"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19

Его глаза широко распахнулись. Инкрустированный ценными породами дерева потолок нависал над ним. Утренний серый полумрак размывал очертания предметов. Сонная тишина накрыла дом куполом безмолвия. Как же хорошо проснуться живым! И на этот раз, похоже, обошлось без вопля. Иначе девушка, блестящие черные волосы которой разметались по соседней подушке, уже проснулась бы и взирала на него глазами полными ужаса.

Стараясь ни производить ни звука, он повернул к ней голову. Ее пухлые губки были приоткрыты, чуть трепетала иссиня-черная вуаль ресниц. Как же прелестны женщины во сне! Он словно отнимает у них на время возраст, а взамен выдает трогательную детскую невинность.

Получится ли у него подняться с постели так тихо, чтобы не разбудить ее? Ему было жаль вырывать девушку из страны грез, которая отразилась на ее хорошеньком личике выражением счастья и покоя. Он сумел подняться бесшумно, повернулся к ней и с удовлетворением отметил, что идиллия женского сна не потревожена.

Пушистый ковер полностью заглушил его шаги. Когда он проходил мимо большого квадратного зеркала, что висело над секретером из беленого дуба, то невольно бросил взгляд на собственное обнаженное тело. Полтора десятка рубцов пересекали его грудь и живот, отчего казалось, что вся кожа сшита из лоскутов. Шрамы изуродовали его тело спереди, но ни одного не было на спине. То были отметины от девяти военных кампаний, в которых ему довелось участвовать. Девять войн — девять побед. Девять страниц славы, которая вознесла его над всеми поединщиками мира.

Его боготворили. Им восхищались. Его ненавидели. Ему завидовали. О нем писали стихи и слагали легенды. Короли считали за честь поднять с ним кубок вина, женщины, все до одной, мечтали иметь от него ребенка. Юноши зачитывались его биографией, в которую пытались вмечтать себя.

Но бесстрастному зеркалу были неведомы мифы. В нем промелькнул силуэт крепкого, но уже немолодого мужчины с некрасивым лицом и ранней сединой в волосах. Он прошел мимо зеркала левым боком, поэтому в нем не отразилась знаменитая синяя татуировка на его правой щеке в виде спирали.

Он сошел с ковра и, стараясь не шлепать босыми ногами по мраморным плитам пола, проскользнул в ванную комнату. Оттуда через некоторое время донесся приглушенный закрытой дверью плеск воды.

Его ванная напрямую соединялась с гардеробной — небольшим квадратным помещением, где хранились чемоданы и вся одежда, среди которой не было ни одного расшитого золотом камзола. Сегодня он выбрал просторную белую рубашку с треугольным вырезом и широкими рукавами, которые не стесняли движений. На ноги он натянул облегающие рейтузы, а после воткнул ступни в короткие сапоги из мягкой кожи саргана.

Когда он вернулся в спальню, девушка уже проснулась и с любопытством разглядывала убранство его апартаментов. При этом она приняла настолько соблазнительную позу, что ему захотелось немедленно скинуть с себя одежду и нырнуть к ней в постель, чтобы еще раз почувствовать гладкость атласной кожи и ощутить жар ее тела. Он подавил невольный вздох. Боги! Зачем же вы лепите их такими совершенными?

Они познакомились всего лишь вчера на приеме в Глейпине, королевском дворце. Его величество Унбог устроил торжество по случаю второго дня рождения своей младшей дочери. В Терракотовый зал Глейпина набилась уйма народу. Вельможи выводили в свет своих жен и дочерей, которые поголовно мечтали заблистать при дворе. Толстые шеи, толстые щеки, потные взгляды, протухшие мысли.

Когда слуги объявили о нем, то поднялся более громкий шум, чем при выходе королевской семьи, а в дверях случилась небольшая давка. Многие пытались оказаться поближе к живой легенде. Перекинуться словом с таким человеком уже само по себе почетно. Об этом можно вскользь упомянуть потом в беседе со своим домочадцами, дескать мы с НИМ обменялись мнениями насчет будущей кампании. А на расспросы: «Ну, и что ОН ответил? Что ОН тебе сказал?», небрежно обмолвиться, что Мастер войны уверен — все пройдет, как обычно и Овергор вновь будет праздновать победу.

Будь его королевское величество Унбог глупее или завистливее, то хмурое облачко наверняка бы закрыло его чело при виде тех почестей, что оказываются одному из его подданных. Но, по счастью, Овергору на этот раз достался весьма смышленый монарх. Он не был ни слабым, ни глупым. Поэтому он гордился своим Мастером войны, а не завидовал ему. Он осознавал и принимал то, что его собственное правление войдет в историю, как правление Эпохи Риордана. И, хвала Богам, это будет славное правление! Овергор стал первым среди равных. Он считался столицей мира. Перед его дружиной трепетали лучшие бойцы. Мастера войны называли живым воплощением Бога битв Скеля. Так что король Унбог с легкой улыбкой наблюдал за суетой вокруг своего верного слуги и демонстративно не замечал, что сидящая рядом королева Вера в гневе кусает губы.

Когда вошедшему в зал удалось пробиться сквозь ряды поклонников, он сразу выделил эту смуглую брюнетку среди прочих фрейлин. И дело было не в том, что раньше он ее не видел. Образ этой девушки приятно поразил его своей неиспорченностью на фоне точеных, но холодных ликов прочих красоток. Те взирали на мужчин сквозь полуопущенные ресницы и мысленно взвешивали их на предмет того, что из данного человека можно выжать. Деньги? Положение? Недвижимость? А может быть он пригоден даже для матримониальных планов? Не слишком ли стар? Ничего. Сгодится!

Эта же малышка разглядывала все вокруг с жадным любопытством дебютантки. Очередная бабочка изо всех сил стремится к полному нектара цветку, не замечая, что летит прямо в пламя. Светская пыль еще не легла толстым слоем на ее крылышки. Может быть, сгорит в жарком огне страстей и интриг, а может и переродится в гусеницу, защищенную огнеупорным панцирем.

Он не искал с ней встречи. Он уже давно не пытался соблазнить женщину. Женщины пытались соблазнить его. Многие даже не смущались присутствием мужа поблизости. Покорность рогоносцев приводила его в замешательство. При обсуждении адюльтера благоверной они лишь разводили руками.

— Ну, вы же понимаете, — многозначительно говорили они.

И их, безусловно, понимали.

Очередной водоворот светского приема буквально притиснул незнакомку к его плечу. Он вопросительно посмотрел на фрейлину, которая сопровождала неофитку в качестве этакой матроны. Его немедленно представили юной красотке.

— Ноа, — едва пролепетали в ответ алые губки.

Он сказал громко, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Я бы хотел пару минут побеседовать с девушкой наедине.

Через несколько секунд вокруг них образовалось пустое пространство, достаточное для того, чтобы толстый мужчина пронес на вытянутых перед собой руках стул. При этом возникло чувство, что уши у вельмож вытянулись наподобие ослиных. Девушка смущенно оглядывалась по сторонам, понимая, что к ним сейчас приковано всеобщее внимание.

— Откуда вы, Ноа? Верно, из одной из наших южных провинций?

— Из Венбада.

— Я могу знать кого-нибудь из ваших родственников?

— Барон Бартель приходится мне дедушкой.