"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Опустив ладонь, с которой только что сорвалась огненная стрела, я огляделся по сторонам. Наёмники, крестьяне, торговцы, все исчезли со двора, как по волшебству. Лишь у телеги старик успокаивал рыдающую внучку, да местные стражники, с ужасом в глазах переводили взгляд с трупа на меня.
– Почему не вмешались и не остановили произвол?
– Эээ. – Замялся местный командир стражи. – Ты… вы кто такой?
– Китан ван Алн, бакалавр огня и член третьей канцелярии. Старший ответственный по раскрытию особо опасных дел. – Представился я.
Будь они опытными стражами, у которых за плечами долгий срок службы, они, несомненно, потребовали бы у меня доказательство причастности к охранке королевства. Но эти вчерашние крестьяне лишь вытянулись в струнку, отдавая честь.
– Почему не вмешались?
– Так, это, нууу, это ведь ловчие ван Толфорта. – Растерялся стражник.
– И?
– Поганые дела, господин. Будь наша воля, мы бы их повязали. Но наш барон не велел лезть в дела соседа и мешать его людям. Поговаривают…
– Не таись. Дальше меня не уйдет.
– Поговаривают, запугали его.
– Ясно. Этому руки вяжите и на лошадь. – Велел я. – Обоих их коней я заберу. Чернявого уже погрузили?
– Так ведь… - Растерялся стражник.
– Его тоже грузите.
– Сделаем.
Подойдя к старику, я перекинулся с ним парой слов, объяснил как и куда ему стоит ехать, чтобы уберечь свою внучку. Сунул в руку пару золотых монет и не обращая внимания на ошеломленный взгляд, забрав коней с двумя связанными пленными, выехал за ворота. Стража так и стояла, отдавая честь, пожирая меня преданным взглядом. А старик… хватит у него ума поступить так как я сказал, или нет, но дальше это уже его забота.
…
Кони ступали резво. Сытые, подкованные, чистые, довольные. О них явно хорошо заботились, что и не удивительно, ведь в нынешних реалиях боевой конь это не просто средство передвижения, но и боевой товарищ, который всегда вынесет твое израненное тело с поля боя. Хочешь знать какой боец будет в твоем отряде, знать его характер и уживчивость, взгляни на его коня. Все сразу станет ясно.
Двигаясь по дороге, я, то и дело, ловил на себе взгляды путников. Еще бы, едет себе мужичек на коне, ведя за собой заводную, а через седла перекинуты двое связанных по рукам и ногам пленников. При чем один из них в цветастом плаще, явно служащий одного из местных баронов. Крестьяне, заметив столь удивительную картину, мигом сходили на обочину, опуская глаза. Вроде как они не при делах и ничего не видели. Ну его к чёрту вмешиваться во что-то опасное. Их жизнь это сенокос, да сельские приятности, вроде дойки и уборки коровьих лепех с единственной улицы деревеньки.
Городские жители и торговцы смотрели с интересом, наёмники с угрюмым молчанием. Пару-тройку раз меня даже пытались окликнуть, но я не обратил на них внимания и борцы за правильность и законность отстали, решив не совать нос в чужие дела.
Дорога тянулась вперед, на пути встречалось все больше путников и мое передвижение привлекало все больше внимания. Да и пленники стали подавать признаки жизни. Боец завозился, пытаясь ослабить веревки. Делал он это аккуратно и явно со знанием дела, так что нужно было скорее делать привал, если я не хотел гоняться за бойцом по всем лесам. Проблем с этим не возникло, ведь по одну сторону дороги были каменистые холмы, тогда как по другую, тянулись сенью зеленые леса. Густые, лиственные, поросшие густым кустарником скрывающего любого, кто засядет в засаде на обочине дороги.
Свернув с дороги и углубившись в зеленые заросли, я прошел еще с полчаса, чтобы как можно дальше удалиться от всех возможных свидетелей. Здесь же обнаружилась вполне удобная полянка, расположившаяся у берега небольшого ручейка, уходящего куда-то под корни могучих дубов. Остановившись, я сбросил с коней живую поклажу, положив их подальше друг от друга. Чернявый завозился и я, полосонув кинжалом, срезал с его рук и ног удерживающие путы. Молодой крестьянин, волком глядя на меня и от страха вжавшись спиной в ствол дерева, легонько постукивал зубами. Я же, не обращая больше на него ни капли внимания, спокойно развел костер, закинул наполненный водой из ручья котелок, и, не забыв поправить путы на втором пленнике, принялся за приготовление пищи.
– Уром из-за ваших разборок, пропустил прием завтрака. – Пояснил в пустоту я. – Завтрак - важнейшая часть дневного рациона.
Пропустил, весь день насмарку пойдет.– Зачем я тебе? – Наконец, справившись с собой, выдал чернявый. – Я не с этими ублюдками.
– Это я понял, когда ты на них с вилами набросился. – Усмехнулся я. – Кстати, зачем?
– Вилы? – Растерялся крестьянин. – Первое, что под руку попалось.
– Да не вилы, зачем ты вообще на них напал? Что за девка, о которой ты говорил?
– Нартка, моя суженная. Эти твари ее похитили.
– Расскажи подробнее.
– Зачем это тебе?
– Кто знает. У меня есть одно дело к барону ван Толфорту, а эти парни, как я понимаю, работают на него. Расскажи подробнее, глядишь, выполняя свою миссию, я заодно помогу твоему горю.
Чернявый повздыхал, но принялся говорить. Особенно когда в его руках появилась миска каши со щедрыми кусками жирного мяса. Его история оказалась до банальности проста. Жил себе паренек в деревне, поля пахал, за скотиной ухаживал. Рос рос, пока не вырос в высокого красавца, за которого сосватали симпатичную девку. Семья у той была не богатая, отец алкаш запойный. Но деньги какие-то водились, так что приданное дали. Все бы хорошо, да и молодые друг друга любили, если бы не появились в один день бойцы барона Толфорта. Побродили по деревне, никого не трогали, не обижали. За все платили щедро. Но заметив работающую в поле Нартку, сунулись к ее отцу. Сколько ему заплатили, парень не знал, но старый алкаш бросился сообщать о разрыве помолвки. Его дочь, мол, в город поедет, хорошую работу получит, а вы свинячим рылом для нее не вышли.
Я с этой части истории как следует поржал, прекрасно понимая, какую работу предлагают суженой этого парня. Парень же этого не заметил, продолжив рассказ. У старосты все документы отец быстренько подписал, мол отдаю совершеннолетнюю дочь на поруки сим славным господам, которые обязуются заботиться о ее чести и непорочности до устройства на достойную работу. Тут я снова не выдержал, заржав уже в голос.
Девку, разумеется, никто спрашивать ни о чем не стал. Дали разок по заднице, чтобы не ерепенилась, мешок на голову нацепили, да на лошадь закинули. Местные мужики такому произволу, разумеется, не обрадовались, похватав палки да мотыги. Но наставленные на них жала арбалетов быстро привели крестьян в чувства. Так ловчие и покинули забытую богом деревню, увозя молодую невесту крестьянина. Сам парень вернулся только спустя три дня. Довольный проданными на ярмарке мешками с мукой. Услышав о произошедшем, он кинулся сперва к отцу девушки, но не получив от него вразумительных ответов, бросился по дороге догонять ушедших ловчих. Особо он ни на что не рассчитывал, ведь прошло уже больше трех дней, но все же в душе теплилась надежда догнать, и может как-то освободить любимую. В пути он и наткнулся на таверну, где решил переждать ночь, а под утро и увидел приехавших в таверну двух утырков из того самого отряда.
– Понятно. – Вздохнул я. – Тебя как звать?
– Обтир.
– Слушай, Обтир, шанс тебе вернуть свою девку еще есть.
– Четвертый день пошел…
– Плевать. Они везут ее на продажу, а значит у них должен быть пункт или лагерь, где они держат и собирают всю захваченную добычу. Явно ведь не себе женские трофеи собирают. А возить каждую взятую крестьянку заказчику глупо. Соберут всех и скопом толкнут, оптом, так сказать. Так что шанс есть.
– Я не уверен… постараюсь…
– Тихо, пять минут посиди, да на кашу налегай плотнее. Силы понадобятся. А я пока потолкую с нашим пленником. – С кинжалом в руках я встал над завозившемся на земле ловчим. – Будем говорить?
Тот закивал, всем своим видом показывая, что к задушевным разговорам он полностью готов. Достав у него изо рта кляп, я сказал.
– Начинай говорить. Кратко, сжато, подробно.
– Не знаю, кто ты такой, маг, но ты перешел дорогу серьезным людям. – Первым делом выпалил ловчий.
Усмехнувшись, я заткнул ему обратно в рот кляп. На кончике моего пальца разгорелся огонек пламени. Спустя две минуты, когда боец, наконец, перестал, извиваясь и захлебываться соплями, я вновь вытащил у него изо рта кляп.