"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Спрашивай, Ашити, – произнес махир, поглаживая мою вторую ногу. – Ты любишь спрашивать, я отвечу.
– Правда? – вырвалось у меня.
Подняв на меня взгляд, он улыбнулся, а затем кивнул и продолжил мое исцеление. И вот тут я растерялась. Бросаться в атаку и вываливать все имевшиеся у меня вопросы разом было преждевременно и не слишком умно. Я даже не успела присмотреться к своему противнику и оценить его в полной мере. Однако чуть подумав, я выбрала, о чем спросить. И пусть это было незначительно, но тем не менее позволяло лучше узнать людей, с которыми мне предстояло жить бок о бок.
– Почему салгаров не приняли у нас внизу, а забрали только здесь?
– Каждый, проходя свой путь,
Чуть подумав, я кивнула.
– Поняла. Символическое значение… – это я сказала на родном языке, потому пояснила, переведя на язык Белого мира: – Я говорю, что это символ, то есть…
– Я понял, – ответил Алтаах и распрямился. – Да, это символ. В Даасе многое является символом. И путь ко мне тоже.
– Упорный не свернет с дороги, слабый не дойдет и до середины? – догадавшись, уточнила я.
– Верно, – кивнул махир.
Он отошел назад к окну, я направилась следом. Теперь, когда усталость полностью исчезла, сидеть я уже не хотела. Пристроившись рядом с Алтаахом, я все-таки исполнила свое желание и протянула руку, ожидая наткнуться на прозрачную поверхность. Однако мои пальцы прошли сквозь оконный проем.
– Но почему же внутри нет ветра? – задумчиво спросила я, чувствуя, как мой невесомый друг касается моей ладони.
Я улыбнулась ветру, а затем перевела взгляд на махира. Он наблюдал за мной с заметным интересом.
– Когда-то здесь были стены, – ответил Алтаах. – Еще при прежнем великом махире. Когда я сменил его, то не думал ничего менять. Но однажды я был сильно зол и не рассчитал силы. Одна из стен разрушилась. Я посмотрел сквозь дыру и понял, что хочу видеть это, – он повел рукой перед собой, – каждый день. Потом я убрал и эти стены и закрыл их иначе. Я не знаю, как объяснить тебе то, что сделал, но это всё моя собственная сила. Она не уходит в пустоту, просто находится рядом. Если мне будет нужно, то я использую ее иначе.
Что-то смутно знакомое кольнуло меня в его словах. Я потерла лоб, пытаясь понять, а потом перед внутренним взором всплыл прозрачный кристалл и слово… Накопитель? Да, так назывался кристалл, который мне вспомнился. Но в данном случае вряд ли дом является подобием накопителя. Махир затянул оконный проем выплеском силы… Или что-то подобное. Но!
– Почему я спокойно преодолела барьер… преграду из твоей силы? – полюбопытствовала я.
– Потому что это не камень и не дерево, – ответил Алтаах, и во мне всколыхнулось несогласие.
Вряд ли бы я смогла преодолеть магический барьер, если только… Опять помощь Белого Духа? Или я попросту не понимаю природу силы илгизитов. Возможно, и второе. Вопрос только в том, стоит ли мне вникать еще и в это? Пожалуй, пока оставлю его без ответа и удовлетворюсь тем, что сказал махир.
– У тебя закончились вопросы? – спросил илгизит.
– Я смогу посмотреть Даас? – я с радостью сменила тему.
Продолжать разговор о магии мне не хотелось еще по одной причине – я опасалась дать махиру знания, которые могли быть использованы против верных детей Создателя.
– Да, сможешь, – ответил Алтаах. – Но тебе не позволено спускаться ниже священной части Дааса. – Я ответила непониманием во взоре, и он пояснил: – Даас делится на несколько частей: уреч-ката, хамас-ката, ташын-ката, аста-ката, астон-ката, дартан-ката и махир-ката. Тебе запрещено спускаться ниже ташын-ката.
Он не спешил пояснить, но глаз не отвел, словно ожидал, пойму ли я его. Я устремила взгляд на верхушку какой-то горы, утопавшей в облаках. Ката – ярус, этаж, уровень. Что-то в этом роде. И если исходить из того, что он назвал последним и спускаться вниз, то выходит, что уреч-ката – это ярус, где проживают
воины и прислуга. Тогда хамас-ката – мастерские. Ташын-ката – ученики и слабые подручные, Аста-ката – подручные со средним уровнем, и как раз там находится архив. Астон-ката – уровень, на котором живет Рахон, потом ярус с дартаном Акмаль и последний – махир-ката, то есть вот этот самый дом. И мне не позволено спускаться ниже учеников.– Почему я не могу пройтись по мастерским? – спросила я.
Алтаах улыбнулся, довольный тем, что я всё поняла без его подсказки. Но я продолжала ждать ответа, и он сказал:
– Мы не ходим туда, это дело прислужников. Хамас – место для работы, а не для прогулок.
А еще там не обратят внимания на тех, кто пройдет мимо… Верно? Хамас – место для работы. Наверное, мастера приучены не совать нос в дела махира и подручных, потому любой, кто спускается сверху должен быть для них невидимкой. Никто не остановился и не обернулся нам с Рахоном вслед. Они занимались своим делом, и если и переговаривались, то друг с другом. Да, наверное, причина запрета именно в этом. Запомню.
– Хорошо, – согласно кивнула я. – Ташын – это граница, дальше я переступать не буду. Алтаах, – махир ответил благожелательной улыбкой, – сколько тебе лет… зим?
– Немало, Ашити, – ответил он. – Я кажусь тебе молодым? Это благодаря моему могуществу. Покровитель щедро одарил меня за верную службу. Он всегда добр с теми, кто служит ему.
Я ответила вежливой улыбкой, но промолчала. Признаться, чем дольше я находилась рядом с махиром, тем сильнее мне хотелось уйти от него. Нет, он не подавлял, не отвращал и не раздражал. Он даже внушал доверие и тем настораживал. Мне надо было остаться одной, хотелось собраться с мыслями и всё обдумать. И лишь потом продолжить нашу беседу. Лучше уж задать вопросы Рахону, он был умен, но все-таки казался более безопасным.
– Где я буду жить? – спросила я, в очередной раз меняя тему. – Мне бы хотелось отдохнуть с дороги, помыться. А еще поесть. Я голодна.
– Понимаю, – с улыбкой кивнул махир. – Прости, я был нетерпелив. Мы встретимся в другой раз.
И, сказав это, Алтаах хлопнул в ладоши. В дом вошел один из татуированных прислужников.
– Ступай, Ашити. Я был рад говорить с тобой.
– Благодарю, – пробормотала я и поспешила покинуть жилище махира.
Едва выйдя на улицу, я вдохнула полной грудью, как-то разом ощутив себя легче и спокойнее. После обвела площадку взглядом, но своего похитителя уже не обнаружила. Рахон ушел, оставив меня на попечение махира и его прислужников. Он свою работу выполнил. Возможно, пятый подручный еще появится, а может, и нет. Я несколько расстроилась. К этому илгизиту я уже привыкла, и он оставался единственным, кто был мне хорошо знаком. Так что я понадеялась, что мы еще встретимся. Но если нет, то не пропаду в любом случае. И я выкинула Рахона из головы.
Мой сопровождающий, так и не открыв рта, поманил меня за собой. Я кивнула и направилась следом. Впрочем, прежде чем начать спуск по лестнице, я обернулась. Почему-то ожидала увидеть Алтааха на пороге, что он будет смотреть мне вслед, но ошиблась. Махир не вышел. Может, он и смотрел из глубины своего дома, однако этого я увидеть уже не могла.
– Он опасен, – прошептала я на родном языке. – Он очень опасен даже без своей силы. Нельзя терять осторожности, совсем нельзя.
Прислужник на мой шепот не обернулся. Впрочем, он вообще не поворачивал головы, чтобы проверить, идет ли за ним гостья, не подвернула ли ногу или, к примеру, не свернула себе шею на лестнице без перил и ограждений. Не закружилась ли у нее голова, и не таит ли ножа, готового вонзиться в спину. Кажется, татуированному мужчине вообще не было до меня дела и он просто исполняет повеление хозяина.