"Фантастика 2024-31". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Бледное лицо с заострившимися чертами – яркий, холодный свет выделяет морщинки, ссадины, сине-багровый синяк на скуле. Темные круги под запавшими глазами. Широкие металлические браслеты, оплетённые серебряной проволокой, по три на каждой руке, по два на ногах, и толстые цепочки, приваренные к кровати. Светлые полосы чешуи – на запястьях, на плечах, на шее.
Его враг.
– Ты кусок дерьма, Дьери.
Пленник даже не соизволил открыть глаза, лишь чуть приподнял уголки губ – на измождённом лице усмешка выглядела страшной. Чем сильнее маг, тем быстрее он дохнет при сниженном фоне – Лейро говорил об этом, но видеть, как здоровый
– А ты – кусок дерьма в красивом фантике, у которого в голове ещё одно дерьмо. Ну давай, глумись… Я весь внимание.
Хриплый, еле слышный голос казался издевательством. Когда после провала в Диких землях Магистр обещал месть, это казалось правильным. Сейчас осталась лишь брезгливая жалость к пленнику – и отвращение к себе.
Но пока Лейро отвлёкся, можно было задать вопрос, который его интересовал больше всего на свете.
Тео помедлил и сел на край кровати.
– Как ты до сих пор не сдох? – Пленник чуть приподнял веки, и он пояснил: – Ты ведь тоже был… одержим. Как можно жить с паразитом в голове – и не двинуться? Почему ты не сдох, когда артефакт отключился?
Губы пленника шевельнулись, уголки потянулись вверх, обнажая зубы. По телу прошла дрожь – и Тео с содроганием понял, что это смех.
– А может, я и двинулся. Или сдох, а двинулся ты, и я теперь тебе мерещусь. Или всё дело в том, что ты – неудачник.
Кулак сжался сам собой. Тео несколько мгновений рассматривал его, потом бессильно уронил руку на колени.
– Он говорит, что если уйдёт, я сдохну. И если не буду слушаться – тоже сдохну. И если буду слушаться…
С губ сорвался натуральный всхлип. Ему нужна помощь. Ему нужен совет. А единственный человек, который может его дать…
– Ты же сам с ним связался. Мог отказаться. И сейчас можешь – сдать его Канцелярии, они как раз экспериментируют с артефактами. Возможно, потом тебя даже отпустят к мамочке. Или Кариса – ты знаешь, что…
Голос заглушил мерзкий звон в ушах. Пленник шевелил губами, но звук не доходил, да какого ж Змея!..
Перед глазами на миг потемнело, до слуха донеслось непонятное «добровольное... образы... думать...» Думать – о Карисе? Чтобы она могла увидеть? Но он же сам просил её ничего не говорить, и нет, о ней нельзя думать, если она его сдаст, её…
– …С ней работает, у неё уже были видения про…
В волосы словно вцепились невидимые пальцы и дёрнули в сторону, так что из глаз посыпались искры. Тео взвыл и рванулся, часть сознания чётко знала, что это лишь очередная иллюзия, но как же оно всё…
– Я не могу! Он меня заставляет!..
Голос сорвался на крик, почти что визг. Пленник смотрел из-под ресниц, уже не улыбаясь. Внимательно смотрел, будто поверил, будто всерьёз…
– Можешь. Но предпочитаешь ныть и притворяться несчастной жертвой. Нашёл перед кем…
За спиной послышался тихий смех, Тео обернулся, едва не упав. Но в палате больше никого не было – он ведь сам выгнал охранника…
«Продолжай, что же ты. Пусть он тебя пожалеет. Тебя ведь, бедняжечку, совсем некому пожалеть».
Ему смешно, он развлекается, издевается, они оба издеваются!..
– Скажи! – он вцепился в плечи пленника и тряхнул изо всех сил. Тот охнул и зашипел. – Что мне делать?! Ты знаешь!
«Сдохни», – ласково посоветовал Магистр.
– Сдохни…
Тео с воплем отскочил – в ладони словно впились электрические иглы. Пленник коротко застонал, кожа
на шее лопнула, выпуская чешую, на пижаме остались мелкие кровяные брызги.– Сдохни… Или сопротивляйся. Как можешь.
– Сам сдохни, – пробормотал Тео, растирая ладони. Ему вдруг стало жутко – и вместе с тем обидно. Лейро снова смеялся, а он кусал вздрагивающие губы и пытался сказать хоть что-то, но разочарование и жалость к себе не давали сосредоточиться. Он так надеялся…
На что? На то, что полудохлый пленник сможет спасти его от Великого Магистра?
Его ничего уже не спасёт. Их обоих ничего не спасёт.
– Сам сдохни, – повторил он, заставляя себя выпрямиться и даже улыбнуться. – Я даже ничего не стану делать. Два-три дня без воды… Это даже слишком много. Ты помрёшь к завтрашнему вечеру, и можешь сколько угодно сопротивляться, и думать о чём угодно. А я пойду утешать твою вдову.
Он едва успел отшатнуться – сгусток пламени полыхнул у самого лица, опалив кожу жаром. Пленник взвыл, дёрнулся, а потом застонал, забился, так что ножки кровати застучали по полу, и в палату ворвались охранники, оттесняя Магистра к двери…
Тео пришёл в себя уже в коридоре. Кожу жгло, будто он слишком много времени провёл на солнце, и не только на лице и ладонях – по всему телу.
«А нечего было его дразнить, – с удовольствием проговорил Лейро. – Влюблённые маги могут быть весьма опасны. Что касается Карисы – даже не думай. Чем меньше ты о ней вспоминаешь, тем ей же безопаснее. К тому же, ритуал защиты от её видений наши маги уже проводили, хотя, пожалуй, пора бы и обновить».
Тео вспомнил, что пару месяцев назад Орденские колдуны и впрямь что-то ворожили, и он вроде бы даже соглашался, потому что Магистр очень чётко и подробно объяснил, что будет с провидицей, если она всё-таки их сдаст. Последняя надежда разлетелась в пыль, и он стиснул зубы от накатившей тоски, но нет, она не должна его видеть, не должна, он обязан её защитить, он не станет о ней думать, уже не думает, совсем…
«Кстати, идея твоя мне нравится. Пожалуй, прикажу поставить в палате кувшин с водой, для остроты ощущений. Если он будет так расходовать силы, до вечера не дотянет, максимум – до обеда. А теперь идём».
– Куда?
«Утешать вдову, конечно».
В голосе Магистра звучало веселье, и предвкушение, и какая-то безумная надежда, и Тео поймал себя на том, что завидует пленнику.
Сдохнет к завтрашнему обеду.
Счастливчик.
***
Я могу разжигать огонь.
Какая прелесть.
Всего-то надо было обколоть нейтрализатором, запереть в палате со сниженным фоном и довести до приступа…
Выбесить.
Какая же бесполезная, мелкая дрянь…
Какое же дерьмо.
Провидица… неужели до сих пор не увидела? Я считываю образы, она тоже считывает образы… Если добровольно, должно быть проще… Транслировать… Думать… Змеевы потроха, не хочу о ней думать. Не могу думать вообще, пусть Тео о ней думает…
Сдохнет ведь. Жалко идиота. И я сдохну.
Нет, нельзя.
Ритуал… Медитация. Нужно звать, нужно… не справлюсь, сдохну!..