"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22

— Но как же тогда? — с искренним недоумением вопросил Элькос.

— Друг мой, известно ли вам, что единственный, кто до сих пор не знает ответ на данный вопрос — это вы? — полюбопытствовала я и получила еще один недоуменный взгляд. Рассмеявшись, я приобняла мага за плечи и пояснила: — Дело в том, мой дорогой, что батюшка спросил об этом Танияра еще в первый вечер, когда мы прибыли в Тибад. Вы тогда сослались на усталость и удалились за пару минут до этого вопроса. Так вот мой супруг ответил, что пришел таким в этот мир. Отсюда я делаю вывод, что он получил дар, как и я когда-то. Впрочем, кто именно одарил его, мы вряд ли поймем. Высшие Силы — да, но Белый Дух, Хэлл или Верстон — это навсегда останется загадкой. Однако я благодарю Богов, независимо от того, кто был столь щедр к дайну, ибо теперь язык нашего мира ему подвластен, как и родной. Вот и весь секрет, — закончила я с улыбкой.

— И стоило интриговать, — фыркнул Элькос, я звонко поцеловала его в щеку, и маг проворчал: — Ну, будет-будет, я не сержусь. Благодарю за пояснения, а теперь оставлю вас и немного позанимаюсь. Время отдыха прошло, и я вновь готов продолжать. А вы? — он посмотрел на меня: — Собираетесь продолжить чтение или же желаете еще погулять?

Чуть подумав, я ответила:

— Пожалуй, я еще немного погуляю. Поброжу по аллейкам, подышу свежим осенним воздухом, пока он еще теплый. Да и вам, друг мой, не мешало бы насладиться уходящим летом, вернемся мы в зиму.

— Девочка моя, — магистр улыбнулся, — в моей жизни было безмерно много лета, а потому лучше продолжу изыскания.

— Дело ваше, — не стала я спорить, и Элькос, поклонившись, удалился в сторону дворца.

А я осталась. Прикрыв глаза, я втянула носом воздух, шумно выдохнула и улыбнулась. Хорошо! После вновь посмотрела на свое уже надкусанное яблоко и неспешно побрела дальше, продолжая грызть сочный плод. Мысли мои, свободно витавшие среди верхушек деревьев, где листья запестрели редким пока золотом, постепенно свернули к книге Шамхара. Но если быть более точной, то к разговору о ней с мужем. Произошел он пару дней назад.

Уже был вечер, и Танияр только что вернулся после прогулки с моей матушкой и Амберли, на которую они сами пригласили его. Элдер, как и я, много времени проводил в своих комнатах. Его сиятельство, должно быть, рисовал, я читала, магистр приручал новую силу, а мой батюшка был занят делами графства. Вот и выходило, что дамам оставались дайн и герцог. Правда, Нибо, если не состязался с моим супругом или же не вытрясал из него искусство ягиров, то мог исчезнуть, чтобы развлечься, как ему нравилось. А как ему нравилось, не нравилось Танияру, а главное, мне, потому теща и свояченица без всяких сомнений выбирали зятя. Он не отказывал, потому что на таких прогулках он сближался с обеими моими родственницами, рассказывал, что они желали знать и слушал что-то новое обо мне.

Вот и в тот вечер дайн вернулся после прогулки с улыбкой на устах, разжившись очередным рассказом о моих детских шалостях. Я, находясь под великим впечатлением от прочитанного, успела походить по покоям, а после растянулась поперек кровати. Взгляд мой был устремлен в потолок, но его я не видела. Мысли мои витали в Белом мире, в древних его временах, о которых потомки сейчас даже не подозревали.

Танияр прилег рядом, подпер щеку ладонью и посмотрел на меня, явно желая поделиться своими открытиями, однако я вовсе не готова была слушать о себе.

— Тагайни никогда не существовало, — сказала я, так и не дав супругу раскрыть рот.

— А кто же тогда я? — с ноткой иронии вопросил дайн.

Я повернула к нему голову и ответила:

— Ты — тагайни, но это сейчас. Должно быть, это более позднее именование всех светловолосых жителей Белого мира, данное по названию территориальных объединений — таганов. Но Отец создал не тагайни, и даже не одно, а целых три племени со светлыми волосами.

— Расскажи, — тут же заинтересовался Танияр.

Он лег ближе, поцеловал меня в плечо и накрыл мой живот ладонью. Ощутив шевеление внутри себя, я улыбнулась и прикрыла глаза. Дав себе пару минут на это тихое семейное счастье, я, наконец, заговорила:

— Было три племени. Первое — уржани. Они и вправду были самыми первыми. Волосы их были цветом подобны снегу, а глаза почти прозрачны, как лед. И именование свое они получили от имени Отца. Но после них появились ингары. Их волосы имели цвет соломы, а глаза — цвет полуденного летнего неба…

— Голубые, — отозвался дайн.

— Верно, — улыбнулась я. — А еще были энаби. Их глаза были синими, как вечернее небо, а волосы, хоть и светлые, но казались свежим пеплом.

Танияр снова приподнялся и задумался ненадолго.

— Выходит, я — энаби? — спросил супруг, но скорей себя, чем меня.

— Но твои волосы говорят о крови уржани, — заметила я. — А значит, ты потомок этих двух племен. Впрочем, возможно, в тебе смешано и больше крови. Шамхар не говорит, как давно это было. В любом случае, до тебя жили десятки тысяч поколений предков, а может и сотни. Кто сейчас скажет, нет ли в тебе крови племен, не имевших светлых волос?

В глазах Танияр появилось удивление. Без негодования или неприятия подобной версии, но интерес и ожидание пояснений. Я не стала томить.

— После сотворения Отец держал народы разделенными. Присматривали за ними Духи. Здесь всё тоже перекликается с легендами. Духи обучали людей, присматривали за ними, а после, когда им стало любопытно, как устроен мир, Создатель посчитал детей повзрослевшими. Они начали знакомиться и обучаться друг у друга. Произошло смешение, но каждая народность, кроме общего почитания своего Творца, сохранила и укоренившиеся традиции и поклонение Духу-покровителю. Кто-то оставался на родных ему землях, кто-то уходил и приживался среди другого народа. Люди совершенствовались. Они несли миру скопленные знания и получали новые. Создавались семьи, смешанные семьи, жизнь моя. Важным было не кто ты, а куда влечет сердце. Они почитали всех Духов, как и мы сейчас, но не искали, кто был первым, потому что все были созданы в одно время… почти. Шамхар не говорит о войнах, но пишет о благоденствии и процветании. Это был восхитительный мир, чистый, как первый снег. Как искра, из которой родился Создатель. Мудрый и прекрасный.

— Так не бывает, — справедливо заметил Танияр. — Всегда найдется тот, кто хочет больше. Тот, кому нужно сунуть нос в чужие дела и верховодить другими. Иначе не было бы тех, кто поверил Илгизу.

Я повернулась на бок лицом к мужу и зеркально отобразила его позу — подперла щеку ладонью. И… залюбовалась. Ничего не могу с собой поделать. Стоит остановить на Танияре взгляд, и уже отвести его невозможно. Мой муж был хорош в эту минуту. Он всегда хорош, а сейчас я засмотрелась на тень размышлений, отразившуюся в глазах.

— Я так сильно люблю тебя, — сказала я, протянув к нему руку. Провела тыльной стороной ладони по щеке и прикрыла глаза, когда Танияр прижался к ней губами. После, умиротворенно вздохнув, я вернулась к разговору: — Да, ты, безусловно, прав, любовь моя. Однако я не могу прочитать более того, что говорит мне Шамхар. Возможно, ему хотелось создать для потомков мир благоденствия, к которому стоит стремиться. А может, так оно было на самом деле. Вряд ли и мама проникнет своим взором так глубоко во времени, а уж мы тем более. В любом случае, книга еще не закончена. Быть может, адан еще поведает и о конфликтах древности. Пока же он говорит о том, как развивались ремесла, искусства и сами люди. А что о моем прошлом сегодня узнал ты? — спросила я, так вернувшись в настоящее время…