"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18

– Моя душа при мне, и я никогда, никому не продавал Тиал. – равнодушно отозвался я. – И мне плевать, что тебе там почудилось. – Это мой мир, и как его владыка, я решаю, кому в нём жить или умереть. Впрочем - ты так и не ответил на мой вопрос. Так что говори, зачем пришел, или убирайся.

– Ты так хочешь знать секрет моей силы? – в отдаленном голосе ветра послышалось легкое фырканье. – Порой я забываю, что ты всего лишь сын захолустного барона и не знаешь даже традиций собственной родины, которая у нас одна. Аурелион - молодое, юное королевство, основанное одним из последних. У нас нет секретных знаний, нет древних повелителей стихий, разменявших половину тысячелетия. Но боевая магия - основа защиты любого королевства, основа его благополучия и выживания в мире, где половина фауны будет рада закусить любым человеком, вышедшим за границу поселения. Чтобы встать вровень с остальными, чтобы выжить и выстоять - каждая земля должна иметь хороших мастеров боя. Мастера, что пришли с первым королем Аурелиона в северные земли, знали это. Они были отщепенцами, изгоями, слабосилками, теми, кто не смог найти себе место в иных магических орденах и королевствах, которые давно были поделены. Но они нашли свой путь - как встать с ними вровень. И в этом нет никакого секрета, идиот. Когда неофит из числа учеников Аурелионского мастера достигает подходящего возраста, учитель ставит его перед выбором - взять мирное направление, или стать мастером боя. И лишь один из четырех доживает до того, чтобы им стать. Мне было девять, когда мастер Лимеус, мой учитель, дал мне этот выбор, и я выбрал свой путь. Спустя месяц он сбросил меня в холодную, продуваемую ветрами горную пропасть, на дне которой было гнездовище бронекрыс. Я сломал ногу, не сумев удачно приземлиться и замедлить своё падение, и оказался в кольце этих тварей, почуявших запах моей крови. И всё, что мне оставалось, это сражаться. Сражаться, как никогда в жизни. Сражаться, зная, что никто не придёт на помощь. И видят боги, я показал в тот день всё, на что способен, ибо выжил. Мы - выжившие. И пусть многим из мастеров Аурелиона не достает мастерства, никто не упрекнет нас в слабости. Таков древний закон природы - выживает сильнейший. Половина мастеров, что пережили недавнюю войну - Аурелионцы. Ты действительно думал, что можешь легко убить нас всех? Каждого опытного боевого мага в королевствах? Жители центральных королевств, благоустроенных и зачастую спокойных, возможно, обленились и утратили в себе задатки мастеров боя за спокойные столетия, но не жители пограничья. И я покажу тебе это, когда мы вновь встретимся в бою.

– Покажешь, сверкая пятками? – хмыкнул я, игнорируя его серьезность.

– Мы и не планировали сражаться насмерть за Кордигард. – презрительно фыркнул Этериас. – Ожидалось, что город продержиться дольше, и армия сможет уйти… Но получилось как получилось. Святой город - важное место, но ни одно место не стоит жизней людей. Что же до того, зачем я здесь…

Инвиктус выдержал тяжелую, долгую паузу - потоки ветра обострились, словно сужаясь и усиливаясь для рывка, почти превращаясь в лезвия. И лишь затем до меня донесся холодный, хорошо поставленный, и полный чистой ненависти голос.

– Я здесь, чтобы от имени Альянса Света, объявить тебе, лорд Горд, новую войну. Тьма, смерть и тирания, что ты принес в земли людей, должна закончиться. Скоро огни восстания заполыхают во всех королевствах, ибо люди узнают настоящую правду о зле, семена которого ты посеял в сердцах людей. Пусть боги оставили нас, пусть тени неведомого сгущаются над нами, пока в душах людей ещё остался свет, ради жизни, ради света, и ради права самим выбирать свою судьбу, которое ты у нас отнял, мы будем сражаться. Мы - свет.

Я лишь вздохнул в ответ. Во имя сути всего сущего, почему фанатики всегда настолько тупы? Не прошло даже десятка лет моего правления, а они уже организовали восстание. Дали бы хоть новому поколению вырасти, оправится после прошлой войны, нет, надо им кинуть в топку резни новые и новые жертвы. Не то чтобы я сам был гуманистом - однако я всё же предпочитал править густонаселенными землями, а не обезлюдевшими.

Может быть, я и правда переборщил с созданием зловещего образа, надеясь, что страх перед повелителем смерти заставит всех притихнуть на достаточный срок. Но сокрушаться о неверных решениях было поздно - предсказать настоящую реакцию населения на масштабную войну, коих не случалось столетия, и в самом деле было нельзя.

– Знаешь, я никогда не считал себя тираном. – медленно произнес я. – Что такого тиранического я сделал за последнее время?

– Ты имеешь ввиду, помимо твоей обычной привычки пускать людей на жертвоприношения в кровавых ритуалах смерти? – ветер донес до меня горькую усмешку. – Удивительно, но ничего. Я ожидал, что ты пустишь под нож ещё несколько провинций, как ты сделал с югом Ренегона, собирая новую армию. Однако последние полгода ты действительно не сделал ничего необычно - никаких злобных указов, никто не хватает людей на улицах, преступников не увозят на жертвоприношения… Но я знаю, это лишь временно. Человек вроде тебя рано или поздно покажет свое истинное лицо.

Я рассмеялся.

– Знаешь, я всегда считал, что лучший способ править людьми - это просто не мешать им жить той жизнью, которую они выбирают. Всё, что тебе необходимо, как правителю, это создать государственный аппарат, способный аккумулировать ресурсы на интересные тебе проекты, обеспечить его стабильность и сохранение власти, и не трогать всех остальных, одергивая зарвавшихся чиновников. И народ будет тебя любить - ведь в их понимании ты будешь гарантом их свободы, защитником, высшим судьей и арбитром. За это многие склонны прощать лидеру его мелкие грехи…

– Ты правда думаешь, что меня обманет столь примитивная ложь от человека, который убил десятки тысяч людей собственноручно?

Я не собирался убеждать его в обратном. Зачем убеждать в правде того, кто упорствует в том, чтобы быть обманутым?

– Но если ты хочешь увидеть тирана… Я покажу тебе тирана. – холодно произнес я, и мой голос заставил сам ветер отпрянуть. – Я покажу тебе зло, на которое способны только мы, люди. И я хочу чтобы ты знал, что каждая пролитая кровь невинных, каждая жертва, и каждая смерть, что прольется в этой войне, будет на твоей совести. Потому что не я её начал, а именно ты. И прежде, чем ты оправдаешь себя в собственных глазах, как это любят делать туповатые фанатики, вроде тебя… Ты мог бы решить всё здесь и сейчас, в одной-единственной битве, если бы оказался достаточно решителен и смел, чтобы бросить мне вызов вместо того, чтобы вновь бежать.

– Я не настолько туп, чтобы бросать тебе вызов в одиночку, когда ты в окружении верных людей. – хмыкнул лидер Альянса Света. – Но знаешь, вопреки всё иной лжи, что ты сказал, в этой есть здравое зерно. Если ты и в самом деле готов закончить всё одной битвой, я готов пойти на это.

– Дай угадаю, я должен прийти в одиночку, лишенный любой поддержки, чтобы дать тебе хоть какие-то… – зевнул я.

– Вовсе нет. – оборвал меня Этериас. – Вызывай кого угодно, бери столько солдат, сколько сочтешь нужным. Я не боюсь твоих легионов смерти, и готов бросить вызов хоть всему миру, потому что за мной стоит истина. Но в этот раз место битвы будут определять я. И если ты согласен на такой вариант - в этот раз я не буду отступать. Даю слово.

– Ты правда думаешь, что можешь заманить меня в ловушку так просто, когда я могу просто приказать своей армии подавить восстание и загнать тебя в угол? – сузил глаза я.

– Тебе решать. Если надумаешь решить всё одним сражением, отправь мне сообщение с любым пленным офицером Альянса.

С этими словами лидер Альянса несколькими длинными, явно усиленными ветром прыжками, добрался до вершины горы и скрылся из виду. Я проводил его удаляющуюся фигурку долгим, тяжелым взглядом.

Хотя мне было и приятно считать его идиотом в некоторых вещах, Этериас Инвиктус очень неплохо разбирался в тактике и стратегии, и, вдобавок к этому, был умелым оратором, тонко чувствующим настроения людей. Именно это и вызывало у меня множество вопросов.

Он не может не понимать, что восстание обречено на провал. Победить мою уже разогнавшуюся военную машину легионов смерти невозможно даже объединенными силами половины населения королевств. А взять больше просто не выйдет, людям тоже нужна еда, и кто-то должен работать на полях. Одновременно с этим, он точно знает что я тоже не идиот - а значит, не пойду в его ловушку.

Однако несмотря не мизерные шансы победы, народный любимец и святой всё же решился бросить в топку войну множество тысяч людей, полностью осознавая, что они всё умрут. Выходит, он имеет некий достаточно сложный план победы, который это оправдывает - и война нужна для него.

Немного поразмыслив, я пришел к выводу что единственный выход для бунтовщиков победить - это удачная и точечная ликвидация моей персоны. Но я бессмертен, и они это знают. На что же тогда рассчитывают? В условиях войны, в окружении легионов смерти, пленить бессмертного повелителя смерти нереально… Может, он пытается привлечь внимание богов?

За моей спиной возник Итем в черно-красной мантии, расшитой золотом. Молодой магистр выглядел мрачным и готовым к бою: а следом за ним по горной тропе шло две звезды мастеров круга стихий, несколько мастеров смерти в черном, и рыцари смерти бирюзовой гвардии с тяжелыми арбалетами, на наконечниках которых я узнал зачарование смерти, пробивающее магические щиты…