"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Далеко заглядываете, господин вице-адмирал. Ну что ж, с вашей флотской колокольни, или как там, мачты, реи — виднее. Я получил прямое указание государя выполнять все ваши распоряжения касаемо обороны Сахалина, мои офицеры и чины тюремного ведомства с высочайшей волей ознакомлены. Однако ж, Николай Иванович, у меня к вам помимо вопросов административных, есть ещё и чисто военный. Поделитесь пулемётами. Офицеры, повоевавшие в Маньчжурии, говорят, что это оружие двадцатого века. А вашим громадинам они зачем?
— Простите, господин генерал-лейтенант, — вклинился в разговор Клапье де Колонг, — я ведь передал на берег пять пулемётов и двадцать малокалиберных орудий с изрядным запасом патронов и снарядов. Более дать не можем — готовимся к установке пулемётов на катера, чтобы обстреливать с моря возможный десант неприятеля.
— Подождите, Константин Константинович, — остановил контр-адмирала
Небогатов ещё полтора часа рассказывал Ляпунову что делать в случае высадки японцев. Адмирал пытался «вдолбить» губернатору Сахалина, что людей нужно беречь и у Корсаковского поста, в зоне досягаемости восьми и шестидюймовых орудий с крейсеров Камимуры баталии и штыковые атаки устраивать глупо и преступно. А вот «зацепиться» в 10–15 верстах от побережья, устроить партизанскую войну, не давая врагу продвигаться на север — это и есть задача полковника Арцишевского, для которого командующий флотом клятвенно обещал выхлопотать перед самодержцем звание генерал-майора, если тот удержит ситуацию под контролем и северный Сахалин, «Амурская база» флота будут в безопасности. Ляпунов отбыл с «Наварина» довольным и успокоившимся. Небогатов умел вдохновить подчинённых, а генерал-лейтенант со своей каторгой, как ни крути — были сейчас «под флотом». Отбив бодрую телеграмму Арцишевскому Михаил Николаевич важный и строгий (Небогатов потребовал сохранить разговор в тайне) «накрутил хвоста» чинам своей канцелярии, но потом расслабился и предложил выпить за Россию, императора, российский флот, армию, за адмирала Небогатова…
Самому же адмиралу Небогатову было не до выпивки. Распрощавшись с Ляпуновым он отдал приказ «Николаю», «Мономаху» и «Светлане» выйти сейчас, 16 июня в море и дожидаться вспомогательные крейсера и госпитальный «Орёл» у мыса Марии, будучи в готовности к отражению атак японских миноносцев.
Вице-адмирал решил избегнуть толчеи и возможных посадок на мель при выходе всех семи судов разом. Да и самые грозные корабли на следующий день будут не стеснены в манёвре и прикроют, если потребуется, госпиталь и тройку «вспомогателей».
Попова, Смирнова и Шеина командующий «подбодрил» приказав отсигналить начинающим манёвр кораблям: «Проходя фарватерами соблюдать предельную осторожность. Помнить о „Богатыре“. Каперанги впечатлились и выбрались на чистую и большую воду (разумеется, в сравнении с Амурским лиманом) без происшествий.
Здесь нужно отдать должное инициативе и распорядительности флагманского штурмана второй Тихоокеанской эскадры, полковника Владимира Ивановича Филипповского. Блестяще проведя старые броненосцы в устье Амура он не успокоился и, невзирая на возраст и болячки, с благословения Клапье де Колонга собрал молодых штурманов и отправил их на катерах картографировать район возможных боевых действий. Южнее мыса Лазарева ходили осторожно, на баркасах — минные банки это не шутка, а вот в Сахалинском заливе полковник молодёжь погонял изрядно. Выучка судоводителей, благодаря такой интенсивной практике резко выросла и Небогатов на второй день пребывания в Николаевске, отправил в Петербург представление на чин генерал-майора и орден св. Владимира с мечами для неугомонного полковника, — заслужил.
Вообще, месяц в „Амурской луже“ экипажи провели с толком. Люди отдохнули, выспались. Напряжённая боевая учёба после тяжелейшего океанского перехода и убийственных угольных погрузок казалась пустяковым делом.
Конечно, Клапье де Колонг старался подтянуть и артиллеристов, и минёров, которых прикомандировал к миноноскам, приписанным к крепости, но никто так не „натаскивал“ подчинённых, как Филипповский штурманов.
Возможно, тут сыграл роль и удар, приключившийся с адмиралом Иессеном, после напоминания ему Небогатовым о судьбе крейсера „Богатырь“ — случай сей,
мгновенно перешёл в разряд флотских легенд и баек, а штурмана даже придумали тост: „Чтобы курс прокладывать под флагом адмирала Небогатова“. Ну а Владимир Иванович ежедневно напоминал о цене возможной ошибки и о „Богатыре“, находящемся в доке, вместо того, чтобы гонять японские крейсера…Пока же вечером 16 июня Небогатов, Клапье де Колонг и Семёнов „соображали на троих“. Крепкий чай и крепкие выражения согревали беседу единомышленников, изрядно прошедшихся по инициативам умников „из под шпица“ и из „Царского села“.
Три морских офицера не были гениями войны на суше, но прекрасно понимали, что десантирование на Хоккайдо, о котором возмечтал император практически неосуществимо. Но пойти против высочайшей воли означало одно — перевод с воюющего флота на тыловую канцелярскую должность на Балтике. И оставалось только уповать на успешное наступление русских армий в Маньчжурии, которое вынудит Японию к скорейшему заключению мира.
— Затягивание войны не в интересах России, — Небогатов когда нервничал, начинал ходить по салону. Сподвижники знали о такой привычке своего адмирала и спокойно сидели в креслах, — но идиотская затея с овладением Хоккайдо показывает, что даже обратись японцы к посредникам, Николай намеренно выставит требования для самурайской гордости неприемлемые. И это когда по стране полыхают поместья, повсюду стачки и забастовки, даже на оборонных заводах!
— Но, Николай Иванович, — Семёнов привычно оппонировал адмиралу, дабы их „спор“ помог найти оптимальное решение. Клапье де Колонг здесь выступал в роли сомневающегося и колеблющегося, то присоединяясь к первому спорщику, то поддерживая второго дельными предложениями, — Ляпунов, с которым вы сегодня беседовали, настроен на беспрекословное исполнение ваших приказов, Владивостокская крепость без звука выделяет батальоны на усиление Николаевска и Сахалина. Когда такое было, чтоб флот играл первую скрипку, не заглушаемую армейским барабаном?! У Степана Осиповича не получилось, а вы — бах и сумели! Надо этим обязательно воспользоваться, вытребовать как можно больше для усиления Тихоокеанских эскадр. Война закончится, рано или поздно, но флоту российскому быть и развиваться далее. Давайте продолжим подготовку к десантированию на Хоккайдо, всё одно раньше сентября армейцы не соберут на острове пару дивизий, а меньшим числом лезть в Японию — самоубийство. А там, глядишь и перемирие, да мало ли что случится за три месяца войны.
— Константин Константинович, — Небогатов уселся на диван, похоже командующий, находившись по салону, определился с приоритетами, — завтра с раннего утра, определите команду по траление в проливе Невельского и далее на юг. На тщательно „прочёсанную“, на сто процентов „чистую“ воду выводите оба ББО, пускай даже пару снарядов главного калибра по японцам выпустят, если те будут маячить в пределах досягаемости. Никаких прорывов как Миклуха не устраивать, — и „Сенявин“ и „Апраксин“ вам здесь нужнее чем Бухвостову. Но показать активность именно броненосцев береговой обороны в Татарском проливе, после „Ушакова“ крайне необходимо. Камимура не сможет не отреагировать. „Наварин“ берегите как зеницу ока, пускай пока стоит на приколе, ничего страшного. Умельцев с „Камчатки“ наладивших ваше чудо четырёхтрубное разрешаю массово поощрить, все представления мною будут поддержаны. О денежном вознаграждении надо подумать, всё что в силах командующего флотом — сделаю.
Хромому „Сисою“ надлежит и далее прикрывать стоянку флота за минными банками со стороны Сахалинского залива. Устройте совместное учение минных катеров и „Сисоя“ по отражению неприятельской атаки. Не исключаю, что помимо „Днепра“, ещё кто-то из наших к вам заглянет на огонёк. Возможно, некоторые крейсера и вернутся из рейда на „Амурскую базу флота“. Встаёт вопрос по обеспечению углём, но он решается, провизия и боеприпасы будут доставлены в ближайшие две-три недели. До этого срока, надеюсь, подержитесь.
— Николай Иванович, — командующий „Сахалинской эскадрой“ потупился, — я, так уж получилось, в казну руку запустил, прошу понять и помочь…
Видя, что вице-адмирал и капитан второго ранга слова вымолвить не могут, настолько ошарашены и огорошены, Клапье де Колонг поспешил разъяснить.
— На трофейной „Ольдгамии“ керосину в упаковках хоть залейся. Вещь в хозяйстве нужная. Я подумал и своей властью „отдарил“ в ответ жителей Николаевска, за их гостеприимство и бескорыстную помощь флоту мясом и овощами. И в Александровск тоже передали. Всё записано до банки куда и сколько ушло. Люди довольны, благодарят флот. Но только юрист наш заметил, что я фактически расхитил казённое имущество и дело открывать придётся. Так и сказал: „Война войной, но закон восторжествует“…