"Фантастика 2024-148". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
– Право, не за что…
«Ага, – подумала Иукена. – Действительно, не за что. Ведь ты косвенно виноват в том, что конклавовцы ворвались в дом Ясунари и угрожали его семье».
– Подождите, – спохватился Ракура, почти войдя в номер. – А чего хотел слуга Теллерика?
– Ах да! Виноват, виноват. Он должен был передать, что Роамн Теллерик вернулся и готов встретиться с тобой.
– Отличная новость, – улыбнулся Магистр. – Благодарю вас.
– Ох, ну вот уж ты точно не обязан благодарить меня. Кстати, – я-маджирец огляделся, понизил голос, – а как твоя супруга относится к многоженству?
Уолт рассмеялся:
–
– Жаль, жаль. Знаешь, раньше я, может, и шутил, но теперь действительно думаю, что ты был бы достойным мужем для моей дочери. Но – все, ухожу. Спокойной тебе ночи, Магистр!
Иукена проводила Аэруса взглядом. Я-маджирец скрылся в основном здании, и упырица сосредоточилась на Ракуре. Уставший маг побрел к циновке, даже не поставив посох в угол, а просто бросив на пол. Судя по всему, Магистр собирался упасть и забыться во сне.
Ну уж нет.
– Арк, что с магическим фоном?
– Никто за нами не следит, никто ничего не выискивает. От наблюдательных заклинаний с дистанционным эффектом маг Воздуха кое-что применил. Мне жаль того дурака, который рискнет пройтись Далеким Взором по гостинице. Да, еще маг Воздуха начал возиться с артефактами, изучать их.
– Шрана?
– На улицах и в домах ничего подозрительного. Не вижу, кто мог бы следить за номером Магистра обычными средствами.
– Хорошо. Эдлар, выпускай. Если Арк и Шрана заметят что-то странное, сразу забирай меня.
Она появилась в трех шагах от Магистра. Он измученно уставился на упырицу и отпустил ругательство, в котором вместе с Иукеной присутствовали толпа орков, шаманские жезлы гоблинов, пыточные столбы троллей и пожелание длиться ее отношениям с Темными несколько недель подряд без остановки. Она выслушала Ракуру с каменным лицом. Стоило бы врезать ему. А, пускай катится в Нижние Реальности со своими оскорблениями. Формула эликсира – единственное, что важно. Все остальные слова Магистра пусты и бессмысленны.
– Я слышал, конклавовцы ничего не нашли, и понадеялся, что вы смогли ускользнуть от «Эгиды». Увы, вы все еще здесь. Не расскажете, каким образом вам удалось скрыть себя от Зеницы Архуса?
– Хорошо, что ты спросил, маг. – Иукена сняла с куртки иглу. – Видишь эту Стрелу Ночи? Она спасла тебя, маг. Она спасла тебя от застенков Конклава, когда пронзила ладони моего Апостола. Пронзила его шею. Пронзила его глаза. Пронзила его сердце. Эта Стрела Ночи убила моего Апостола, верного Апостола, преданно служившего мне пять лет. Она убила его – и спасла тебя.
– И вас, – заметил Ракура, зевая.
– О, ты ошибаешься, маг. Мы могли уйти, могли прорваться. Но мы остались. Мы решили спасти тебя. Мы думали, ты воздашь должное, услышав о жертве того, кто даже не знал тебя. Он сам вызвался умереть, понимая важность происходящего – и лишь ценой его жизни ты избежал колодок Конклава. Каково это, Ракура? Знать, что кто-то умер за тебя? Знать, что твоя жизнь – это жизнь другого…
– Заткнись.
Иукена осеклась.
– Больше ни слова, Татгем. Знаешь, когда ты посмела упомянуть мою Эльзу, ты подошла к обрыву. Но сейчас ты почти рухнула в него. Лучше не продолжай.
Иукена оскалилась. Взмахнула рукой – и растянувшаяся до полноценной стрелы игла пролетела рядом с лицом Магистра, резанув щеку.
– В таком состоянии ты еще смеешь угрожать?
Ты сейчас и ребенка не одолеешь, маг. Не понял? За тебя отдал жизнь мой товарищ, и ты теперь ему обязан. Значит, обязан мне. И, как я уже говорила, я тебе не верю. У тебя есть эликсир. Постигающие Ночь – не дураки. Понтей ничего бы не сделал без них, и без них же ничего не сделал бы ты. Здание твоих шестилетних изысканий стоит на фундаменте их столетней кропотливой работы. Им я верю. И когда они говорят, что ты завершил формулу, по крайней мере, ее часть для Гениев Крови, то значит – ты ее действительно завершил. А когда ты говоришь, что у тебя ее нет – ты врешь. Пока я терплю твою ложь. Но мое терпение не безгранично. У тебя есть время подумать, маг. Подумать, что произойдет, когда мне надоест ждать от тебя правды. Подумать, достоин ли ты жизни, отданной за тебя. Подумать о том, что у тебя есть возможность предотвратить катастрофу – и что будет, если ты ее не предотвратишь.Иукена замолчала. Ракура трогал порез на щеке и недовольно кривился.
– Татгем, может, ты уйдешь, а? Туда, откуда пришла. Не знаю, что это за субпространство, но лучше посиди там. Если ты собралась провести ночь со мной, то я верен своей жене. Не подумай ничего, ты, конечно, красива, но мое сердце занято. По секрету скажу, что я вынужден лишить тебя неземного удовольствия.
Нет, все же стоит ему врезать. Измолотить, как тренировочный манекен. Вогнать с десяток Стрел Ночи в грудь. Загнать лирроновское Копье Ночи в глотку.
Благая ночь, как же ей хотелось сдавить убоговскому Магистру шею и всмотреться в его перепуганные глаза, когда до него дойдет, что она не остановится, что она продолжит давить, пока он не испустит дух!
Нужно вернуться в Шур-Эйхин. Иначе она сорвется.
– Подумай, Магистр, – сказала она и шагнула назад. Эдлар верно угадал ее намерение, открыв проход.
– Можно я сломаю ему руку? – сразу же спросил Лиррон, сжимая и разжимая кулаки. По лицу упыря можно было прочитать все обуревающие Сайкеу эмоции. Да как этот человечишка посмел оскорблять Иукену Рош-Шарх Татгем? Как он отважился насмехаться над ней? Разве не следует объяснить ему, что этого не стоит делать?
– Нельзя. Пока – нельзя. Получим формулу – тогда, может быть.
– Он понимает, что мы не тронем его, пока он ничего не сказал, и пользуется этим. – Лиррон зло глянул на разлегшегося на циновках Магистра. – Нам нужно действовать иначе.
– Ты предлагаешь пытки? – живо заинтересовалась Шрана. – Я тут недавно прочитала роман о приключениях охотника на упырей, его там так интересно истязает носферату. Нереалистично – но интересно. Все попробовать хочу, вдруг такое возможно.
– Сейчас мы можем лишь ждать.
– Почему? – угрюмо спросил Лиррон. – Почему ты уверена, что он в итоге все расскажет?
– Потому что, хоть он и маг, у него есть совесть. – Иукена зло усмехнулась. – Не будь ее, он бы отказал Незримым и не продолжил исследования Понтея. Не создал бы эликсир, который сделал нас Высшими.
«И он чувствует свою ответственность за смерть Понтея, – подумала она. – Я намекнула о ней, рассказав об Апостоле. Он помнит и о Золтарусе. Я напомнила о нем, рассказав о Свитках Эк-Шера и угрозе их применения. Если в тебе осталась хоть частичка того боевого мага, который помогал нам шесть лет назад, который не смог отказать Понтею – ты не откажешь и мне».