один из них меня и ранил.

– Тогда тебе очень повезло. Я знаю, что бывает с теми, на ком эти ублюдки тестируют наркотики. У тебя могло попросту остановиться сердце, могли расплавиться мозги, - он опрокинул в себя содержимое своего стакана и тут же налил нам еще немного. – Знаешь, я презираю наркотики и наркоманов. Это то, что уродует людей, делает слабыми. Если я застукаю кого-нибудь из детей с этой дрянью, то убью собственными руками. Алкоголь – это другое. Это часть культуры, как нашей, так и американской, что бы там не говорила моя горячо любимая жена.

– Мне повезло, что ваши сыновья подобрали меня, мистер Райт, - ответил я, пропустив его речь мимо ушей. – Я очень сильно благодарен. И я перед вами в большом долгу.

– Так, - Орвилл кивнул. – Знаешь, на твое лечение ушла крупная сумма, но я не собираюсь выставлять тебе счетов. Во-первых, я прекрасно знаю, что взять с тебя нечего. Но ты, парень неглупый, и при этом хороший боец. Мы можем помочь друг другу.

– Я внимательно слушаю, мистер Райт.

– То, что происходит в городе, не тебе одному стоит поперек горла. Знаешь, этот совет, - ирландец презрительно усмехнулся. – По два представителя от каждой Семьи, еще несколько из местных авторитетов, ну и люди из администрации. Проблема в том, что ни хрена они не решают. И «авторитеты», и администрация делают то, что говорит Брюс. А они с Бишопом давно кормятся вместе.

– Может быть, его стоит просто грохнуть? – внезапно даже для самого себя предложил я.

Вот так. Просто грохнуть и все. И пусть все договоренности этого ублюдка канут в Лету.

Ворваться и высадить в лощеную физиономию весь магазин из «Кольта»… Черт, пистолета отца у меня больше нет. Ну, можно выбрать что-нибудь такое же, лишь бы не менее надежное, чтобы не подвело.

– Это бесполезно, - Райт помотал головой. – Все, чего мы таким образом добьемся: сделаем его мучеником. Героем. Никто в НКР не захочет портить репутацию собственной администрации. Я знаю, что ты что-то украл у него. Что-то, из-за чего под ублюдком загорелось сиденье, и он устроил на тебя настоящую охоту. Так, что же это было, парень?

– Это было все, что он имел, - ответил я, посмотрев собеседнику прямо в глаза. – Деловая переписка. Договора. Свидетельства о собственности. Целая куча улик, все его грязное белье.

– И где оно сейчас? – он даже слегка подался вперед.

– У Брюса же, наверное, - я пожал плечами. – Мордино взяли меня, когда я пытался вынести бумаги из города. Думаю, они вернули их хозяину.

– Значит… Значит, нужно снова завладеть этими бумагами. А потом правильно ими распорядиться, - Орвилл откинулся в кресле и вновь отхлебнул из стакана. – Об этом мы подумаем вместе и позже, но я уверен, что их будет достаточно, чтобы Брюс отправился из своего кабинета прямиком в тюрьму. И чтобы вернуть жизнь одному скоропостижно скончавшемуся копу.

– Я понял, - мне оставалось только кивнуть. – Только вот я не уверен, что хотел бы вернуться в полицию после всего, что произошло.Тем более, большинство копов также работает на канцлера.

– Тебе не придется, - Райт пожал плечами. – Знаешь, я уважаю тебя не только за то, что ты сделал. Ты умен, очевидно, хороший боец. А еще верен принципам. Я хотел бы видеть тебя в рядах своей семьи.

– Я – поляк, мистер Райт. Не ирландец.

– Парень, я не тупой, - Орвилл улыбнулся. – Но это не так важно. Ты наверняка знаешь, что мы – действительно семья. Кровь – вот, что действительно важно. Но ты – человек, которого мы могли бы принять в семью. Я редко делаю такие предложения, но ты мог бы взять в жены одну из моих дочерей. И я был бы рад такому зятю как ты.