"Фантастика 2025-140". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
— А знаешь что, Модька? — вдруг тихо сказала Марина. — Ты прав. Я глупая, несимпатичная и уже не молодая училка. Нет у меня ни высокого звания, ни таланта, ни даже большого состояния за душой. Всю жизнь пахала, как проклятая, и ничего не достигла. Одни вот такие насмешки все время собирала. Ну, что скажешь? Легко пинать тех, кто ответить не может, правда? Давай, добавь еще! Ты ж аристократ, ты особенный. На всех сверху глядишь и имеешь право.
Модька промолчал, морщась от болезненных постреливаний из-за массажа.
— Говоришь, я тебе ничего не сделаю? — с горькой усмешкой продолжила
— Вот только не надо давить на жалость! — сердито отозвался, наконец, Амадеус. Он попытался было подняться, но Марина прижала его к постели.
— Лежи так, а то лекарство вытечет, — предупредила она. — И не ходи никуда. Я сама уйду, раз так не нравлюсь.
Она поднялась и устало пошла к дверям. Все равно сказать ей было больше нечего. Да и незачем. И без того сказала больше, чем следовало.
— Стойте, — неожиданно окликнул ее Амадеус, не поворачивая головы.
Марина замерла, уже взявшись за ручку двери: к ней снова обращались на «Вы».
— Я… наговорил лишнего, — с неохотой признал демон. — Не все сказанное мной правда. И… у Вас руки мягкие… как у мамы…
Почти на полминуты в комнате повисла тишина. А потом Марина все же подала голос:
— Спи, — сказала она, вышла и закрыла дверь.
Глава 10
Наутро ей полегчало. Восполненный когда-то Ксавьером запас жизненных сил неплохо так позволял «перезагрузиться» за ночь, позволяя встать с пустой головой и прекрасным настроением.
Погода тоже радовала. Прогулявшись до будочки по утренним делам, Марина решила не ходить до умывальника, а умыться из дождевой бочки. Освежившись, она вдохнула полной грудью медовые ароматы цветущих луговых трав и замерла, наслаждаясь поцелуями утреннего солнца.
Швак! — донесся до нее свист топора, а следом за ним звук падающих полешек. Марина огляделась, желая понять, кто это в такую рань заразился трудовым энтузиазмом.
Энтузиазм напал на Ксавьера. Да как напал! Возле мужчины уже высилась приличная гора свежих поленьев, и приятный запах сосновой древесины расходился от нее во все стороны, придавая медвяному аромату трав особую нотку.
Швак! — снова впился колун в чурбак. Впился и застрял.
Марина попятилась, чтоб не смущать аристократа своим вниманием. Определенно, продвинутым навыком колки дров Ксавьер похвастаться не мог. Впрочем, и новичком в этом деле он явно не был — уже наколотая гора поленьев это доказывала.
Подняв колун над головой вместе с чурбаком, Ксавьер размахнулся и вдарил этой конструкцией по колоде. Колун продвинулся чуть глубже. Мужчина повторил операцию.
«А хорош все-таки», — восхищенно протянул внутренний голос, глядя, как ходят под кожей мышцы.
«Эй, ты куда смотришь!» — возмутилась Марина, всеми силами пытаясь отвести взгляд, но увы, отчего-то сегодня подсознание было сильнее.
«Он же не совсем голый, — пояснил свое самоуправство внутренний голос. — Только топ-лесс. Мужикам такое дозволяется, так что можешь любоваться в свое удовольствие».
Швак! —
очередные кусочки чурбака полетели во все стороны. Ксавьер поставил новый. Швак! — коряво, но разлетелся и он.«Пошли уже, не мешай человеку работать», — поторопила Марина свой внутренний голос, все еще не владея собственным взглядом.
Нет, она могла, конечно, отвернуться силой воли. Но мотивация была недостаточная. И на самом деле, мужчина, ранним утром в полуголом виде колющий дрова в окружении пасторального пейзажа, и правда вызывал какие-то приятные эмоции. Нет, не потаенные, на которых настаивал внутренний голос. А просто восхищение чем-то таким древним, естественным, по чему всегда скучала душа городской жительницы.
«Нет, ты глянь, какие ягодицы!» — восхищенно протянул внутренний голос, переводя взгляд Марины куда ниже спины мужчины.
«Так, ну все, полюбовался, и хватит, — Марина сурово пресекла несанкционированное разглядывание, которое явно вышло за нормы эстетического любования и упорно стремилось к статусу низменных эмоций. — У меня дел по горло».
«Какие дела, Марина? — возмутился ее незримый собеседник. — День потрясный, чурбаки у Ксавьера заканчиваются, во дворе нет еще никого — Поморник не в счет. Сходи на кухню, принеси мужику стакан воды. А там слово за слово и…»
«Мне нужно узнать, что там со средством от тараканов — это раз, — принялась перечислять Марина. — Нужно вернуть Мадиеру жаропонижающие — это два. Договориться с госпожой Эгнерцией насчет сестер — три. Попытаться выяснить, кто нас поджег — четыре. Проконтролировать чистоту приготовления завтраков, обедов и ужинов — пять. И, конечно, урок хоть один, наконец, провести».
«Марин, но это же все сущая ерунда, — отмахнулся внутренний голос. — Текучка, рутина. Если отложишь, ничего не случится. А вот с полуголым Ксавьером тебе поболтать удастся, только когда нам новые дрова привезут. Знаешь, как это нескоро будет? Зима уже настанет, и он будет в рубашке, а то и в шубе — не полюбуешься. И вообще, может, кто-то другой в следующий раз колоть будет. Не упускай шанс, Марина!»
«Больно надо! — фыркнула она. — Я по потным голым мужикам не фанатею».
«Да ты просто не пробовала!» — возмутился внутренний голос.
«И не собираюсь, — спокойно ответила Марина. — Это ты у нас на всю голову шибанутый».
«Я и есть ты, между прочим», — напомнил ее собеседник.
«Даже не надейся меня уболтать, — возразила Марина. — Ты меня уже как-то раз уболтал — кое-как паспорт вернула. Если б не сестра, делила б сейчас одного мужика напополам с той страшной монобровной теткой и хиджаб носила!»
«Но согласись, он был горяч!» — пропустив обвинение мимо ушей, ответил внутренний голос.
Марина аж глаза закатила. Как хорошо, что она больше не дурочка малолетняя и умеет контролировать своего внутреннего демона.
— Доброе утро, — спокойно сказал Ксавьер, проходя мимо девушки к дождевой бочке, чтобы ополоснуться после тяжелой работы.
— Доброе, — Марина густо покраснела, когда ее все-таки поймали за подглядыванием. А возможно — и за закатыванием глаз.
«Я тебя ненавижу!» — мысленно простонала она, поняв, что внутренний голос снова ее подставил.