"Фантастика 2025-104". Компиляция. Книги 1-36

Честно говоря, нехватка сотрудников в нашем магазине была обычным делом. Ушлая директор Инесса Павловна очень любила собирать «мертвые души». Выглядело это так: Инесса Павловна невесть где набирала чужие паспортные данные — скорее всего, просила у родственников, знакомых, друзей, друзей друзей и так далее — и фиктивно оформляла этих людей сотрудниками. А их зарплату она благополучно клала себе в карман.

Этот финт Инесса Павловна благополучно прокручивала уже много лет, и никто не мог ничего с этим поделать. По бумагам у нас в магазине числились шестьдесят сотрудников, а работали двадцать. Только незадолго до увольнения я случайно узнала, что, оказывается, в кассирах у нас числятся дочь, мать, зять, три сестры Инессы Павловны, ее свекровь и пять ее племянниц. А по факту на кассе работали только я и двое моих коллег — пожилая Клавдия Ильинична и Аллочка.

За годы работы директором Инесса Павловна сумела свою крохотную однушку в хрущобе поменять на трешку в хорошем доме, а свой старенький «Солярис» — на хорошую «Тойоту». Привлечь новых сотрудников в магазин было крайне тяжело — как правило, продавец, впервые вышедший на смену, обалдевал от кучи обязанностей, уходил покурить в обед и не возвращался. Было у нас даже свое развлечение — спорить, во сколько новенький исчезнет — до двенадцати часов дня или уже после.

Поэтому я, придя с утра на работу, совершенно не удивилась, увидев «некомплект». Очередная новенькая продавщица — худенькая и пугливая Зоечка — отработала всего пару дней и, прислав мне смс: «Извините, я больше не приду» испарилась. Но в магазине не было и Аллочки — в подсобке, где мы обычно обедали, отдыхали и переодевались, я увидела только Клавдию Кузьминичну, которая тщетно пыталась дозвониться ей по мобильному телефону.

— Пропала куда-то, — констатировала она после пятидесятой попытки соединиться с абонентом, который был недоступен. — Общаюсь с автоответчиком. Аллочка наша как в воду канула.

Я нахмурилась. Это было очень странно. К тому, что новенькие сотрудники привыкли уходить «по-английски», мы уже привыкли, даже понимали их и не осуждали. За время моей работы таких «молча уходящих в закат» набралась, наверное, сотня. Но почему же не пришла на работу, не поставив никого в известность, обычно такая старательная и пунктуальная Аллочка, исправно работающая вот уже несколько лет?

Не скажу, что мы с ней были близкими подругами — скорее, просто иногда общались по-приятельски. Однако Аллочке я симпатизировала. Хоть она и любила посплетничать, но работу свою выполняла качественно. Прогул без уважительной причины — вообще не ее история.

— Загуляла, наверное, — равнодушно пожала плечами Инесса Павловна, когда я сообщила ей об инциденте. — Может, хахаля себе нового нашла. Кто их разберет, девок этих. Сейчас все такие. Прогулы поставлю, да и все. И о премии она, естественно, может забыть, — и директор удалилась в свой кабинет, совершенно ни о чем не беспокоясь и напевая себе под нос.

Мысленно обругав Инессу Павловну распоследними словами, я решила действовать самостоятельно и во время обеденного перерыва обзвонила все больницы Петербурга. Ни в Мариинке, ни в Александровской, ни в Елизаветинской больнице моей коллеги не оказалось. Зато в Боткинской…

— Есть Коротаева, — ответил мне сухой женский голос. — Алла Евгеньевна, 1980 года рождения… Острая интоксикация, поступила три дня назад.

— А можно к ней? — выкрикнула я.

— Нельзя, — все так же ответил голос. — В реанимацию никого не пускаем.

От сердца у меня немножко отлегло. Реанимация — это все-таки не морг.

— А когда будет можно?

— Станет легче — переведут в общую палату. Звоните, узнавайте, — и из трубки полетели короткие гудки.

Аллочка появилась на работе только через десять дней, худая, бледная, осунувшаяся и с синяками под глазами, написала объяснительную и молча начала работать, даже не отреагировав на язвительное сообщение Инессы Павловны о лишении ее премии. В перерыве, когда мы пили чай в подсобке, она поведала нам с Клавдией Ильиничной свою историю.

В выходные она на пару с приятельницей решила выехать за город, погулять и подышать свежим воздухом. Дышать просто так было скучно, последние сплетни подруги за час езды в электричке уже обсудили, по третьему кругу обсуждать, кто из подружек похудел, потолстел и развелся, надоело, вот и решили они что-нибудь пособирать. Как назло, все кусты с черникой по дороге от станции уже были обобраны более расторопными дачниками, и приятельницы решили пособирать грибы.

— Не беда! Грибы — так грибы! Сейчас наберем пару корзинок, а вечерком пожарим, с картошечкой да с лучком! — бодро сказала Алле ее приятельница и припустила по тропинке: — Вперед!

Однако вечерней трапезе не суждено было состояться. Всего через несколько часов после похода за грибами Аллочка на пару с подругой уже летела в машине скорой помощи по Невскому проспекту к больнице Боткина. Грибы оказались ядовитыми. Обеих подружек благополучно откачали и вскоре перевели из реанимации в общую палату, а затем и выписали. Однако к грибам они с тех пор относились с огромным недоверием.

* * *

— Спасибо тебе, Зина! — с чувством сказала я, крепко обнимая соседскую девочку. Вот и разрешилось недоумение. — Жизнь ты нам обеим спасла. А может, и не только нам. Я этими грибами еще тетю Любу планировала угостить. Она сегодня как раз из гостей возвращается. Не сердись на нас с Катериной Михайловной. Мы же сначала даже не поняли, что происходит!

— Ну уж нет, — снова беспечно рассмеялась девочка, вмиг ставшая прежней улыбчивой Зиной. — Тут у Вас ничего не прокатило бы! Тетя Люба в грибах разбирается! Она же местная! Да у нас все местные сызмальства знают, какие грибы можно трогать, а какие нельзя. Это городские сдуру хватают… Ой, простите, Дарья Ивановна, это я, не подумав, ляпнула. И Вы, Катерина…

— Михайловна, — снова напомнила Зине приятельница. — Да не за что извиняться, спасибо тебе, деточка.

Мне все еще было очень неловко перед гостями, и Катерина Михайловна это заметила.

— Да не тушуйтесь Вы, голубушка, — она присела рядом со мной и по-матерински обняла. — С каждым может случиться. Все хорошо, что хорошо кончается! Ну посмотрите на меня — я седьмой десяток лет на свете живу, а тоже не сообразила. Я ж даже не спросила Вас, что это за грибы. Вот Клим мой — он с детства по грибы да по ягоды ходит, сразу бы отличил. Впредь все грибы, которые нахожу, буду ему сначала показывать. И Вы свои тете Любе несите перед тем, как в кастрюлю положить.

— И правда! Все хорошо, что хорошо заканчивается! — бодро возвестила Зина.

— Точно! — согласилась я. — А давайте тогда просто чай попьем! С блинами и вареньем? А? Варенье точно неядовитое, его тетя Люба делала.

— Ладно! — Зина пододвинула к себе тарелку и устроилась поудобнее. — От блинов не откажусь!

— И то правда! — добродушно поддакнула ей Катерина Михайловна. — Эх, правду говорят: «Век живи, век учись!». Вот ты, Зиночка, нам сегодня и преподала урок — завучу и директору. Вот поеду на выходных домой, в Москву — обязательно куплю себе справочник и научусь различать грибы. Или Клима попрошу научить…