"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Но от удара палкой по затылку она его не спасла.
Он ненадолго очнулся много позже, чтобы услышать возмущенный гомон, сливающийся в один сплошной поток раздражающего звука. Человеческие голоса. Она были злы и испуганы. Хироюки попытался встать, но снова потерял сознание.
Второй раз он очнулся возле старого колодца на самой окраине деревни, им пользовались редко, и Хироюки удивился, а потом его подтолкнули ближе, и он все понял.
– Стойте! Что вы творите?!
– Бросай скорее, как бы не проклял, злодей, – Хироюки узнал голос одного из сыновей старосты, а потом его толкнули в спину, и он, как был, со связанными руками, рухнул в колодец. От ударов о стенки все тело вмиг покрылось синяками, а внизу уже ждала ледяная
«Светлые ками, хоть бы это был просто кошмар».
Однако кошмар перетек в реальность, и Хироюки услышал наверху голоса, вынесшие ему приговор.
– Ещё той зимой я его у леса видала, а после Мана пропала. Точно этот ублюдок сгубил девчонку.
«Это не я! Это дикий оками!» – хотел выкрикнуть Хироюки, но от холода голос охрип, и он ничего не смог сказать.
– Зря только господина оммёдзи вызывали. Он-то сразу личину его подлую разглядел, вон как гонял, что демона какого.
Голос отдалялись, никто даже не проверил, как он, жив ли.
– Постойте! – все-таки крикнул Хироюки. – Мой брат…
Нет! Нельзя напоминать про Ясухиро. Хироюки стиснул зубы и принялся растягивать веревку на запястьях. Он быстро окоченел в студеной воде, едва чувствовал, что делает, но упрямо продолжал. Он обязан выбраться и найти Ясухиро. Никто не обидит его, пока Хироюки жив.
Сколько просидел в колодце, он не понимал. Руки бездумно растягивали путы, зубы стучали так, что страшно было откусить язык. Пару раз Хироюки пробовал позвать на помощь ки, ненадолго становилось теплее, но чего-то не хватало. Возможно, спокойствия. Круг света над головой темнел, похоже, солнце перевалило на другую сторону, а значит, близился вечер. Никто не пришел проведать Хироюки, пусть не вытащить, так хотя бы убедиться, что он не утонул и не замерз до смерти. Хотя… Быть может, в этом и была суть? Может, они хотели, чтобы он утонул или замерз насмерть?
Один раз ему почудилось, он слышит голоса, но они проходили в отдалении, так и не приблизившись к колодцу. Хироюки терял надежду. О чем сейчас думает Ясу-чан? Наверное, послушно ждет его дома, волнуется. Усталое отупение сменилось тревогой, а тревога – яростью. Он бы все отдал, чтобы выбраться и успокоить брата. Увезти его отсюда и больше никогда не возвращаться. Не может же быть, чтобы все люди на земле были такими же злыми и черствыми?
А ведь он и правда думал, что станет учеником оммёдзи, его будут почитать и уважать, он же особенный, он избранный – у него есть то, чего нет у других, ни у кого из этой их вшивой деревеньки.
– Брат? Братик? – на лицо упала тень, и высоко над собой Хироюки увидел Ясухиро. Он заглядывал в колодец, пытаясь разобрать хоть что-то в тихо плещущемся о стены мраке. – Ты правда здесь? Хиро-нии-чан!
Хироюки дернулся, и затекшее тело даже сквозь онемение отозвалось болью тысячи игл.
– Ясухиро! Что ты здесь делаешь?! Немедленно возвращайся…
Он услышал детский смех, и Ясухиро рывком отдернули от колодца.
– Сынок колдуна – колдунишка, морда как у мартышки! – раздались громкие противные голоса. – Сынок колдуна – колдунишка, морда как у мартышки, ха-ха-ха!
– Не надо! Не трогайте! – это уже Ясухиро, и Хироюки так рванул размокшую в воде веревку, что она разошлась по волокнам. Такая сила, такая мощь возникла в теле! Хироюки готов был выпрыгнуть из колодца, но смог только подняться на ноги и закричать:
– Не трогайте его, мелкие ублюдки! Не трогайте его!
Он бил кулаками по равнодушным стенам колодца, пока не сбил в кровь, кричал до хрипа, но все, что мог – это быть бессильным слушателем. Слишком скользко и гладко, не зацепиться. Устав, он снова опустился
в воду и заплакал. Он не плакал даже когда родители умерли, не плакал, когда на его руках корчился от мучительных приступов младший брат. Но беспомощность… Она убивала. Эти люди могли с тем же успехом вздернуть его на дереве, однако они оказались коварнее. Они оставили его жить, чтобы он варился в своей слабости, пока еще мог дышать.Чтоб они все сдохли. Чтоб сдохли!
Он ощущал, как меняется. Едва ли смог бы объяснить, но чувствовал – если ему суждено выжить, прежним уже не стать. Да и надо ли? Нечто темное, но всесильное пробиралось в него шепотком на самой грани сознания.
«Убей их, убей».
«Отомсти, отомсти».
Вместе с закатными лучами, которых он отсюда не видел, сверху свалилась веревка. Хироюки не сразу поверил своему счастью, потянул за край, уперся ногами и пополз на свободу. Пару раз срывался, но сил хватило – он выбрался. Только там его сбило с ног новым кошмаром.
На земле лежал Ясухиро, все еще крепко сжимая спасительную веревку в окровавленных ладонях. На его маленьком тщедушном теле не было живого места, и Хироюки заметил камни, усеивавшие все вокруг.
Глаза заволокло красным туманом. Хироюки упал на колени и перевернул Ясухиро.
– Ясу! Ясу, ответь же, скажи мне что-нибудь! Брат!
Ясухиро поднял опухшие веки и улыбнулся разбитыми губами.
– Ты жив… Я так… рад…
Больше он не приходил в себя. Хироюки отнес его домой, пытался отпоить привычными отварами и порошками лекарственных трав и корней, но ничего не помогало. Хироюки проваливался в бездну, все глубже и глубже, двигался в темноте пугающих холодных мыслей наугад. Он и сам как будто погибал от ран, мучился от кашля, сопровождающегося кровавыми сгустками.
И пришел в себя, когда скармливал брату пульсирующий золотыми прожилками икигимо. Этот был больше прошлого, повезло, что Ясухиро в бреду лихорадки не понимал, что происходит, но ел с жадностью, и Хироюки улыбался, глядя на его лицо. Теплое золото на миг окрасило глаза Ясухиро, и он заснул спокойным сном.
Наутро Хироюки проснулся в пустом доме. Он встал, ошалело огляделся, вышел во двор. Ясухиро нигде не было. Зябко потирая руки – почему-то никак не получалось отогреться, – он обошел дом вокруг, позвал брата по имени. Но сколько ни кричал – все без ответа. Тогда он и вспомнил слова деревенских, вспомнил обидные выкрики их детей.
И ярость взяла верх.
Он не помнил, что делал и говорил, знал только, что слова его были наполнены силой, и она проникала в воздух, в головы тупо застывших людей, становилась ядом, возмездием. На краткие мгновения Хироюки ощущал себя всемогущим, внутри у него все вибрировало от злости и восторга, восторга – и снова злости. Уходя, он не видел, но отчего-то знал, что каждый из обидевших Ясухиро уже наказан, не слышал, но знал, что люди падали замертво, как сбитые ребенком игрушки. И эта чудовищная волна распространялась, чтобы рано или поздно забрать всех. Хироюки не было жаль. Каждый должен получить то, что заслужил.
А когда он вернулся домой, Ясухиро ждал на пороге и перебирал свежие ягоды. Земля поменялась местами с небом, а небо ударило Хироюки по лицу до взрывающихся звезд перед глазами. Он едва не упал, такими слабыми сделались ноги.
– Ясу… чан? – он не верил, попросту не хотел. – Ты жив?
– Я ходил в лес, разве я вечером не предупреждал тебя?
Хироюки упал на колени и закрыл лицо руками. Что же он натворил?!
Им пришлось покинуть дом, пока о случившемся не узнали в округе. Хироюки не понимал, что именно сделал тогда, но, вернувшись в деревню в одиночку, увидел только мертвые тела. Они выглядели так, будто люди умерли мгновенно, даже не успев ничего сообразить. Ужаснувшись, Хироюки бежал оттуда без оглядки, спрятался в лесу и не выходил, пока не перестал трястись и вздрагивать от каждого шороха.