"Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Понимаю, Ливия.
– Отправляйся в Ликию. Рана Гая настолько серьезна, что ему потребуется помощь лучшего лекаря Рима. – Ее глаза расширились и налились зловещим светом.
– Все сделаю, моя госпожа.
– Не забывай о милосердии.
Лекарь ушел, а она вновь обратила взгляд в окно с видом на чудесный сад.
Ранение Гая, как оказалась, было весьма тяжелым, и он скончался в ликийском городе Лимира.
Солнце садилось, его лучи играли яркими красками на карнизах, орнаментах и золоченых горельефах фасада дворца, роскошный сад источал ароматный, сильно пьянящий запах ночных фиалок, все засыпало, лишь
В доспехах римского легата, оставив оружие и шлем охране при входе, он вошел в зал и сдержанно поклонился:
– Царица Эрато! Вновь встретиться с тобой – великая честь. От имени консула Тиберия передаю пожелания процветания твоему царству и благополучия его правителю.
По лицу Эрато скользнула насмешливая улыбка. В изысканной пурпурной тунике из шерстяной ткани, подпоясанной золотистым поясом с огромным рубином на пряжке, в небесно-голубой накидке из полупрозрачного шелка, с золотой диадемой и пурпурной шапочкой на голове она источала дружелюбие и приветливость. Медальон «Солнце и Луна», таинственно переливаясь в закатных лучах солнца, дополнял величественный облик монарха.
– Приветствую тебя, легат Лоллий! Передай консулу Тиберию заверения в нашей искренней дружбе.
– Государыня, не сомневайся, передам.
Грант заметил:
– Передай также: у нас нет планов достижения превосходства, однако исповедуем принцип: «Никто не может указывать нам, как жить».
Царица добавила:
– Если потребуется, дадим отпор, но стремление к диалогу и сотрудничеству сильнее.
– О, государыня, Август хочет мира!
– Поэтому большая армия вторглась на нашу территорию? – подал голос Баграм.
– Мирная политика возлагает на более сильную армию обязанность гасить в зародыше любую распрю. У наших войск исключительно охранительный статус, но мир нестабилен. Хотя… Вот мое мнение: зачем Риму и Армении разжигать военный конфликт, если можно договориться?
– И о чем же вы хотите договариваться? – Тон царицы был холоден.
– О, мелочь! – Бровь легата взметнулась ввысь. – Вы добровольно уступаете нам Палладиум, взамен получаете обратно утерянные армянские территории – Малую Армению, Софену и Коммагену.
– Заманчиво. Это все, легат? – Женщина выглядела разочарованной.
Лоллий внезапно стал сама кротость:
– Царица Эрато! Император Август повелел передать тебе амулет «Узел Исиды».
Он достал вложенный за пояс черный бархатный мешочек, развязал завязки и извлек украшение, передав через Баграма царице. Поднеся сокровище к глазам, она со священным трепетом посмотрела на стеклянный флакон в виде банта с красной кровью богини, который, казалось, светился неземным светом. Наконец, оторвав взгляд от мистической сущности, произнесла: «Это он» и, грациозно развернувшись, ушла.
– С нетерпением буду ждать ответ! – крикнул ей вслед самоуверенный Лоллий.
Легат, не прощаясь, покинул дворец. В полночь у него предстояла еще одна встреча.
На окраине Арташата стоял пустой амбар. Именно там Гатерий назначил встречу бывшему начальнику, и на эту встречу Лоллий пришел вооруженный до зубов. По договоренности он должен был быть один, иначе разговор не состоится. Старый вояка не робкого десятка, явившись в одиночестве, осторожно приоткрыл ворота амбара и заглянул внутрь. Никого. На стенах мерно качались на цепях масляные светильники; пламя ярко озаряло помещение; гулял сквозняк. Лоллий вошел
внутрь.– Есть кто здесь?
С противоположной стороны со скрипом открылась створка ворот, и появился Гатерий. Он был в черном плаще, из-под которого просматривался меч.
– Лоллий, всегда рад тебя видеть!
– О, Гатерий, не могу сказать того же. Ты изменил императору, за это тебя постигнет неминуемая кара.
– Лоллий, что оставалось делать, если вы с Тиберием замыслили меня уничтожить.
– Мы люди военные; умереть по приказу императора – наш долг! – Легат говорил, а сам озирался, ожидая подвоха.
Гатерий, презиравший лицемерие римской элиты, сказал насмешливо:
– Умри, потому что так надо! Гуманно и благородно. Прикоснувшийся к тайне обречен на несчастье. Но вот что я думаю. Когда верность сводится к вероломству, а честность ко лжи, бесчестье возводится до уровня геройства, а порядочность высмеивается, остается лишь одно – искать гавань справедливости и свободы.
– Что ж, Гатерий, выбор свой ты сделал. Где Эгида?
Молодой трибун снял плащ и отбросил в сторону. Поверх красной короткой туники с широким кожаным поясом и мечом была накидка из козьей шкуры, надетая через плечо. Лоллий, вытаращив глаза, почему-то сразу решил, что она божественная. Козья шкура с серебряным оттенком и мягким пушистым ворсом блестела как шелк. Он подошел, дотронулся и, почувствовав тепло, покой и умиротворенность, с интересом стал разглядывать невероятную вещь, но авантюрный характер проходимца, которому всю жизнь требовалось изворачиваться и обманывать, проявился и на этот раз. Обманывая сам, всегда ждешь подвоха от других.
– Я должен быть уверен, что ты не всучишь мне подделку, – проговорил он.
– Хорошо. Нападай на меня с мечом!
Лоллий обнажил гладиус, его глаза загорелись ненавистью, и атака была сокрушительной. Клинок, встретившись с клинком Гатерия, враз сломался. Легат не верил своим глазам. Молодой трибун лишь усмехнулся. Его меч, сделанный из дамасской стали, имел упругий железный сердечник. Лоллий, бросив обломок, пошел прочь, но вдруг круто развернулся и, выхватив из обоймы короткий дротик – оружие пробивной силы и точности, да еще с острием с зазубринами, метнул его в парня. Летящий дротик Гатерий ловко отбил мечом в полете. Легат выхватил кинжал. Трибун, вложив меч в ножны, также обнажил свой.
Они сошлись в ближнем бою. Держа кинжалы лезвием к себе, заученно выполняли колющие и режущие движения, пытаясь рассечь сухожилия и артерии друг друга. Перехватывая кинжалы из одной руки в другую, меняя тип хвата, делая ритмичные и приставные шаги, они работали холодным оружием зловеще и мастерски. Гатерий успешно противодействовал атакам Лоллия, а тот стремился поразить соперника то в живот, то в горло, то в висок. Быстрая реакция Гатерия и правильное реагирование на атаки озадачили Лоллия. Парень здорово управлял своим телом, уходил от, казалось бы, смертельных уколов, его реакция была невероятная, и никакая тактика устрашения и смена ритма не срабатывали. Пришла мысль: «Он неуязвим!»
Гатерий опустил глаза – тем самым выдал противнику намерение нанести удар в пах и, сделав шаг вперед, замахнулся для ложного укола. Лоллий, не раскусив хитрой уловки, выставил защиту и тут же получил мощный удар в лоб рукоятью кинжала. У легата в глазах посыпались звездочки. Потеряв на время ориентировку, он неровно пошел в сторону и неуклюже опустился на землю. Долго приходил в себя, а когда с трудом поднялся, смутно вспомнил, что случилось.
Гатерий, иронично сощурившись, произнес: