"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21

– Увы, увы. Не всегда вселенной ниспосылается такая мудрость, что может осчастливить каждого живущего под покрывалом её небес. В моих скромных мыслях не было даже самого ничтожного желания причинить неудобство сиятельному мужу. А потому, раз мне довелось столь серьёзно огорчить вас, то разве смею я и далее стоять пред вами? Создателю апотропеев следует трижды себя проклясть и перестать нарушать спокойствие вашей размеренной чинной жизни.

Говорил Кварзиотто неторопливо. С наслаждением. Леккео же с некой подозрительностью воззрился на него, как если бы предположил нечто крайне нежелательное. Однако, видимо придя к некоему мнению, способствующему его спокойствию, лишь сел в одно из кресел.

– Право, я рад, что передо мной именно вы. Ваша речь доказывает, что у нас много общего, а, значит, общий язык мы найдём, - сказал секретарь Дзэпара и вежливо поднял уголки губ, прежде чем выразил свой восторг.
– Ваши апотропеи великолепны, Ваше достоинство. Действительно великолепны. Помимо этого, я доволен, что вы наглядно доказали, сколь тщательно они могут придавать демонам видимость души, и благожелательно не стали скрывать основные недостатки.

Довольный Кварзиотто почтительно коснулся кончиками правой руки пальцев лба, а затем, неглубоко кланяясь, прижал ладонь к груди. После этого он тоже сел в кресло.

– Ваша похвала подобна свету звёзд для страждущего найти свой путь во мгле ночи.

– Но если говорить о неприятных моментах, то рекомендация не пользоваться энергетическими воздействиями при ношении этих апотропеев крайне неприятна. Подобный недостаток неприемлем. Ваше достоинство способны от него избавиться? – осведомился секретарь с холодными официальными нотками.

Кваризотто принял тон собеседника, но свой ответ произнёс мягким елейным голоском, какой привык делать, когда перед ним находилось вышестоящее лицо. Ему хотелось создать впечатление своей покорности и… вызвать у собеседника отвращение. Чем больше раздражения, тем меньше вопросов.

– Да не настанет ни в одном из трёх миров день, в котором не в силах моих будет исполнить пожелание несравненного. Бездеятельно созерцать несовершенство своего создания губительно для предпочитающих стезю науки. Мои мысли устремлены на устранение червоточины в спелом сочном плоде, и все же сказать, когда тьма истины станет открыта для моего взора, подобно тому, как гадать на песках пустыни. Дюны изменчивы и слишком зависят от ветра.

– Жаль, я куда как больше рассчитывал, что этот дефект предназначался для одной единственной особи, - в расстроенных чувствах Леккео дотронулся до подбородка, словно задумался, а затем встрепенулся и сказал. – Как бы то ни было, но совершенные апотропеи пока не существуют. Поэтому в моём желании обговорить закупку того, что есть. И меня интересует обширная партия. Я хочу получить не менее пяти дюжин изделий в срок, не превышающий тоже количество дней.

– Хм, - только и смог произнести опешивший Кварзиотто.

– Вы прекрасно понимаете, что появление апотропеев перевернёт многие отрасли и потому вызовет протесты. Да и, помимо этого, они могут быть использованы в злокозненных целях сокрытия демонов на Земле. Появление подобного товара на рынке в открытом доступе недопустимо для власти. Поэтому он будет запрещён, и я хочу своевременно озаботиться запасом.

Как главный смотритель предполагал, нюанс, связанный с влиянием апотропея на половую систему, остался нераскрытым. Не зря он столь старался в этом направлении. Было предопределено и требование убрать очевидный побочный эффект. Даже желание заказать не один, а несколько апотропеев были логичны и естественны, но…

Пять дюжин экземпляров?

Кварзиотто был уверен, что заказ не превысит дюжину штук – для новорождённого рефаима и его возможной охраны этого бы хватило с лихвой. К чему Его высокопревосходительству сразу шестьдесят пять?

– Вы воистину щедры, раз желаете создать сокровищницу, - намекнул Кварзиотто, что цена на его услуги станет высока.

– А вы воистину талантливы, если сумеете изготовить апотропеи до конца нужного мне срока, - ответил Леккео, и его голос прозвучал с высокомерной насмешкой, убивающей вежливость слов напрочь. – Ваше достоинство сумеет создать пять дюжин апотропеев за пять дюжин дней?

– Хм, - повторил Кварзиотто и с осторожностью пояснил. – Ваши желания, Леккео Фламьёк, подобны бездонному колодцу, в котором не иссякает влага. Мои апотропеи не просто придают видимость души, они и есть души. Для создания каждого из них мне потребуется не менее трёх живых людей.

– Я уверен, главный смотритель Питомника в Аджитанте сумеет найти доступ к такого рода ресурсам, - не принял опасности вечно юный мальчишка и, достав из-под складок плаща небольшую шкатулку с символикой герцога Дзэпара, передал её Кварзиотто. – Во всяком случае, это первое вложение должно скрасить ваши печали перед трудностями.

Кварзиотто принял шкатулку и с опаской открыл крышку. После чего недоверчиво и с восторгом посмотрел на своего собеседника. Плата действительно скрашивала все его трудности.

– Да, ваше пожелание только что обрело свою возможность к осуществлению, - сказал демон и постарался, чтобы его глаза сверкали только алчностью.

Было непохоже, чтобы Леккео заподозрил, насколько он не верит в намерение разнообразить некие направления домов развлечений. Да-да, потому что при таком желании заказчик завсегда запросит пробу. Пусть дюжина апотропеев, пусть две, но сразу пять?!

Да, прекратить размышлять об этом он не мог ни на секунду.

«Для чего нужны именно шестьдесят пять апотропеев?» - крутилось в голове демона, пока он не увидел ответ так ясно, как росчерки молний на небе.

«А благодаря кому Его высокопревосходительству станет легче всего забрать новорождённого рефаима?» – вдруг осознал он.

Дагна были достаточно схожи с людьми, чтобы при минимальной коррекции внешности выдавать себя за них. Поэтому не иначе как апотропеи именно для этого клана и предназначались. Дагна станет предложена достойная плата за предательство Ада и, более того, так они смогут стать началом новой опасной линии рефаимов.

Двойная выгода в таком деянии прослеживалась ярко…

***

Была глубокая ночь, и месяц июль способствовал тому, чтобы на краткий час она стала непроглядной. Здесь, под железнодорожным мостом сортировочной станции, куда не доставал свет фонарей, царствовал мрак. Про такую темноту иногда говорят хоть глаз выколи, но своего собеседника Дайна кое-как ещё различала. И даже больше. Она так пристально смотрела во тьму под капюшоном Леккео, что он, судя по повороту головы, всё же отвёл взгляд. Это позволило ей прошипеть:

– Я спрашиваю - вы связаны с гибелью Дагна или нет?

– Нет, но на сколько мне известно ещё несколько смертей последует.

– Кто за этим стоит? Чего они добиваются? – требовала ответов воительница, буравя собеседника злым взглядом, но на этот раз желаемого эффекта не добилась.

Леккео поправил пряжку плаща и, недовольно взглянув на выглянувшую из-за туч луну, в свете которой его блёклые глаза сверкнули светло-голубым блеском, отступил в тень.

– Говори! – потребовала Дайна, но он ещё более категорично нежели прежде ответил: