"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
Юноша, почему-то несколько оживленный этим вопросом, откровенно фыркнул, наконец поднимая голову. На губах его виднелась все еще горьковатая, но от того не менее насмешливая ухмылка.
— Слушайте, ребят, вы точно не родственники? — демонстрируя, кого он объединяет в понятии «ребята», интантер демонстративно провел пальцем линию от Винсента к Татьяне и обратно, — Кот меня спросил о том же самом, причем теми же самыми словами.
— Когда я не был человеком, я тоже спал, — вмешался хозяин замка, — Может, не совсем полноценно спал, это было что-то сродни забытью…
— Ага, — Роман, окончательно развеселившись, даже заулыбался, — Дрых на стульчике вообще безо всякой совести, храпел даже. Ты не помнишь, как однажды проснулся, укутанный в пледик?
—
Ответить виконт, уже открывший рот, не успел.
— Возможно, что и нет, — хранитель памяти, внезапно опередивший молодого человека с ответом, а заодно и ошарашивший им всех присутствующих, неожиданно поднял стопку тех бумаг, что они с Романом изучали некоторое время назад и с легким хлопком опустил ее прямо на центр стола, — Представляю вашему вниманию средневековый эквивалент современного блокнота!
Внимание вновь прибывших мгновенно обратилось к упомянутому эквиваленту. Листы были аккуратно сшиты между собой, наводя на мысль об их упорядоченной последовательности. На первом из них, очевидно, заглавном, призванном изображать собою обложку, чьим-то до боли знакомым, четким и острым почерком было выведено «Voras». Нижняя часть этой страницы была украшена странным рисунком, напоминающим два треугольника, один устремленный вершиной вверх, другой вниз; не только соединенных, но и совмещенных между собой.
— Это уникурсальная гексаграмма, — голос объясняющего изображение хранителя памяти прозвучал странно хрипло, — Не знаю, зачем она здесь. Мне кажется, она была некогда символом защиты… чьей-то, но тут создается впечатление, будто автор сего рукописного труда полагал ее символом ворасов.
— Или одного вораса, — подала голос девушка, с интересом рассматривая рисунок, — Такое сложное название, а выглядит словно обычная шестиконечная звезда.
— Звезды тоже имеют значение, — напомнил о своем присутствии Роман и, вздохнув, решительно перевернул «средневековый эквивалент современного блокнота» обложкой вниз, демонстрируя заднюю часть его последнего листа, — Вообще, нас тут заинтересовало другое. Вот, — тонкий указательный палец юноши уверенно ткнул на единственную коротенькую фразу, расположенную ровно в центре страницы. Эрик с Татьяной, повинуясь этим указаниям, склонились над древней рукописью, внимательно читая эти слова.
— «Сон наяву»… — пробормотал граф, немного помолчав и, подняв взор, устремил его к младшему брату, затем переводя на Винсента, — Значит, он и в самом деле способен к гипнозу?
— Нет… — ответ, к вящему изумлению всех присутствующих, возможно, даже и кошки, хотя ее мнением никто не интересовался, прозвучал со стороны не хранителя памяти, но девушки. Татьяна медленно подняла голову, отрывая взгляд от строчки, которую изучала дольше, чем Эрик и, обведя им всех присутствующих, слегка покачала головой.
— Нет, это не гипноз. Это сон наяву, такое бывает, я знаю… Альберт делал это со мной.
В гостиной Нормонда повисло тяжелое, напряженное и настороженное молчание. Ни звука не разносилось по ней, ни шороха, ни вздоха. Все замерло, ожидая продолжения слов Татьяны, ожидая объяснения их, которое девушка, разумеется, не собиралась утаивать.
— Когда я была у него… — медленно начала она, — Там, в старом доме Рика… Он говорил, что я должна быть на его стороне, уговаривал меня изо всех сил и в конце концов заявил, что если я останусь при своем мнении, может случиться что-то страшное. И… — она сглотнула, — И показал. Я как будто в самом деле была там, среди развалин замка, я чувствовала холод снега, засыпающего их, я… — она примолкла, но чувствуя необходимость закончить, с усилием продолжила, — Я видела… вас мертвыми. Вас всех… А Ричард погиб у меня на глазах.
Молчание, ненадолго прерванное ее словами,
стало еще более гнетущим. Вновь открывшиеся, хотя и бывшие некогда уже упомянуты, факты, вкупе дававшие дополнительное пояснение загадочной фразе из прошлого, поразили собравшихся и теперь, находясь под их гнетом, ни один из них не мог вымолвить ни слова.— Мне помогла Тио, — Татьяна, видя, какое впечатление ее откровения произвели на обитателей Нормонда, поспешила немного исправить положение, возвращаясь от ужасов прошлого к подозрениям настоящего и слабо улыбаясь, — Она откуда-то взялась в том месте, единственное теплое и живое существо в этом царстве холода и смерти, подошла ко мне и… ударила лапой по щеке, — улыбка девушки стала смущенной, — Когти были выпущены, но боли я не ощутила, только дернулась. А когда пришла в себя, оказалась вновь в той же комнате, а на щеке у отца были царапины. Правда, они быстро прошли, но…
— Но сон наяву он тебе показал, — негромко продолжил Винсент и, в раздумье покусав губу, провел указательным пальцем по пресловутой строке, — И, видимо, Анхель тоже на это способен… — взгляд его при этих словах обратился к Роману. Тот, всем существом чувствуя вопрос, подразумеваемый хранителем памяти, мгновенно ощетинился.
— Мне-то откуда знать? Он со мной как-то не делился подробностями о своих умениях!
— Татьяна помнит это, — Эрик, склонив голову набок и становясь в этот миг невероятно похожим на Людовика, внимательно вгляделся в брата, — Может… ты тоже?
Юноша недовольно всплеснул руками и, всем видом демонстрируя страшную усталость, закатил глаза.
— Да что вы все прицепились? Я не помню, чтобы Анхель мне что-либо демонстрировал, не помню, чтобы он мне снился, я вообще не понимаю, почему считал его другом и зачем он притворялся таковым! — он раздраженно выдохнул и недовольно умолк. Винсент, уже слышавший от молодого интантера приблизительно такие же речи, сам слегка поморщился.
— Чего тут понимать-то, — недовольно буркнул он, снова придвигая к середине стола старинный фолиант, — Он же альбинос, значит, блондин и, соответственно, идиот… О. Прошу прощения, господин граф, — осознание допущенной оплошности заставило мужчину, даже слегка порозовев, бросить виноватый взгляд на хозяина замка. Тот, очаровательно улыбнувшись, изящным движением поправил светлую челку и, вздохнув, небрежно пожал плечами.
— Я бы, конечно, вызвал тебя на дуэль за такое оскорбление, де ля Бош, но не в моих правилах убивать животных, пусть даже и хищных.
— Да и я, хоть и хищник, но не людоед, — парировал экс-лев и, удовлетворенный этим обменом любезностями снова вернулся к насущным делам, чуть слышно буркнув напоследок, — Тем более, в тебе и есть-то нечего.
— Польщен, — холодно отозвался Эрик, без труда расслышавший последние слова приятеля и, демонстрируя издевательскую признательность, аккуратно опустил точеный подбородок.
Татьяна, начиная смутно догадываться, что без срочного вмешательства эта глупая перепалка не прекратиться, решительно придвинула к себе средневековый блокнот.
— Что еще интересного вы здесь нашли?
— Ничего, — легко откликнулся Роман, тоже не желающий долее терпеть, как Эрик и Винсент отбирают у него лавры главного остряка всея Нормонда, — Там непонятно как-то. Вернее, может быть, и понятно, но тут нужен словарь…
— И дешифратор, — подхватил хранитель памяти, не менее решительно, чем девушка, выхватывая у нее из рук сшитые листы бумаги и раскрывая ровно посередине, — Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, это литовский. Уж больно написание некоторых слов похоже на написание названия вида Анхеля в книге… Но если я понимаю немного больше, тот, кто писал здесь, шифровал свои записи от посторонних глаз. Может, боялся, что какой-нибудь шебутной племянник влезет, прочтет и испугается, — он снова обратил взор к Роману, на сей раз очень красноречивый. Почерк Альберта на обложке, да и на прочих листах средневекового блокнота был узнаваем без труда, посему намек на племянника угадать было не сложно.