"Фантастика 2024-148". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Франциск ар-Тагифаль настойчиво предлагал Уолту оставить стезю боевого мага Школы, предлагал непыльную работенку на королевской службе Олории. Старик многое переосмыслил после исчезновения Дара у Эльзы и пережитого ей в Нижних Реальностях. Раньше Франциск хотел, чтобы внучка сражалась и уничтожала убоговских слуг и креатур. Ныне королевский маг Олории мечтал о правнуках и постоянно надоедал письмами, где излагал свою точку зрения – как стоит назвать мальчика и как не стоит называть девочку.
«Прости, Франциск. Мне не исполнить твою мечту. Ведь на рассвете я умру».
Предыдущие возмущенно
Они много говорили. С какой-то точки зрения они – это он. И он сам говорил себе, сам упрашивал себя придумать способ выбраться из расставленной шрайя западни.
Но они – это его прошлое. То прошлое, которое жило и хочет жить, пускай даже будучи, по сути, голосами в голове.
А он…
Он нынешний – он Уолт Намина Ракура, боевой маг.
Это его честь – сражаться за других и спасать других от нечисти и нежити, черной и дикой магии. Делать то, что не могут другие, потому что их этому не учили, потому что их учили другому, не менее полезному, а зачастую и более полезному, чем его смертоносные умения.
Это его долг – быть тем, кто сражается с аномалами и убоговскими креатурами, тем, кто спасает от обезумевших духов и обретших чудовищный облик смертных.
А честь и долг, то, что можешь делать и должен делать, – это и есть основа всех основ, основа собственного существования. Отказаться от своей чести, отказаться от своего долга – предать и себя и тех, кто тебе доверяет, кто надеется на тебя.
Шрайя словно взбесившаяся нечисть, чьи инстинкты требуют убивать. И спасти смертных от этой нечисти может только он – боевой маг Уолт Намина Ракура. И он сделает это – даже если ему придется умереть.
Уолт смотрел перед собой в никуда и пытался придумать, как объяснить предыдущим, что он ничего не может сделать. Боевой маг, лишенный большей части своего магического арсенала, которому опасно плести заклинания, – это не противник для жреца Госпожи Мертвых. А ведь шрайя, чуть не отправивший Уолта в посмертие, всего лишь его ученик. Кому как не боевому магу понимать всю разницу в силе между учителем и учеником. Джетуш без подготовительных обрядов, на одном эфирном запасе создавал Смертного Железной Бездны, а после ритуала мог обратиться и во Владыку Железной Бездны. Уолту еще долго догонять своего наставника.
«Нет, Унамит, я не буду требовать от властей Мирты защиты. Почему? Ладно, они обеспечат мне защиту. А шрайя тем временем будет убивать. И начнет с Абэ-но, единственная вина которых в том, что я остановился в их гостинице. Ты хочешь, чтобы они умерли, Унамит? Хочешь, чтобы и их призраки приходили ко мне во сне?»
«Ты хочешь умереть?! – яростно крикнул кобольд Герельт. – Хочешь позволить шрайя убить тебя? С полным эфирным запасом, с поддержкой Именного посоха и советами Лана – ты чуть не погиб, сражаясь с шрайя-учеником. Этот треклятый гексаэдр ушебти даже Архимага сведет до уровня деревенского колдуна! Ты правда хочешь умереть?!»
«Конклав обязан защитить тебя, – сказал горгулий Тир Иман, кажется, единственный, кто остался спокойным. – Ты Магистр, ты принял Номосы, верно служил Высшему совету, истребляя нечисть,
Тварей и чернокнижников, и Конклав должен оградить тебя от Клана Смерти. Ты должен связаться с Конклавом, и тебя защитят».А шрайя убьют Абэ-но. И множество других людей. Я не допущу этого. Я ведь поклялся…
Уолт закрыл глаза. Он поклялся. Тогда, в Южной стране, убивая попавших под удар Совершенства Хаоса шастинапурцев и сотоварищей Магистров. Ракура методично вспарывал животы и перерезал глотки Одержимым, твердил про себя завет боевых магов: «Так надо!» И все же он не мог не плакать, убивая тех, с кем сдавал экзамены и кого сам обучал.
Двадцать Магистров умерли от его руки в тот день. Двадцать Магистров и около тридцати шастинапурцев. Да, они были одержимы, находились под властью Совершенства Хаоса – и их можно было спасти после длительного и тяжелого обряда экзорцизма. Выжил бы не каждый, но все же имелась надежда на спасение. Однако Уолт находился в эпицентре назревающей серии Прорывов, и не проведи он сангвинемософский обряд, погибли бы и эти Одержимые, и он сам, и отступающие с поля боя раненые маги, и вся расположенная на северо-востоке Шастинапура ставка Конклава с сотнями чародеев и тысячами простых воинов.
И Уолт поклялся, что больше не позволит погибнуть ни одному своему другу, своему товарищу, своему подчиненному. Его команда, кто бы в ней ни состоял, никогда не понесет потерь.
Безумная и, по здравом размышлении, невыполнимая клятва.
И все же ему удавалось ее сдержать.
«Но кто для тебя Абэ-но, Уолт? Не друзья, не товарищи, не подчиненные. Случайные знакомые. Сколько их было и сколько их будет. И что, если каждого из них возьмут в заложники, ты должен положить за них голову на плаху?
Ты ничем не обязан семье Абэ-но, Уолт. Ни им, ни этим смертным рядом. Разве своя рубаха не ближе к телу? Разве не принесешь ты больше пользы, если продолжишь жить и уничтожать чудовищ? Ради чего ты вообще бился со шрайя, если не для того, чтобы продолжать жить и вернуться к Эльзе?
Эльза.
Что она скажет, когда узнает о твоем выборе?
Она ничего не скажет. Потому что я ее не услышу. Я не смогу ее услышать – мертвые не слышат. Абэ-но для меня не друзья, не товарищи, не подчиненные, но я не могу позволить им умереть за себя. Ни им, ни другим.
Честь боевого мага не позволит этому свершиться.
Долг боевого мага требует спасти их.
Эльза поймет.
Она обязательно поймет.
Я прибыл в Мирту без команды, и потому никто в команде не погибнет. А я… Ну что же. Как боевой маг, я знал, что могу погибнуть на задании. Вот оно, мое последнее задание – спасти семью Абэ-но. Осталось только отыскать убоговских упырей и забрать у них убоговского шрайя, которого они упрятали невесть куда…
Упыри…»
Предыдущие все, как один, замолчали.
«Нет», – подумал Уолт.
«Это хороший вариант», – сказал он себе.
«Это… слишком ответственный шаг…»
«И велика вероятность того, что никто не умрет…»
«Лучше я сам…»
«Что ты сам? Позволишь себя зарезать как жертвенного барана? А Эльза? А Осколки? В этот раз посмертия не избежать. Ты откладывал проблему перерождения на потом, но вот оно – это потом».
«Если… они станут опасными чудовищами…»
«Упыри уже опасные чудовища. И ты можешь не отдавать всю формулу. Татгем просила хотя бы эликсир для Гениев Крови. Это возможно».