"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Онии-чан! С возвращением!
– Я дома, – Хироюки поймал его и легко поднял в воздух. Ясу счастливо хохотал, пока Хироюки кружил его, и только когда снова оказался на земле, прижал ладонь ко рту и сдавленно кашлянул. У Хироюки сердце болело от этого.
– Ты хорошо себя чувствуешь? Все было в порядке?
Ясухиро закивал, но с лица сошли краски, ему снова стало плохо, а ведь летом всегда наступало облегчение.
– Ясу-чан? Ясу…
Тот согнулся пополам, хватаясь за горло. Он не мог дышать. Невыносимо было смотреть, как только что смеющийся и вопящий от восторга он бледнеет, синеет, не в силах сделать спасительного вдоха.
Почему им никто не поможет?
Почему всем на них плевать?
Чем они это заслужили?
Чем Ясу заслужил?
В
– Отец… Кем же ты был на самом деле? – пробормотал Хироюки, поднося записи ближе к свету. Читать оба брата умели, с ними занималась мать. Где простая крестьянка выучилась письму, чтению и счету, Хироюки никогда не задумывался, но, как оказалось, он многого не знал о своих родителях, а спросить больше некого.
Отец рассуждал об искусстве оммёдо, но его интересовало не только изгнание зла, снятие порчи, защита и гадания. Он тщательно зарисовывал всяческих ёкаев и более диковинных существ, от которых дрожь шла по телу. Он подписывал их словами «акума» и «демон». Поначалу Хироюки сильно испугался, хотел даже сжечь все, но отложил до утра, а на следующий день снова пришел в сарай и продолжил читать.
Он читал про ки и заклинания, которые мог использовать каждый оммёдзи, про ритуалы и священные обряды – и про действа, очень далекие от святости. И наконец Хироюки нашел рисунок мертвого ёкая, кажется, нингё [224] , и узнал, как называется орган, съеденный оммёдзи Дайкэном. Это икигимо, средоточие духовной силы человека или ёкая, или любого другого существа. Если его поглотить, пока существо еще живо, можно получить его силы себе.
224
Нингё – морской ёкай, подобный рыбе с человеческим лицом. По легенде, съеденная плоть нингё дарит бессмертие.
Хироюки думал об этом очень долго. Шли дни, он не покидал их с Ясухиро дома, готовил из того, что успел выменять на летние заработки, стирал, вместе с братом возделывал маленький огородик, ходил в лес за лекарственными травами, чтобы высушить их и после продать в каком-нибудь крупном селении. Месяц фумидзуки подходил к концу, жара спала, и в воздухе ощущался запах долгожданного дождя. Хироюки был в лесу, когда увидел на ветке ласку. Она недобро на него посмотрела и ускользнула. А после из-за деревьев вышла прекрасная женщина.
– О, добрый юноша, помоги мне, прошу! – взмолилась она, завидев его с корзиной на плече и ножом, которым он срезал стебли. – Меня хотели похитить, но я вырвалась и уже давно брожу по этому лесу. Отведи меня к людям!
Она прижала руки к груди и, всхлипнув, качнулась в его сторону. Хироюки не шелохнулся. Девушка была ему незнакома, но диво как хороша: волосы по самые пятки, гладкие, иссиня-черные, как сама ночь, лицо кругленькое, хорошенькое, смотрит испуганно и доверчиво, из ворота зеленого косодэ проглядывает белая мягкая кожа.
– Ты мне поможешь, добрый юноша? – настойчиво спросила она и разорвала расстояние между ними. Теперь ее раскосые темные глаза заглядывали в его с надеждой и… жаждой крови.
Хироюки понял, что не зря ни разу не ответил красавице, ведь это был ёкай-оборотень. Решил обольстить его в девичьем облике, а сам только и ждал, когда можно будет впиться клыками в свежую плоть. Хироюки молниеносно взметнул руку и схватил «девушку» за горло.
– Ты что… Ты!.. – она принялась извиваться, царапаться и вдруг, выдохнув ему в лицо струйку пламени, вырвалась и на бегу превратилась в ласку-итати. Хироюки, не раздумывая, метнул нож и, судя по визгу, попал. От вспышки света глаза слезились, а кожу тянуло – наверное, будет ожог. Хироюки подошел к ласке, прибитой к стволу ели у самой земли. Ёкай рычал
и шипел, но больше не пытался обмануть сладкими речами. Еще бы, рукоять ножа торчала у него из меха, уже слипшегося от крови странного золотистого цвета. Стало любопытно – у всех ли ёкаев она не красная, а золотая?– Ну что, будешь молить о помощи или передумал? – спросил Хироюки, опускаясь на одно колено. – Нашел дурака.
А сам вдруг подумал, что было бы, будь на его месте Ясухиро? Он бы не отказал в помощи незнакомцу или тем более незнакомке. И тогда у него не было бы шансов. Хироюки охватила злость, он хотел добить наглую тварь, но вспомнил про икигимо. Не вынимая ножа, отодрал обессилевшего ёкая от дерева, сунул в корзину с травами и припустил домой. Там сразу же забежал в сарай.
– Ну же, живи, живи, – приговаривал он, а сам метался в поисках способа провернуть свой дерзкий план. Голос Ясухиро раздался уже совсем рядом, брат увидел его возвращение и теперь искал. Икигимо выглядел необычно, но все равно нельзя было давать его Ясухиро просто так. Что же придумать?
Итати еще вздрагивал, но время утекало.
Убедившись, что брат пошел на огород, Хироюки вломился в дом и отыскал паровой пирожок без начинки, который они готовили вчера вместе. Вернулся в сарай и выдернул из итати нож. Брызнула золотая кровь, пачкая лицо и одежду. Хироюки, будто не замечая, вырезал икигимо – он был совсем небольшим, – и запихал внутрь теста. Получилось неаккуратно, но итати уже скоро умрет, и надо срочно…
– Брат? – в сарай заглянул Ясухиро. – Папа не велел сюда входить без разрешения.
– Теперь мне можно, а тебе все еще надо спрашивать разрешения, – ответил Хироюки. – Почему ты не съел пирожок? Он станет совсем невкусным.
– Я оставил его тебе.
– Нет уж, тебе надо выздоравливать. Ешь, – и Хироюки протянул пирожок в испачканной золотой жидкостью ладони.
Ясухиро нахмурился.
– Почему…
– Ешь, – надавил Хироюки. – Не обижай меня, Ясу-чан.
Он смотрел, как мальчик берет в руки кривой пирожок и послушно откусывает. Замирает, и глаза его расширяются.
– Что там такое?
– Невкусно? – Хироюки едва не забыл, как дышать.
– Н… нет. Вкусно, очень вкусно. – И Ясухиро доел пирожок, чуть морщась, потому что совсем не умел лгать старшему брату. Хироюки почувствовал, как издохла ласка, прикрытая мусором за его спиной. – Но что это такое?
– Лекарство, – уверенно ответил Хироюки и выпроводил брата вон. Позже ему надо будет избавиться от ласки.
Новое лекарство и впрямь помогло. Шли дни, а Ясухиро не кашлял, выглядел здоровым и веселым, а вместе с ним радовался и Хироюки. Но все хорошее рано или поздно заканчивается. Хироюки насчитал пять дней, а на шестой Ясухиро слег. Ему будто бы стало еще хуже, чем было, насилу удалось откачать. Хироюки провел ночь у его постели, а перед рассветом снова закрылся в сарае в поисках способа спасти брата. Наверняка он существует, отец не мог не искать его так же, как сейчас Хироюки. Все сводилось к икигимо, но Хироюки не все понимал. Одно ему было ясно – единственного раза недостаточно. К тому же простой хэнгеёкай мог и не подойти для такой важной миссии. Нужен еще кто-то для сравнения.
Хироюки никогда не пробовал охотиться на ёкаев, но чувствовал в себе силу и смелость одолеть хоть целого они. Но где искать ёкая? У Хироюки не было времени бегать по лесу в поисках кого-то посерьезнее итати.
Решение пришло с первыми лучами солнца. Он весь день провел как обычно, ничем не выдал намерений, а едва начало темнеть, приготовился незаметно проникнуть в деревню. В их доме не было дзасики-вараси, может, для них он был слишком бедным и неказистым. Даже домашние духи и те ищут местечко получше. Хироюки не чувствовал жалости, его не мучила совесть. У него был брат, нуждающийся в заботе и лечении. Нуждающийся в нормальной жизни. Хироюки поддерживали эти мысли, и он тенью скользил между уснувших до утра домов. Ему всего-то оставалось найти дзасики-вараси или иного ёкая, живущего рядом с людьми, и украсть его. Он ощущал в себе горячее бурление ки.