"Фантастика 2025-140". Компиляция. Книги 1-24

— Что ты имеешь в виду? — сдвинула она брови.

— Да так, — демон пожал плечами. — Ревную немного. Что кто-то ест конфеты, а я нет.

Шессер не сдержался и прыснул, после чего торопливо укрылся с головой, делая вид, что уже спит.

— Хотя… Мне с Ксавьером, конечно, не тягаться, — задумчиво протянул Модька, а Шерман прикрыл рот ладонью, не в силах сдержать улыбку. — Он, конечно, мужчина куда более… горячий.

Амадеус подмигнул ей и чмокнул воздух.

— Кто проболтался? — мигом помрачнела Марина.

— А, так это еще и правда? — на глазах расцвел демон. — Мама дорогая! Вот это новости!

Марина поняла, что попалась в подлую ловушку. Похоже, Крис и Леам честно держали язык за зубами и ограничились только намеками. Но троица «Красавчиков», обладая помимо жгучей внешности неплохими мозгами, сделала некоторые выводы, а чтобы подтвердить их, попросту спровоцировала ее. И Марина попалась, как распоследняя неопытная дуреха!

— Если хоть кому-нибудь вякнете… — многозначительно начала она, кое-как справившись с первым порывом открутить кое-кому его наглую рогатую голову.

— … то что? — нежным тоном перебил ее Модька. — Ксавьеру пожалуетесь?

— Выгоню, — пригрозила Марина.

— Нет, — с довольной рожей покачал головой демон.

— Что «нет»? — не поняла девушка.

— Не выгоните, — пояснил Модька. — Мы ж знаем, что Вы добрая. Тем более, это ж Вы облажались. Наказывать нас за Ваши… кхм… шалости — несправедливо. Так что ничего Вы нам не сделаете. Ай!! Ай-ай-ай-ай!

Демон потянулся вверх вслед за ухом, которое оттягивала вконец разозленная Марина.

— Знаешь, друг мой, — холодно сказала она, так же за ухо укладывая его на бок и доставая ушные капли. — Не наглей. Есть такое понятие — чаша терпения. Так вот, она у меня, конечно, огромная. Но если наглеть, то и моя чаша быстренько заполнится до краев.

— Больно же, с-с…! — не сдержался демон, хватаясь за пострадавшее ухо, стоило ей его отпустить.

— А мне, думаешь, нет?! — возмутилась Марина. — И вообще… Как-как ты меня назвал?!

— Э-э-э… — подал голос Шессер. — Я, пожалуй, схожу до уборной. Шерман, тебе не надо? Могу проводить.

— Да-да, я тоже хочу, — торопливо поднялся с кровати сиреневоголовый парень, еще покачиваясь от слабости. Оба выскользнули из комнаты, торопясь поскорее уйти от конфликта. Дверь закрылась за ними.

Марина спохватилась и усилием воли заставила себя успокоиться.

— Неблагодарная ты сволочь, — процедила она, набирая лекарство в местный аналог пипетки.

— Зато я искренний, — презрительно процедил демон. — Говорю, что думаю.

— Ты не думаешь, ты лепишь все подряд, избалованный придурок, — сказала она. — Давай сюда свое ухо, лекарство закапаю.

— Кто придурок? Ты берега не попутала? Пошла вон! — демон отмахнулся, и с трудом отмеренные капли пролились на пол. — Не трогай меня своими грязными плебейскими руками!

— Так, — Марина снова постаралась успокоить себя усилием воли.

«Это просто ребенок. Большой, наглый, великовозрастный ребенок», — как мантру, медленно проговорила девушка в своей голове. Сделала пару глубоких вдохов, и ее немного отпустило. Она снова принялась отмерять лекарство.

Амадеуса тоже отпустило. То есть, от размахивания руками он снова перешел к словесным оскорблениям.

— Че он в тебе нашел? — цыкнул Амадеус, приняв вальяжную позу и уставившись на нее снизу вверх. — Как представлю, как наш Ксавьер тебя целует — аж противно. Плебейка, да еще и старая. Кажись, ему совсем крышу снесло в этом, мать его, Говнолаарде.

Амадеус презрительно сплюнул, едва не попав ей на форму.

Марина замерла на секунду, чтобы не психануть и не сломать случайно этот хрупкий прибор для набора капель. Демон явно пытался ее задеть. Но поддаваться на провокации обиженного жизнью подростка означало выставить себя полной дурой, так что она решила просто сосредоточиться на поставленной задаче.

«Согласен, Марин, не ведись, — поддержал ее внутренний голос. — Модька просто чем-то сильно расстроен. Налажал где-то, и теперь не желает в этом сам себе признаться. А в итоге клюет тебя».

Марина мысленно покивала. Однако проще от этого не стало. Стычки с подростками вечно возникали как будто на пустом месте — просто потому, что те сами не понимали, что с ними происходит. И каждый раз эти стычки были очень болезненными для обеих сторон. И только большой-большой педагогический опыт кричал Марине, что нужно сдержать эмоции.

— И учитель из тебя никудышный, — с дьявольской усмешкой добавил демон, чувствуя свою полную безнаказанность. Впрочем, вместо Марины его наказала судьба: судя по болезненным подергиваниям, после этих слов у парня ухо начало стрелять. Он прижал его рукой и непроизвольно застонал.

— Ложись на бок, — глухо велела Марина. — Лекарство закапаю.

— Ты мне не мамочка! — рыкнул демон и снова взвыл — агрессивный выпад только усилил боль.

Обиженный на такую подставу от судьбы, он страшно зыркнул на девушку, но спустя несколько секунд все же подставил больное ухо. Марина поднесла руку, отняла палец от стеклянной трубки, и порция лекарства пролилась, куда надо.

— Ай, холодное! — возмутился демон, снова хватаясь за ухо.

— А вот не оскорблял бы меня, я б погрела, прежде чем закапывать, — не удержалась от шпильки Марина, но сразу взяла себя в руки. — Не дергайся. Лекарь сказал, надо помассажировать, чтобы лучше затекло.

— Нет! Больно! — он закрыл ухо рукой.

«Да брось ты его, Марин, — воображаемо сплюнул ее незримый собеседник. — Лекарство закапала, дальше пусть сам. Пойдем отсюда».

Но на Марину ни с того ни с сего вдруг навалилась апатия, о которой она уже несколько дней не вспоминала. В ногах поселилась слабость, а желание куда-то идти и что-то делать пропало. Так всегда происходило с ней после сильного стресса. Похоже, Модька ее все же довел. Да, она знала, что он намеренно пытался сделать ей больно и потому говорил всякие гадости. Но какие же эти гадости, черт возьми, правдивые!

Преодолевая чудовищную слабость, она поднесла руку к уху демона.

— Нет! — он оттолкнул ее. — Не трогай меня!

— Ты хочешь, чтобы боль прошла или нет? — устало спросила девушка, которой уже было по-настоящему плевать на все эти оскорбления: апатия лишала ее всех эмоций, в том числе негативных. Что в этой ситуации, пожалуй, было даже к лучшему.

Амадеус подумал немного, цыкнул и убрал руку. Марина принялась осторожно массировать ухо, чтобы лекарство проникло глубже. В комнате установилась неприятная тишина.