"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18

— Слабости? — коротко уточнил я.

— Новая голова не отрастёт, но отрубить не получится: плотные костные наросты вокруг шеи ручным оружием не взять.

— Точно не взять? — проскрипел Элдрих. — Я могу раздробить камень ударом.

— Прочнее камня. — покачал головой герцог. — Напрасно сломаете оружие. Надо замедлить её, отрубив лапы, прижать копьями к земле, накинуть сети, а затем молотами и стрелометами раздробить голову в кашу. Не всегда удаётся — может сбежать. — скрипнул зубами великий лорд равнин.

— Значит, нам нужна охотничья партия? — нахмурился я. — Получается, я зря послал людей на стены?

— Нет, стены надо держать. Саламандры ловкие, могут забраться в город, но воины на стенах не дадут. А так пострадают только те, кто был в порту.

Мы уже миновали городские вороты, которые сразу же закрыли за нашим отрядом, и в этот самый момент где-то в стороне раздался пронзительный, истошный крик, сменившийся тихим хрустом.

— Портовые склады. — мгновенно определил источник Таслиниус.

Пожилой аристократ решительно шагнул в темноту в нужном направлении, выступая проводником. Вскоре мы достигли нескольких, едва угадываемых в темноте бараков. В этот момент огненные стрелы пронзили небо, освещая нам дорогу: кто-то на стенах догадался помочь с освещением.

Короткий отблеск огня осветил окровавленную морду твари, похожей на зубастого варана. Она казалась совсем небольшой: затаилась между двумя бараками из серого камня, та тихо поедала какое-то тело.

— Копьё мне. — тихо приказал я, сосредотачиваясь.

Кто-то из гвардейцев протянул меня свою пику и я, поудобнее перехватив её, потянул на себя силу жизни.

Наверное, я мог бы убить тварь всего одним точным ударом молний смерти. Она не выглядела слишком опасной. Но не этого я хотел. Если так подумать… До сего дня, фактически, мне никогда не приходилось исполнять королевские обязанности всерьёз именно так, как это делают другие короли Тиала. Нет, разумеется, я соблюдал традиции и формально. Будучи королём Ганатры, я банально не мог использовать силу клятв жизни, присущую всем благородным лордам людей: взрывная регенерация закупорила бы все каналы смерти в теле, отрезая меня от намного более важной силы мастера смерти. Нет, не лишило бы, но я бы просто убил самого себя любым достаточно мощным проклятьем. Но теперь, когда я был бессмертен… Когда я мог не бояться этого…

Не могу сказать, что мне нужна была эта сила. Я мог убить любого короля в поединке всего одним мощным проклятием. Сила, скорость, мастерство фехтования — всё это жалкие мелочи в сравнении с тем на что способен бессмертный мастер смерти. И всё же я хотел проверить себя. Пусть не признался бы в этом никому: но я твёрдо хотел знать, что я равен этим людям, чью власть отбираю, без всякого искусства смерти. Равен врагам, что выпали на мою долю. Быть может, глупое желание… Но жизнь слишком скучна, если никогда не делать глупых вещей.

Копьё со свистом рассекло воздух, и с хрустом вошло в стык между камнями барака, пришпиливания тварь к стене. А в следующее мгновение я вошёл в ускорение, бросаясь вперёд.

Она почти успела. Молча, даже не завизжав, ящерица немыслимым образом извернулась и дёрнулась, ломая древко копья, но прежде, чем та успела убежать, я с силой вонзил меч ей прямо в глаз.

Вопреки советам Таслиниуса, тварь это не убило. Та глухо зарычала и попыталась укусить меня: но острые зубы бессильно заскрежетали по доспехам, выкованным лучшими мастерами ордена. Не мешкая, я вытащил меч и ударил во второй глаз, а затем принялся остервенело обрушивать град ударов на голову, ещё раз, и ещё раз…

Тварь хрипела и извивалась, вяло пытаясь ударить когтистой лапой или укусить меня, но куда ей против короля, за спиной которого сотни? Когти и зубы бессильно скрежетали по доспехам, и вскоре я почувствовал мощный всплеск смерти, свидетельствующий о смерти твари.

Именно в этот момент меня нагнали остальные.

— Вы не слишком-то торопились. — хмыкнул я, обернувшись к ним.

— Мог бы и оставить нам немного веселья. — проскрипел Элдрих.

Таслиниус присел на корточки перед останками, которые пожирала тварь.

— Один из работников склада. Наверно, работал допоздна, бедолага. Впрочем…

Герцог недоговорил. Потому что именно в этот момент что-то тяжёлое настоящим тараном ударило меня вбок. Удар был такой силы, что, казалось, это должно было шарахнуть меня об стену, однако произошло нечто иное: блеснувшая под светом факелов розовая полоса обхватила меня за бок и с невероятной скоростью потянула в темноту!

Прежде чем я успел что-то сделать, гигантские челюсти сомкнулись надо мной, со скрежетом сминая доспехи и дробя кости.

Как-то раз сэр Кадоган учил меня: неважно, сколь внезапен и силён удар, главное, всегда помнить — что бы ни случилось, ты никогда не должен выпускать из рук свой меч. Выпустивший из рук оружие обречён.

Я прошёл немало тренировок, что вбивали в меня это простое правило. Как только наставники не пытались лишить нас оружия в ордене… Внезапные удары, ловушки… Как-то раз, уже в более старшем возрасте, мне даже подсунули спящего волка под кровать в то самое место, куда я обычно клал оружие, и тот укусил меня за руку.

И я не выпустил меч в этот раз.

Это было больно. Слишком быстро, и слишком больно, чтобы успеть сделать что-то. Тварь дёргала головой из стороны в сторону, пытаясь резкими рывками разорвать меня на куски, но доспехи были слишком хороши: они смялись, не позволяли порвать меня пополам.

Я стиснул зубы, чувствуя, как рот наполнился кровью, и потянул на себя столько жизни из гвардейцев, сколько мог. И влил её в руку, что держала меч. Плечевые кости с хрустом встал на место, и в следующий миг я с силой вонзил оружие в небо твари.

Та резко дёрнулась, и инстинктивно попыталась проглотить меня, но не тут-то было: немногим монстрам Тиала удастся заставить рыцаря-странника выпустить оружие из рук, пока он ещё жив. Особенно если он король.

Меня болтало, как в бочке, что катится с горы, ломая кости вновь и вновь. Тварь сдавила челюсть что есть силы, вонзая в себя меч до гарды, и попыталась раздавить меня в лепёшку. Я услышал, как обруч короны на шлеме заскрипел… Но всё же выдержал. Тварь широко открыла пасть, намереваясь с новой силой обрушить на меня челюсть, и это было фатальной ошибкой.