"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22

– Трус, – презрительно фыркнул Танчын, когда вошел в кабинет.

– Он не трус, раз поднялся на стену и сражался, – ответила я. – Это в нем кричит боль от ран.

Я снова уселась в свое кресло, посмотрела на перстень и приказала:

– Зовите, когда будет что-то важное.

– Будешь смотреть? – оживился Кэмсул.

– Да, – кивнула я и закрыла глаза…

Огонь! Часть крепостной стены полыхала. Дождь лил изо всех сил, но уже не мог погасить разъяренное долгим противостоянием пламя. И все-таки защитники продолжали огрызаться градом стрел. Они летели в пестрое воинство, уже предвкушавшее скорое вторжение и завоевание вожделенной цели.

– Боги! – выдохнула я.

Со стены летел объятый огнем человек. Он был еще жив, и я слышала крик, наполненный болью и лютой злостью. Ягир, язгуйчи? Какая разница! Еще одна жизнь, утерянная в этой ненужной и беспощадной войне, лишенной всякого смысла. Еще одна душа, в муках расставшаяся с телом.

– Пора платить, – услышала я за спиной голос, в котором звенела холодная ярость.

И в ту же минуту поляну перед Иртэгеном огласил звонкий звук рога. Я обернулась. Это был Танияр. Он восседал на своем Тэйле, а за ним, вытянувшись в ровную шеренгу, стояли его ягиры, их было меньше, чем я думала. На Танэ-умане осталось лежать немало наших воинов.

– Елган! Налык! – закричал наш каан. – Вы хотели честного боя, так обернитесь и примите его, иначе мы нападем на ваши спины!

– Поганый урх! – выкрикнул Налык, а Елган рассмеялся:

– Успел, значит! Сдавайся, Танияр, ты не выстоишь. Я даже, может быть, прощу тебя, если принесешь мне голову своей пришлой. Моей дочери тебе уже не видать, но жизнь сохранишь. – И он вновь издевательски рассмеялся.

– Уходите, или горящие стены Иртэгена станут последним, что вы видите! – не обращая внимания на его слова, громко произнес мой супруг.

– Убьешь нас?! – Елган выехал ближе. – С ними? Силенок не хватит, Танияр!

– С ними? – наш каан поднял руку и полуобернулся.

Я устремила взгляд ему за спину и ахнула. Из леса вышли, кажется, все обученные за это время язгуйчи со всего тагана. Улбах вел скалящуюся стаю кийрамов, а рядом с ними шли и пагчи. Вместе с пагчи были воины, которых я не видела еще ни разу. Темноволосые, но глаза их оказались светло-голубыми, словно чистое весеннее небо. Их было немногим больше пагчи, но они пришли, чтобы помочь и сразиться с чужими врагами. Боги! Войско Танияра впечатляло!

– С ними силенок хватит, – закончил наш каан, и с горящей стены послышались крики ликования. Мы были не одни!

– Мы перебьем весь этот мусор раньше, чем догорят стены Иртэгена, а потом войдем туда, и я сам принесу тебе голову пришлой, – высокомерно и зло ответил Елган. – И ты сдохнешь, глядя в ее мертвые глаза.

Танияр вздернул подбородок. Всякие эмоции ушли из его глаз, лишь искривились губы в хищной ухмылке Ягтыгура, и, вытянув ленген из ножен, он выкрикнул:

– Хэй! – И два воинства помчались навстречу друг другу…

– Каанша!

Вскрикнув от неожиданности, я распахнула глаза и с плохо скрываемой яростью воззрилась на Юглуса, из-за плеча которого выглядывал ювелир Урзалы. Выдохнув, я передернула плечами и спросила уже спокойно:

– Что случилось, почтенный Урзалы?

Глаза мастера лихорадочно блестели.

– Там, – он махнул рукой.

– Что?

– Там дерутся. Язгуйчи из Куктара и Саглы напали на ягиров Елгана и Налыка.

– Где? – не поняла я.

– На других воротах, – выдохнув, пояснил Урзалы.

– Каков исход? – я подалась вперед.

– Кто же знает? – искренне удивился ювелир. – Я на двор вышел, меня со стены заметили и крикнули, чтобы тебе сказать бежал. Вот прибежал. Дерутся.

– Благодарю, почтенный, – улыбнулась я. – Добрая весть. Возвращайся и скажи ягирам на той стороне, что наш каан уже здесь, а вместе с ним наши друзья.

– Что? – теперь ближе подступили ягиры.

– Танияр только что сошелся с нашими врагами, – ответила я. – С ним ягиры, язгуйчи, кийрамы, пагчи и еще какой-то народ. Я их ни разу не видела. У них странное оружие… Вроде коротких кос на шесте с обоих концов, что-то в этом роде.

– Унгары, – кивнул Юглус. – Они живут на том берегу реки, пагчи с ними дружат. Их оружие – шугэ. Значит, откликнулись…

– У-ух, – выдохнул Урзалы совсем как малышка Белек, увидев рырхов. – Побегу обрадую!

Он бросился к двери, а я снова откинулась на спинку кресла, но, прежде чем опять призвала «Дыхание Белого Духа», произнесла, ни на кого не глядя:

– Скажите людям, пусть узнают. – И вновь закрыла глаза…

И тут же, вскрикнув, закрыла голову руками, потому что чей-то саул, взвившись на дыбы, готов был ударить меня передними копытами… Но вот копыта прошли сквозь меня, не причинив ни вреда, ни боли, и я опомнилась. Никто не мог навредить мне здесь и сейчас, потому что я оставалась бестелесной тенью, призраком, затесавшимся между сражающимися. И раз я тут, то и Танияр рядом.

Завертев головой, я попыталась отыскать своего мужа в этой дикой мешанине, но меня отвлек вскрик. Саул, только что бивший копытами, зашипел рядом с моим ухом. Обернувшись, я сдавленно вскрикнула, потому что он вцепился зубами в горло другому скакуну, и тот отчаянно завизжал. А следом послышался лязг металла. Острый ленген наотмашь полоснул по полуголому ягиру и рассек его от левого плеча к правому боку. Расширив в ужасе глаза, я смотрела, как из раны сначала хлынула кровь, а потом… полезли внутренности.

– Мама! – закричала я и зажмурилась что есть сил.

– Ашити! – надо мной прогремел голос Танияра. Я вскинула голову и поняла, что всё это время была рядом с ним. Это Тэйле вгрызся в глотку другого саула, это ленген каана разрубил врага надвое. – Пошла прочь! – заорал мой муж, и было это предназначено мне и никому больше. – Убирайся отсюда! – снова выкрикнул он и ввязался в новую схватку.

Растерянно моргнув, я закусила губу, вдруг ощутив жгучую обиду. Кажется, никто и никогда еще не позволял себе так разговаривать со мной. Но оторопь прошла почти мгновенно, а вместе с ней и неуместное чувство. И тон, и ярость каана сейчас были понятны и логичны. Они были предназначены врагу, а я просто появилась там, где он просил меня не появляться – на поле брани.

– Я ухожу! – крикнула я, но услышал Танияр или нет, осталось неизвестным – он рвался вперед.

Нет, я не ушла сразу. Прежде я все-таки огляделась. Это не было любопытством, но хотелось знать, что происходит, несмотря на ужас того, что мне представало. Воины племен и язгуйчи, как и пешие ягиры, нападали на саулов, стремясь изначально избавиться от живой защиты противника, а после набрасывались на всадника. Тактика была понятна и логична, иначе до человека добраться с земли было сложно.