"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21

— Но, Николай Иванович! Если принять во внимание подрывы японских броненосцев, у нас подавляющее превосходство!

— А я вам напомню о подвиге Георгия Фёдоровича. Он же флагман прикрыл от мины, на себя принял удар. Вспомните, каково было здесь, в этом кабинете сидеть и ждать сообщений, как вы со Свенторжецким гадали, думали я уснул, — сколько бородинцев придут в порт побитыми.

— Помолчите, господин контр-адмирал, — Небогатов жестом усадил Клапье де Колонга в кресло, — послушайте старого дурня. Сколько у нас миноносцев, чтоб трёхдюймовые орудия, чтоб скорость приличную могли держать? Да практически ни одного — все поизношены. «Богатырь» и «камешки» шесть броненосцев от огромной миноносной самурайской стаи не уберегут.

Да и достать подбитого японца, надо ещё ухитриться. Полагаете — бегут от нас самураи? Как же! Отходят, побитые, но не сломленные. Ждут что бросимся за ними очертя голову, подставимся под удар. Наверняка сейчас сбрасывают мины, работа партии траления та ещё предстоит.

— Тогда зачем отдавать приказ Бухвостову на выход?

— А про «Россию» вы забыли? Лилье сейчас должен полным ходом лететь через Цусиму. И устраивать самураям загонную охоту на лучший крейсер Тихоокеанского флота в самом центре Японского моря, я не позволю. Пускай Того считает, что эскадра броненосцев у него на хвосте. Если бы «Россия» оставалась под Циндао, я бы броненосцы дальше линии наших минных заграждений и не повёл.

После достаточно сумбурного и эмоционального разговора адмиралов, Небогатов отбыл на «Богатырь», оставив Клапье де Колонга «на хозяйстве».

Бухвостов сообщил командующему, что за ночь неприятель потерял три миноносца, всё от огня береговых батарей, в ответ измолотив «Безупречный» и «Блестящий» — семнадцать и четырнадцать погибших, почти все получили ранения.

Небогатов затейливо выругался, преизрядно удивив своим мастерством Блохина.

— Поражены боцманским загибом в адмиральском исполнении, Константин Платонович? Это я о нашей миноносной немощи сокрушаюсь. Вот передали только что — три япошки новых типов, рыщут по заливу Посьета, очевидно гоняют наши подводные лодки. И догадались же, узкоглазые, соорудили аналог бомб которые вы с кавторангом Беклемишевым придумали, что на глубине подрываются.

— Отчего же не шлёте «Изумруд» на выручку? Понимаю, «Богатырь» флагманский корабль, но могли бы и мы разогнать минарей.

— Не всё так просто, у мыса Гамова «прохлаждаются» добрые знакомые — «Ивате» и «Асама». Если бы не сеть наблюдательных постов, связанных со штабом флота телефонными линиями, могли бы и рвануть, и попасть на закуску «камимуриным деткам»…

К одиннадцати часам «Александр», «Орёл», «Бородино», «Суворов», «Ослябя», в кильватерной колонне проследовали от острова Аскольд строго на зюйд-вест, держа двенадцать узлов. «Наварин» с трёмя броненосцами береговой обороны в эти же минуты проходил мимо разрушенного маяка на мысе Гамова. Японские крейсера боя не приняли и начали отходить на юг, к ним присоединились пять миноносцев…

Миклуха, ради координации действий отряда перешедший на «Наварин» с любимого «Ушакова», сдержал маты и лишь разочарованно присвистнул.

— Всё, господа. Финита ля комедия. Отвоевались…

— Поясните, Владимир Николаевич, не понял, уж простите, — Фитингоф сердито насупился.

— Уходят японцы, а сие означает, эту драку под Владивостоком мы вновь выиграли благодаря отваге и выучке подводников. Кого-то они ночью удачно зацепили, думаю что даже «Микасу». Будь Того жив — ни за что бы не ушёл без изрядного кровопускания. И себя б не пожалел, и нам бы досталось.

— И как вы полагаете докопаться до истины? — Капитан первого ранга скептически посмотрел на контр-адмирала, получившего орлов на эполеты совсем недавно, за прорыв из Николаевска на Амуре во Владивосток.

— Истина скоро всплывёт. Сигнальщики, удвоить внимание, ищем перископ подводной лодки! — Миклуха рявкнул так, что даже без рупора его приказ услышали все, кому он и был адресован.

Эскадра Бухвостова из пяти современных броненосцев, в сопровождении «Богатыря» под флагом командующего флотом, «Изумруда» и «Жемчуга» неспешно утюжила воды Японского моря, ведя интенсивные переговоры с приближающимся полным ходом отрядом Брусилова. В конце концов, уступив просьбам контр-адмирала, Небогатов дал добро на поиск в южном направлении, чтобы японцы уходили, ощущая горячее дыхание преследователей. С «Громобоем» ушли «Изумруд» и скоростной «Богатырь».

«Олег», «Светлана», «Аврора» и «Жемчуг» пристроились на левом траверзе бородинцев, а вице-адмирал под несмолкаемый рёв команды «Александра» перебрался на грозный броненосец.

— Кочую, словно цыганский барон кочую, — комфлота радостно поприветствовал офицеров, — с корабля на корабль. Но лучше «Александра» на Тихоокеанском флоте нет, сколь ни ищи! Господа, дайте я с командой поговорю, благо есть что вспомнить.

Матросы Небогатова уважали и любили. Не так исступлённо и истово, как покойного Макарова, хотя, как знать — за плохие слова в адрес адмирала немало было разбито морд, рыл и харь разной штатской и армейской сволочи.

Безнадёга и установка на геройский последний бой при сатрапе Рожественском сменилась на оптимизм и старание «передумать» япошек при Небогатове. А вспомнить лихие рейды, когда под флагом фартового адмирала топились японские крейсера, призовались пароходы, а моряки Тихоокеанского флота стали героями из героев, пропечатанными в газетах и журналах…

Теперь вот война скоро закончится, сам адмирал рассказывает как заживёт Россия, прочно утвердившись на Тихом океане, разве не здорово? Бухвостов ни капли не удивился, когда минут через десять матросы повелись на нехитрую «провокацию».

— Ребята! Качай нашего адмирала! Ура Небогатову!!!

Подбрасывали командующего осторожно, но высоко. Фуражку Николай Иванович успел ухватить левой рукой и даже начал размахивать ей в такт, словно заправский капельмейстер. Фотографии, сделанные расторопным мичманом, аппарат которого был приготовлен для съёмок эскадры, разошлись позже по всему миру, озаглавленные как «Триумф адмирала Небогатова».

— Ну, братцы, умотали вы меня.

— Так что, ваше превосходительство, пойдём на Токио?

— А вам непременно Токио подавай?

— Да хочется сполна надрать япошкам задницу. За «Варяг», за Порт-Артур…

— Прикажет его величество, — непременно пойдём. В эти часы храбрецы из морской пехоты высаживаются на Хоккайдо, так что не переживайте, припомним и Чепульпо и Порт-Артур, всё припомним…

Бухвостову с трудом удалось увести командующего в кают-компанию, где Небогатова ждали свободные от вахты офицеры и шампанское.

— Не рано ли праздновать решили, господа?

— Есть повод, Николай Иванович, есть повод.

— Не томите, Николай Михайлович.

— Пока вы взмывали в воздух и беседовали с командой, получено радио с «Наварина». Всплыл «Сом» и кавторанг Беклемишев сообщил подробности ночных атак японских броненосцев.

— Господи, Николай Михайлович, прекратите держать паузу. Вы не в театре и пожалейте нервы старика.

— Беклемишев атаковал первым, считает, что «Микасу», но не уверен — ночь. Выпустил две мины, попали обе с небольшим разделением по времени, броненосец получил повреждения но остался на плаву. Японцы открыли ураганный огонь во всех направлениях, «Сом» погрузился, дабы избежать случайных попаданий, могущих повлечь гибель лодки. Примерно через двадцать минут от атаки «Сома» раздался мощнейший взрыв, который ощущался даже под водой. Очевидно «Скат» или «Шереметев» удачно влепили самодвижущие мины прямо под погреба, что привело к детонации и гибели корабля. Какого — Михаил Николаевич не знает.