"Фантастика 2025 -72". Компиляция. Книги 1-16

— Всё гораздо хуже, чем можно было предположить, — сказала Ханна, жестом отсылая Рихарда из кабинета.

Дверь за средним сыном закрылась, а мать закончила:

— Наш мелкий змееныш — какой-то рог изобилия, полный дерьма.

— И время вывалить его на нас он выбрал идеально, — согласился муж, сидящий за столом. — Мы сейчас не можем ни ссориться с Нейтом, ни показывать свою слабость.

Ханна покинула кресло, в котором слушала доклад сына, и прошлась по кабинету.

— Он всегда подгадывает момент наибольшей уязвимости, так что это не ново, — фыркнула она. — Но нам-то как предлагаешь реагировать? Корчить хорошую мину при плохой игре?

— А что еще остается? — Дитрих постучал пальцами по столу. — Дело сделано, теперь можно только устранять последствия таким образом, чтобы свести потери к минимуму. И все-таки удивительно. Один в один история Нейта и Мелинды. Их дочь, похоже, вся в мать — думает не головой, а… своим либидо, как и Мелинда в юности.

Лицо Ханны ожесточилось.

— Думает либидо? Не забывай, чем закончилось либидо Мелинды для Спайков. Их не осталось. Ни одного. А если учесть любовь Герарда к нашей семье, то мы стоим в шаге от катастрофы. Слышал, что сказал твой сын? Этот мелкий мерзавец положил глаз на Эледу, когда та еще была ребенком! Он давно составил этот план и спокойно ему следовал. А мы-то гадали, почему он отвергает все предлагаемые для брака кандидатуры.

— Не преувеличивай, — поморщился собеседник. — Сейчас не Вторая корпоративная. И вовсе не Мелинда уничтожила Спайков. Хотя именно благодаря ей Нейт урвал большую часть их активов, что есть, то есть…

Ханна вернулась в кресло.

— На наше счастье, Ховерсы и сами недовольны выбором дочери. Если бы не это, я бы с тобой поспорила. Но раз Нейт разозлен, значит, он не в восторге от Герарда и его сватовства, а предложение принял только потому, что Эледа, как ты изволил изящно выразиться, «думает либидо». Бесполезно что-либо доказывать влюбленной юной женщине, проще уступить.

Муж в ответ на это вздохнул:

— Теперь понятно, почему Нейт сказал «да». Но либидо и всё с ним связанное нам в какой-то степени на руку… Герард — чопорный педант, если ты помнишь. Прямо сейчас, конечно, влюбленность Эледы никуда не испарится, но пройдет немного времени, страсть утихнет, юность возьмет свое…

— Пф-ф-ф, — Ханна закатила глаза. — Думаешь, если подсунуть ей кого-нибудь спустя полгода-год, это на что-то повлияет? Герард добивался ее много лет, а ты полагаешь, что он расторгнет брак в случае измены? Ни-ког-да.

— Как минимум это испортит между ними отношения, подточит доверие… Но главное, брачный договор будет расторжим в одностороннем порядке. Нейт на этом настаивал, а я согласился. Подсунем Эледе нового ухажера, а после того как Герард включит деспотичность и устроит ей сцену ревности, намекнем, что семья Клейнов готова компенсировать понесенные в неудачном браке издержки. Пообещаем побольше… главное — не упустить момент, когда с девчонки упадут розовые очки.

— Хм… не могу сказать, что это такой уж надежный план, но что-то в нем определенно есть, — признала Ханна. — Еще нужно нарыть какой-то компромат на Герарда и аккуратно ей подсовывать. Всё что угодно, пусть по крупицам. Капля камень точит. Эледа слишком очарована, нужно бы развеять ореол великолепия вокруг ее жениха. Пусть узнает обо всех его недостатках. Кое-что можно и придумать. Опять-таки подкупить какую-нибудь из его бывших, пусть расскажет что-нибудь отвратительное.

— Неплохая мысль! — одобрил муж и добавил: — В таком случае пока нам нельзя ссориться ни с Эледой, ни с самим Герардом.

— Плевать на Герарда! — вспылила жена и снова заходила по кабинету. — Мы никогда с ним и не мирились. А вот портить отношения с Ховерсами — это последнее, что можно допустить.

— Сядь, — ровно сказал Дитрих. — Тебе надо как-то пересечься с Мелиндой и выяснить, что она думает о происходящем. Вполне вероятно, удастся отыскать в ней союзницу… Может, рассказать ей какие-то неприглядные эпизоды из жизни Герарда? Не пережимая.

— Да, ты прав, — Ханна все-таки снова села, но на этот раз не в кресло, а на диван. — Я знаю клуб, в который она входит. В этом же клубе состоит Ребекка Корнелл. Попрошу ее прислать мне приглашение на одну из встреч, она давно пытается меня туда затащить. Раньше я отказывалась — жаль было времени на эту ерунду, но теперь придется согласиться. Какие именно эпизоды ты считаешь рациональным сообщить?

— Тут надо подумать. Если Мелинда станет нашей союзницей — это может существенно поправить дело… Интересно: насколько она авторитет для Эледы?

— Это не имеет значения. Если Мелинду начнет воротить от Герарда, то она сделает всё, чтобы освободить от него дочь, а совместными усилиями мы уж точно сумеем расторгнуть этот гнусный брак. Нам нужно, чтобы ему перестали доверять, чтобы осознали его опасность. По результатам же Герард потеряет последние крупицы уважения Ховерсов, да и не только их.

Дитрих откинулся в кресле и задумчиво сплел пальцы. Несколько секунд он размышлял, а потом, приняв решение, снова выпрямился, устремляя на жену пронзительный взгляд.

— Тогда я найду способ поделиться с Нейтом историей о том, как этот гаденыш подставил свое руководство. А ты…

— А я займусь Мелиндой и прикажу нашей СБ прошерстить всю информацию по бывшим любовницам Герарда. Не настолько уж он безупречен, как хочет казаться. Нужно всего-то найти парочку серьезных промахов прошлого.

Муж кивнул, и Ханна в ответ довольно улыбнулась. Из ситуации, еще час назад казавшейся совершенно тупиковой, совместными усилиями внезапно наметился непростой, но изящный выход. Все-таки правильное супружество — залог успеха. Как ни крути.

* * *

Памела Додсон даже не знала, сколько прошло времени, когда ее оставило равнодушное отупение. Долго, очень долго Пэм просто лежала на жесткой больничной койке, словно неодушевленный предмет, и глядела в пустоту. Ничего не хотелось: ни есть, ни пить, ни беспокоиться. Только смотреть на скучную белую стену. Смотреть, смотреть, смотреть…

Потом она, наконец, поняла, что лежит неудобно, что босые ноги, касающиеся кафельного пола, совершенно застыли, поясница затекла, да и вывернутая шея тоже. Поняла, что больничная распашонка задралась до самых бедер…

Кое-как Пэм нашла в себе силы пошевелиться, забраться с ногами на койку и укрыться с головой тонким покрывалом. Ей не хотелось больше видеть белые стены, свои голые дряблые ноги и руки, серую крапинку казенной распашонки, под которой не оставили даже белья, и холодный яркий свет потолочных светильников. Это было стыдно, унизительно и очень-очень страшно. А Памела не могла позволить себе страх. Ей следовало все обдумать. Следовало понять: что же такое случилось сегодня и как такое вообще стало возможно?