"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19

Дверь в спальню Риордана вновь распахнулась. И в нее влетела Ноа. Спустя год никто бы не признал в этой женственной красавице юную и прелестную фрейлину королевы Веры. Нет, ее красота не угасла, а напротив, расцвела еще больше. От белых цветов яблони перехватывает дух, но она еще прекрасней, когда цветы сменяются не менее яркими плодами. Теперь к постели Риордана подошла не девица с большими планами на жизнь, а женщина, у которой все планы свершились. И в достатке имеется новых! Счастье сияло на ее лице. Белки глаз отдавали в фиолет и звали за собой. После секундного взгляда на жену, Риордану захотелось вскочит на ноги даже без трости, выгнать доктора и задернуть на окнах шторы. Но с этим было можно повременить. Потому что Ноа принесла к отцу их маленького сына.

Она с материнской гордостью положила ребенка на грудь Риордану, не переставая им любоваться. Ощущение безграничного женского счастье плескало от нее широкой волной настолько, что Пайрам невольно отвернул голову в сторону и подавил краткий вздох.

— Ноа, положительно мне нужно уехать. Иначе я вызову этого лентяя на дуэль за ваше сердце.

— Вы все равно проиграете, — супруга Риордана сверкнула ослепительной улыбкой. — Он забрал мое сердце и не думает отдавать. И я совсем не против.

— Дети, я смотрю на вас, и мне хочется плакать. Плакать от счастья. Как я вновь убедился, глядя на вашу чету, любовь бывает. Это не проза, а правда. Впрочем я и сам об этом знаю…

Жены Пайрама давно не было в живых. Ноа с женской чуткостью погладила доктора по плечу. В этот момент их с Риорданом ребенок неуклюже оперся на маленькую ручку и клюнул носом прямо в грудь отца. Но не заплакал, а стукнул кулачком то место, о которое ударился.

— Ну вот, — с удовлетворением промолвил доктор Пайрам. — Еще один воин в вашем семействе.

— Ни в коем случае! — хором воскликнули отец и мать, а после посмотрели друг на друга, и Ноа наклонилась к мужу, чтобы его поцеловать.

— Посмотрим, посмотрим, — пробормотал Пайрам, поглядывая на округлившийся живот супруги Риордана. — Время покажет.

Послесловие

" Брат! Я рад, что ты смог забыть все, что случилось между нами. И еще больше рад, что наша мама едет к тебе с официальным визитом. Наше с Ноа поместье находится в двух часах дороги от Вейнринга, но матушка так и не смогла преодолеть себя, чтобы навестить там сына, его жену и собственного внука. Надеюсь, что поездка в Крайону хоть немного растопит ее сердце. Помоги мне в этом. Насчет нашей встречи… Будем приближать ее совместно. Не обращай внимание на послание моей жены, в котором она обещает выпустить тебе кишки, если ты переступишь порог нашего дома. Ее тоже можно понять. Пройдет время, и она успокоится. Остаюсь с надеждой, на встречу и наше братское объединение.

С любовью

Твой Риордан"

Исхудавшая рука отложила один лист бумаги и взяла другой.

"Мой дорогой наставник!

Как вам, наверное, известно, через три месяца мы выдвигаемся в Арнарунгу, чтобы скрестить мечи с «Голубой сталью». Фоллс серьезно готовится, но благодаря его светлости Сирсонуру, у нас есть о них все сведения. Мы вынесем виртуозов легкого клинка с Парапета, как выносили всех при Мастере Риордане. Мастер Хагем чтит ваши заветы, но я хочу поговорить о другом. После Фоллса я прошу принять меня в вашем имении, чтобы с глазу на глаз обсудить Проект Большой Реформы. Он подписан всеми. Королем, Накнийром, Кармарлоком, но его робеют запускать. По моим сведениям, ему противодействует королева Вера. И война с Фоллсом еще один способ укрепить их партию, потому что так они надеются повлиять на Унбога. Короля будут обрабатывать со всех сторон. Но мне плевать. Мы все равно это сделаем. Я приеду, чтобы посоветоваться с вами, с чего лучше начать. Мастера Хагема я беру на себя. В надежде на встречу.

Всегда ваш

Тамур".

Риордан отложил письмо и улыбнулся загадочной улыбкой. В ней промелькнула его прежняя сущность. Словно Солнце на миг зашло за облака и вдали замаячило грозовое облако.

Дверь в его комнату широко распахнулась. На пороге стояла Ноа, уже переодетая с дорожного костюма на домашнее уютное платье. На руках у супруги сидел сынишка и грозно хмурил маленькие брови.

— Папа! Мы хотим гулять! — нежно, но требовательно сказала жена.

— Уже иду, дорогая, — Риордан поднялся с постели и сделал неуверенный шаг к стоявшей у стены трости.

Герман Романов «Над всей Испанией безоблачное небо».

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ «СЕМНАДЦАТОГО В СЕМНАДЦАТЬ» 17–18 июля 1936 года

Глава 1

Эль-Ферроль

— Господи, за что мне такое наказание…

Сидящий на диване уже немолодой человек перекрестился, не сводя взгляд с установленного в стенной нише распятия. В предрассветных сумерках, хотя короткая летняя ночь еще сохраняла свои права, блеснули золотистые нарукавные галуны на обшлаге черного флотского кителя.

— Я отныне обречен — проклятие Кассандры, которой никто не верил, теперь лежит на мне, — как все уроженцы Наварры контр-адмирал Антонио Асарола-и-Гресильон говорил медленно, не торопясь поглатывать слова как уроженцы Андалузии или Эстремадуры. В душе была ледяная пустота — как ревностный христианин он прекрасно понимал, что все то, чем заполнился его разум ночью, является не бредом воспаленного воображения, а самой доподлинной истиной, которая может быть дарована свыше для испытания. Но что он мог сделать, получив такие знания, которые превратят его страну в поле кровавых сражений почти на три года, а потом грядет чудовищная мировая бойня, которая продлиться еще шесть лет.

— «Коротышка» станет каудильо, пожизненным хефе, «вождем нации», фюрером испанского народа. По его приказу меня расстреляют…

В голосе прозвучало презрение — генерала Франциско Франко Баамонде адмирал Асарола раньше слегка недолюбливал, но то была давняя рознь между флотом и армией. К тому же он старше его на 18 лет, и в отличие от «марокканских победителей» воевал с американцами почти сорок лет тому назад, и разделил горечь поражения в сражении при Сантьяго вместе со всей эскадрой адмирала Серверы, которого хорошо знал. Но теперь, знаю, что принесет маленький ростом генерал его стране, стало страшно — презрение к нему стало нарастать, дав первые ростки ненависти.

— Боже, как давно это было — мне уже шестьдесят два года, и осталось жить всего две недели. А там казнят вместе с несчастным Феррагутом и моим верным Луисом у расстрельной стенки казарм Куартель-де-Долорес. Хоть выдадут тела нашим родным, чтобы по-христиански похоронили, а не бросили на растерзание голодным псам…

Адмирал сглотнул, достал платок и вытер выступившую на лбу испарину, хотя даже летними ночами на атлантическом берегу достаточно прохладно. Сейчас Асароле стало жарко — самому знать, что тебя ожидает скорая смерть, не так страшно, но вот то, что в кровавой смуте погибнут миллионы соотечественников — ужасно до безумия.

— Хотелось бы сказать — да минет меня чаша сия, только все предрешено. Мятеж начнется сегодня, и предотвратить его невозможно!

Адмирал достал сигарету, хотя последнее время старался курить поменьше, сберегая здоровье. Все же возраст давал о себе знать, замучила отдышка. Но сейчас уже ни к чему себя ограничивать, так и так умирать, другого выхода просто нет, по крайней мере, он его не видит.

— Послезавтра тут война начнется, да уже послезавтра. А потом победители начнут вершить расправу над побежденными, упиваясь властью и мстя за пережитые раньше страхи!