"Фантастика 2023-116". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Ехидному мысленному голосу, заявившему, что я сама не прикладываю никаких усилий к тому, чтобы хоть как-то это изменить, я велела заткнуться и отправилась на конференцию.
Народу в офисе «Искателей» сегодня набралось очень много, и небольшой конференц-зал на втором этаже был забит до отказа. Учёные приветливо здоровались друг с другом и рассаживались, обсуждая погоду и обмениваясь парой слов о собственных научных исследованиях. Кто-то из молодых ребят настраивал проектор и подключал микрофон. В толпе я заметила Патрика, общавшегося со своим заместителем, а потом меня окликнули Шарлотта, Алекс и Мартин, подыскавшие себе удобные места в середине зала в боковом ряду у стены. Я начала пробираться
Наконец все расселись по своим местам, разговоры стихли. Вперёд вышел Патрик, дружелюбно обратившись к залу, приветствуя и «Искателей», и дорогих гостей, а затем произнёс какие-то вступительные слова. Мартин тем временем шёпотом делился, в каком порядке будут выступать докладчики, и называл темы их выступлений. Шарлотта торопливо дописывала на телефоне сообщение байкеру Тому – в зале выключили почти весь свет, оставив освещённой лишь переднюю часть, где стояло возвышение с микрофоном, и дисплей её телефона ярко светился. Затем Патрик объявил первого выступающего, и конференция потекла своим чередом.
Некоторые выступления я слушала с интересом, на некоторых начинала клевать носом. Пока не прозвучало ничего такого, что показалось бы особенно подозрительным и необычным, за исключением тех фактов, о которых мы уже были осведомлены. По всему выходило, что для прочих «Искателей» прошлый год прошёл сравнительно спокойно. Сейчас все, конечно, заинтересовались погодными изменениями, происшествием на историческом вечере, но о том же жертвоприношении в Кранли не было сказано ни слова – видимо, Патрик приложил все силы, чтобы эта тема осталась закрытой.
Час спустя с докладом вышел сам Патрик. Из его вводного слова я поняла, что не ошиблась, и рассказывать он собирался именно о рунах в Оствике. Но когда я уже приготовилась скучать следующие двадцать минут – вряд ли бы он рассказал об этих рунах что-то, чего ещё не знала бы я, – глава «Искателей» внезапно объявил:
– А сейчас я бы попросил своих помощников подняться и выйти сюда. Они видели руны собственными глазами и смогут вам рассказать подробно, чтобы вы услышали историю из, так сказать, первых уст.
Не ожидая такого фокуса от начальника, мы с Шарлоттой в первый момент зависли, не сообразив, чего от нас хотят, так что поднявшиеся первыми Алекс и Мартин были вынуждены нас подтолкнуть, поскольку мы загораживали им проход. Деваться было некуда и, обречённо переглянувшись, мы с подругой встали и пошли к Патрику, аккуратно передвигаясь по узким рядам. Я едва не забыла папку с бумагами на своём сиденье. Пока мы шли, Патрик представил нас присутствующим, а на экране за его спиной тем временем возникли снимки Шарлотты, сделанные тем памятным утром в низине у Оствика.
А вот когда мы наконец-то дошли и остановились рядом с Патриком, и тот передал слово нам, я неожиданно осознала, что основную речь надлежит сказать мне, поскольку определением значения этих символов занималась именно я. Мою догадку подтвердил и отчётливый тычок наманикюренным ноготком Шарлотты мне в спину. Я неохотно вышла вперёд и поднялась на кафедру с микрофоном. Она стояла очень неудачно, попадая в луч проектора, передававшего изображение на экран, и я оказалась ослеплена ярко-белым светом. Разложив перед собой
записи, я сперва медленно, а потом всё увереннее начала рассказывать о рунах и их значении. Вообще, выступать перед публикой я ненавидела и всю жизнь подозревала у себя боязнь сцены, но сейчас мне сильно облегчало жизнь то, что из-за бьющего в глаза белого света зрителей я толком не видела. Пересказав им примерно то же самое, что уже не раз мы обсуждали с Патриком, я замолчала и уже хотела спуститься, но тут пошли вопросы из зала. Отвечать на них приходилось, лишь поворачиваясь на звук голоса, поскольку разглядеть говоривших по-прежнему не представлялось возможным.– Можно ли сказать, что были использованы руны каких-то конкретных эттиров? – спросил кто-то особенно въедливый. Я только мысленно руками развела. Вот уж, нашёл до чего докопаться – до рода рун! Настолько дотошным на моей памяти был только заведующий кафедрой в моём университете, на которой я писала сначала диплом, а потом магистерскую диссертацию. Предъявив миллион претензий к самой научной работе, он под конец любил придраться, почему разделы книг в библиографии стояли в неправильном порядке.
– Из всех трёх. Конкретной системы нет, – тем не менее, ответила я.
– Чем были написаны руны? – спросила какая-то женщина.
– Об этом вам более подробно расскажет мистер Дрейк.
Я надеялась, что на этом можно с чистой совестью пустить к микрофону Мартина, но не успела отойти.
– Мисс Эшфорд! – при звуке этого голоса я почувствовала, как у меня внезапно ослабли пальцы, и бумаги выпали из рук обратно на стол.
Не может быть!
– Как вы считаете, могут ли руны Гебу, Хагалаз и Туризас в прямом смысле означать жертвоприношение, смерть и тёмные силы и, соответственно, иметь прямое отношение к тёмной магии? А также к смерти того несчастного в Кранли?
В голосе звучали слегка насмешливые нотки, и я едва не свалилась с возвышения.
В зале немедленно поднялся возмущённо-возбуждённый гул, словно кто-то снял крышку с улья. Наглое упоминание того, на что Патрик наложил строжайшее табу, взволновало всех, и зал словно немедленно разделился на два лагеря – одни твердили, что вопрос надо немедленно снять, а другие принялись с жаром обсуждать собственную точку зрения на тёмную магию вообще и смерть в Кранли в частности. Патрик безуспешно призывал всех к порядку, ребята рассматривали возмутителя спокойствия, а я на негнущихся ногах спустилась с возвышения и подошла к ним, чтобы наконец-то выйти из луча света. На суматоху в зале я не обращала никакого внимания. Голос! Этот голос я не перепутаю ни с чьим другим!
Глаза наконец-то смогли различать окружающую обстановку, и я немедленно уставилась в зал, отыскивая говорившего. Это было несложно, поскольку он оставался на ногах, поднявшись со своего места, когда задавал вопрос. Русые волосы сегодня были собраны в хвост, из-за чего он выглядел моложе и казался моим ровесником. На меня он смотрел с лёгкой усмешкой. Сегодня он был в брюках и рубашке, больше всего напоминая студента-выпускника, но уж никак не тёмного мага, которого разыскивала магическая полиция по подозрению в убийстве.
И не говорите мне, что он задал этот провокационный вопрос, действительно рассчитывая получить от меня ответ на него. Нет, это было попыткой вывести из равновесия всё общество «Искателей», причём просто так, из вредности.
Или… не «Искателей»? Или… это была шпилька в мой адрес?
– Прошу прощения, – Патрик наконец-то добрался до микрофона и призвал зал к порядку. – Леди и джентльмены, прошу вас… Мы решили избегать разговоров о тёмной магии.
– А он молодец, одним вопросом расшевелил всех, – с уважением хмыкнул Алекс, рассматривая Джеймса. – Не знаете, откуда он?