"Фантастика 2024-118". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
— Что случилось? Что это? Мы попали в аварию? — сыпет вопросами жена, убедившись, что девочки действительно в порядке, и теперь осматривается по сторонам, ощупывает себя руками и останавливается на нижней части живота.
— Левое колесо, кажется, лопнуло… И нас повело, когда я начал тормозить, — отвечаю ей я, кивая головой в сторону упавшей рядом конструкции колеса обозрения, лежащей на боку кабины и на торчащие острыми пиками переломанные железные секции, которые могли с легкостью порубить нас, если бы мы не были столь удачливыми.
— Почему? — жена все еще полностью не пришла в себя. Она растерянно открывает и закрывает рот, растягивая
— Я не знаю. Может быть из-за оторвавшегося бампера… Наверное, он повредил покрышку. И она разорвалась, когда я на скорости резко затормозил…, - озвучиваю я свою гипотезу, встревоженно наблюдая, как она продолжает открывать и закрывать рот и мучительно морщить высокий светлый лоб, — ты хорошо себя чувствуешь?
— Нет…, - коротко отвечает она, потом вдруг опрокидывается вперед. Низко, между коленями опускает голову и, судя по доносящимся звукам, начинает вырывать, от чего по салону распространяется тяжелый запах полупереваренной пищи.
Я же терпеливо жду, пока супруга переживет приступ токсикоза, спровоцированный моим опасным вождением, передав ей найденную в кармане свежую салфетку. А после, опомнившись, вспомнив о том, что нас преследуют сотни кровожадных тварей, всматриваюсь сквозь трещины в боковом стекле вдаль. Туда, откуда совсем скоро нас нагонит орда преследующих тварей. Их, к счастью, пока не видно, что дает нам немного времени на манёвр. Однако я уверен, что особо рассчитывать на заработанную ранее фору было бы неразумно.
От вида страдающей матери, дети рыдают еще более отчаянно и жалобно, тщетно вырываясь из ремней безопасности, пытаясь добраться до супруги, будто едва появившиеся на свет котята, тянущиеся к разродившейся и сочащейся молоком кошке.
— Что это такое? — закончив с опорожнением желудка и тяжело дыша, жена показывает пальцем в сторону опрокинутой конструкции колеса обозрения.
— Колесо обозрения. Разве ты сама не видишь?
— А как она так? Вот так? Почему? — тянет вопросы она, непонимающе осматривая конструкцию.
— Не все ли равно. Свалилась и свалилась, — отрезаю я, раздражаясь на непрекращающиеся расспросы супруги, но все же признаваясь себе в том, что действительно не понимаю по какой причине свалилась столь крепко стоящая на массивных креплениях махина.
— Ты прав… Нам надо ехать, — приходит к выводу она, вытирая салфеткой дрожащие губы.
Я и сам знаю что нужно без промедления двигаться дальше. Но куда? Путь в объезд парка слева и справа — наглухо заблокирован обрушившимся на перекресток колесом обозрения. А дорога обратно, туда, где можно выехать на альтернативный к яхт-клубу путь, перекрыт надвигающейся ордой, скрипящие вопли которой уже становятся отдаленно слышны в вибрирующем утреннем воздухе.
??????????????????????????
— Поехали! Чего ты ждешь? Едем! Не смотри на меня! Поезжай! — измученным голосом повторяет жена, подгоняя меня к активным действиям, а потом принявшись успокаивать плачущих на заднем сиденье детей.
Моя нога упирается в гашетку газа, двигатель отзывается натужным воем и с усилием выталкивает автомобиль с места. С задней левой стороны легковушки слышится хлюпающий звук пережеванной резины, а автомобиль при движении ощутимо припадает на одну сторону, свидетельствуя о том, что далеко мы подобным способом не уедем.
Развернув автомобиль в обратную сторону, я внимательно осматриваю пути объезда образовавшегося препятствия. Вариантов — лишь два. Либо с правой стороны,
через широкий, выложенный старыми неровными бетонными плитами тротуар и далее — по пешеходный зоне, которая, если повезет, выведет снова на дорогу за упавшим колесом обозрения и не прервется защитными блоками. Или слева, перебравшись через высокий бордюр и проехавшись по свежеуложенной брусчатке площади, намного более ухоженной, чем противоположная сторона улицы, проехав мимо обиженно уткнувшейся носом в чашу неработающего фонтана статуи фрегата, зажатой металлическими пролетами рухнувшего колеса обозрения.— Держись крепко! — бросаю я супруге, направляя автомобиль влево, сочтя объезд по площади более надежным и надеясь, что раскуроченное левое колесо немного продержится и позволит нам преодолеть оставшийся до яхт-клуба путь.
Вплотную подъехав к бордюру, который нам необходимо перескочить, я останавливаюсь и оцениваю препятствие, отмечая его высоту и острые гранитные края, а также гадаю о величине дорожного просвета легковушки. А потом, мягко газуя, забираюсь на него передним левым колесом, которое со второй попытки штурмует постамент, приподняв и накренив автомобиль. Второе переднее колесо также успешно преодолевает препятствие, когда первое опускается с обратной стороны бордюра и оказывается на брусчатке площади.
Дело почти сделано. Осталось лишь рвануть двигателем и вытянуть вперед заднюю часть автомобиля. Но стоит мне протащить кузов на считанные сантиметры, как снизу, из-под днища, доноситься треск, и легковушка заклинивает на месте.
Попытки газовать задним приводом, чтобы сорвать днище машины с бордюра не увенчиваются успехом. Автомобиль, будто нанизанный на шампур кусок мяса, лишь беспомощно скребет покрышками асфальт, потеряв нужное сцепление с дорогой, и даже не шелохнется.
— Мы застряли, — упавшим голосом обращаюсь я к жене, чувствуя как отливает от лица кровь и тяжело ухает сердце, осознавая последствия случившейся оплошности.
— Ты дурак? — бросается на меня она, сверкая горящими угольками злости в потемневших глазах, — что значит — «застряли»? Ты что вообще натворил?!! Нормальная же была машина, а ты сначала испортил колеса, а теперь — «застрял»?!! Как мы теперь?!! Дави на газ! Дави!!!
— Это бесполезно. Мы сели днищем на бордюр, а машина заднеприводная. Ее теперь не вытащишь…, - растерянно бормочу я в свое оправдание, краснея и ощущая все возможные грани собственной никчемности и презренности.
— Если ты не можешь этого сделать, так сделаю я! Выходи из машины и толкай! — командует супруга, рывком открывает дверь, вылетает из салона и через пару секунд оказывается рядом с водительской дверью, упрямо вытянув по швам руки и со свирепым нетерпением ожидая, когда я начну исполнять ее волю… В то время как вопли нагоняющей орды тварей становятся отчетливо слышны, а на горизонте уходящего вдаль проспекта появляется их стремительно приближающаяся к нам серая масса…
Парк
У меня нет права с ней спорить. Я облажался. К тому же идея протолкнуть машину, застрявшую на бордюре выглядит разумной. Поэтому я без лишних возражений выхожу из автомобиля и позволяю супруге занять водительское место.
— Вот тот рычаг, который нужно перевести в положение «D», а потом нажать на газ, — даю я супруге указания, но нарываюсь на жесткий отпор.
— Сама знаю! — обрывает она меня, и рывком, грубо оттолкнув меня в сторону, закрывает за собой дверь.