"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Ей хотелось уйти.
Молча. Тихо.
И не вернуться.
Никогда.
Ещё не так давно она ни на секунду не расставалась с ним в мыслях, воскрешая в памяти минуты встреч, воображая часы их свиданий. Таская его в своей душе и сердце изо дня в день повсюду, где ей только довелось побывать. Каждый шаг сопровождался думами о нём.
А сейчас она вышла из игры.
Всё, что осталось в ней к нему – лёгкое волнение от взгляда и голоса.
– Я больше не люблю вас, - спокойно заключила Лея. Он не мог не знать об её любви к нему, хотя она всегда и молчала об этом, не решаясь признаться. А сейчас, когда стало поздно, сказала.
– А твоя судьба имеет для меня значение, - грустно ответил Ал’Берит и замолчал, прежде чем продолжить. – Внимание Князя не позволяет особо изменить чего-либо для души. Но я бы мог повлиять на жизнь, если ты вернёшься.
Молодая женщина тут же захотела высказать со злорадством, что ни капельки не сомневается в подобном, но демон знаком остановил её от произнесения этих слов.
– Не могу сказать, что мои требования снизятся к тебе, как к моему заместителю. Не обещаю, что ты будешь счастлива. И всё же поводы для радости, и не только материнства, найдутся. Если на то будет согласие, я даже готов отдалить твою смерть.
– Это возможно? – удивилась Лея.
Она как-то интересовалась у Дайны о подобном, но ей бестактно заметили, что иначе бы Дагна не старели бы и не умирали.
– Да. Если тебе доводилось слышать о жизни Симеона Богоприимца, то ты найдёшь в ней подтверждение, что подобное происходило, хотя сам процесс сложен и проблематичен. Он требует постоянного вливания сил и предельной сосредоточенности. Пожалуй, можно описать его как сохранение уровня воды в дуршлаге.
– Огромные трудозатраты, - поняла она.
«Бессмысленные», - прошептал интеллект, теряясь в подоплёке такого предложения.
– Да, поэтому для их снижения нужно согласие… И всё же это только нюанс. Клетки человеческого тела не любят вмешательства извне. Даже самое тонкое воздействие может запустить защитную реакцию, которой является ход стремительного разрушения. Быть может, тебе доведётся прожить десятки веков. Быть может, один час. И тогда ты всё равно попадёшь в Ледяной Замок. А там твою душу ожидают такие мучения, растянутые на тысячелетия, что я готов предложить тебе в качестве альтернативы обращение в вампира.
Лея едва не подавилась салатиком, который несмотря на то, что разговор лишил её аппетита, она всё равно начала есть. Скорее это произошло по инерции. Если перед кем-либо стоит вкусное блюдо, то не притронуться к нему сложно.
– Согласен, это очень неприятное посмертное существование. Живые существа не способны ощущать поток силы так как они. Иначе бы проходящие через нас волны, вроде радио или магнитных, оставляли бы на поверхности организма и внутри него свой след. Но вампиры более восприимчивы. Они чувствуют утекание энергии, как если бы их покрывали незаживающие язвы и нарывы. И когда кристаллов душ не хватает, то боль разъедает их, - повелитель сделал паузу, чтобы выделить дальнейшие слова. – И всё равно. Если бы мне предстоял выбор между знакомством с Князем и обращением, я бы избрал этот путь.
– Да… Возможные пути и правда… Насыщенные. Я угадала, - протянула молодая женщина, и Ал’Берит беззлобно засмеялся.
– Я же говорил, что ты ещё должна пожалеть о встрече со мной!
Она не выдержала и рассмеялась.
– к концу книги – 383
322
Она была измучена родами. Тот, кто
называл процесс рождения естественным и банальным, в данный момент вызывал у неё неестественное желание самому побывать на её месте! Лея осознала, что больше никогда в жизни не задаст вопроса, почему у кого-то в семье только один ребёнок. На неё снизошло озарение, что два и больше – это уже тяга к мазохизму над собой.Молодая женщина повернула голову в сторону пищащего комочка, но она снова смогла увидеть лишь сморщенное красное личико младенца. На этот раз вид остального тела ребёнка перекрыла мужская фигура.
– Альберт? – в ужасе и удивлении воскликнула Лея, ощущая невероятный прилив сил… для побега в любую сторону света.
– У нас всего дюжина минут, моя дорогая.
– Как? Кто?... Как ты вообще узнал?! – посыпались из неё вопросы, прежде чем она уставилась на акушерку и врача в попытке получить хоть какую-то информацию у них.
– Мы оставим вас на время, - только и произнесла врач, прежде чем вручить запеленованного младенца Альберту. Он осторожно принял свёрток и (после ухода посторонних) заключил:
– Лицо на твоё очень похоже.
Затем Альберт повернул ребёнка так, чтобы ей стало его видно. Мутноватым глазкам ещё предстояло определиться с цветом, но формы зевающего ротика и носа явно получились благодаря генам матери. Лея непроизвольно улыбнулась и провела пальцем по крошечной щёчке так, как привычно ласкала Мурчика.
– Словно кота глажу! – неожиданно разозлилась молодая женщина на себя саму.
– Иногда привычки сильнее инстинктов.
– Это да. Вроде уже о совсем других заботах думать надо, а всё размышляю, не забыла ли Дана покормить мою зверюгу! – она тихо рассмеялась и поняла, что первоначальное напряжение из-за чего-то стремительно исчезло.
– Можешь за кота не переживать. Я о нём обязательно позабочусь, - на удивление серьёзно пообещал Альберт и добавил. – И о вас двоих тоже.
– Хочешь сказать, что мы будем вместе? – неуверенно выдавила из себя Лея. Она не знала, откуда мужчина вообще узнал о родах, но раз он был здесь, то… Это что-то да значило.
– Ещё девять минут. А потом я буду к этому стремиться, честное слово, - он с нежностью провёл ладонью по её спутавшимся волосам.
– Не смотри на меня так, - тут же смутилась молодая женщина. – Я сейчас некрасивая.
– Нет уж! Буду! – возмутился Альберт. – Пусть эти мгновения навсегда останутся в твоей памяти, моя дорогая!
Она больше не успела ничего возразить. Он подсунул свободную руку под её спину, чтобы помочь ей приподняться и поцеловал в губы. Лея, которая менее десяти минут назад была уверена, что станет обходить всё мужское население планеты за километр стороной, ощутив в порыве Альберта страсть, почувствовала, как в её теле возникли приятное волнение и трепет. Его прикосновение будто стёрло всё рациональное в ней. А, может, тому способствовала усталость.
– Я ведь люблю тебя, - созналась она и ухватилась с отчаянием за плечо мужчины, как если бы тот мог сбежать.
– Только пока я веду себя как человек, - печально ответил Альберт. Затем перевёл взгляд на причмокивающего младенца, собирающегося заснуть в его объятиях. А потом вновь на хмурую неё.
– Не понимаю.
– Опять ты за своё! – вроде бы рассердился мужчина, но мягкая улыбка не давала делать заключительный вывод об этом. – Тогда, прежде чем я тебе объясню, просто запомни. Если не можешь запомнить, то запиши!