"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21

— Куда уехала? — переспросил принц совсем едва слышно. Сжал кулаки и угрожающе шагнул к другу, прожигая взглядом. — Это отец? Что ты выяснил? Говори!

Рэймер пожал плечами. Ему не слишком-то хотелось признаваться в том, что он ничего толком не узнал: пробежался по коридорам, поймал несколько спешащих по своим делам служанок. Одна и вовсе что-то испуганно пискнула и умчалась прочь. Другая попробовала строить ему глазки (совсем осмелели в этом своем королевском дворце, пользуясь добротой Конрада), и только третья выдала что-то более-менее вразумительное.

— Не знаю. Собрала вещи, освободила комнату и покинула дворец, когда начало смеркаться.

— Черт! — Конрад в сердцах впечатал кулак в стену, заставив Рэймера поморщиться от неприятного хруста.

— Ты руку себе повредил, — заметил он спокойно.

Болезненная привязанность друга к служанке была ему непонятна. То есть он, разумеется, понимал, что Конрад хорошо проводил время с Алиссией, которая была едва ли не единственной из всех, кто ценил принца за ум, не обращая внимания на изъяны тела. С другой стороны, это друг так говорил и в это свято верил. Сам Монтегрейн не был столь уверен в бескорыстности девушки и не видел в ней ничего особенного.

— Пара часов. — Принц крутанулся на месте, запустив руку в волосы и портя идеально уложенную прическу. — У нее тетка живет в городе, она наверняка направилась к ней.

— Ну так, значит, ее тетка будет жить там и завтра. — Рэймер с неудовольствием покосился на большие настенные часы. — Бал вот-вот начнется. Завтра выспимся и съездим, если для тебя это так важно.

— Да как же ты не понимаешь?! — Конрад снова повернулся к нему, лихорадочно блестя глазами. — Если она уехала, не попрощавшись, значит, бежит, бежит от меня и там не задержится. Я должен с ней поговорить.

И пропустить Бал дебютанток, едва ли не самое значимое событие в высшем свете? Блестящая идея. Его величество после такой выходки спустит с нелюбимого сына шкуру живьем. А если узнает, кто ему помогал, то и Монтегрейну не поздоровится. А когда ещё и его собственный отец прознает… Бурное воображение тут же нарисовало перед глазами Рэймера все возможные последствия, и он, решительно сложив руки на груди, покачал головой.

— Я в этом не участвую. К тому же дворец переполнен стражей, тебя никто не выпустит.

— А кто из нас двоих, черт возьми, маг?!

Применять дар в королевском дворце, сверху донизу опоясанном защитными щитами, и в будние дни было бы верхом безрассудства. А в режиме повышенной готовности — вообще самоубийство. Нет, на такое Рэймер не подписывался.

— Я, — ответил он коротко. — Руку давай.

Конрад смотрел на него как на врага, но кисть тем не менее протянул. Разбил он ее знатно, и та опухала прямо на глазах.

Монтегрейн накрыл руку друга ладонью. Целительские заклятия, пожалуй, единственное, что можно было использовать во дворце, не боясь последствий. Будучи боевым магом, исцелять он умел посредственно, будь здесь какие-то серьезные повреждения внутренних органов, и пытаться бы не стал. Но заживлению кожных покровов и мелких трещин в костях и суставах их учили ещё на первом курсе академии, поэтому сложностей не возникло, и уже через несколько секунд принц вырвал у него совершенно здоровую конечность.

— Или ты со мной, или ты мне больше не друг, — предупредил снова шепотом и до ужаса серьезно.

Рэймеру очень захотелось высказать все, что он в этот момент думал о собеседнике, а заодно припечатать тем, что если он уйдет, то кто же тогда останется? Усилием воли Монтегрейн подавил раздражение. И правда ведь, какой он после этого друг, раз бросает в беде? А если его высочество закусил удила, то переубеждать бесполезно.

— Нам даже по лестнице спуститься не дадут, не доложив твоему отцу, — напомнил Рэймер мрачно. И захотел сам себе врезать по морде, когда в ответ на его слова глаза Конрада загорелись болезненной надеждой.

— Полезли через балкон, — заговорил принц быстро. — На втором этаже гостей уже гораздо больше, мы сможем смешаться с толпой.

«Ты-то сможешь», — мрачно подумал Монтегрейн, глядя на взволнованного друга сверху вниз — из-за проблем с позвоночником ростом тот едва ли достигал ему до плеча.

— Ладно, — сдался Рэймер, ещё раз с тоской посмотрев на часы. Если не король, то отец его совершенно точно убьет. — Попробую накрыть тебя своим щитом, если вполсилы, защита не должна среагировать. Но если попадемся… — Он не договорил, незачем было.

Слабый щит не сделает наследника невидимым, но не даст рассмотреть. Если быть осторожным и закрыть только принца, а самому в случае неудобных вопросов попробовать отбрехаться, то вполне могло получиться.

— Пошли, — вздохнул Монтегрейн, бросив прощальный взгляд на часы.

Сам виноват, нужно было подумать и соврать, что Алиссия занята, а не вываливать на влюбленного друга правду, как честный олух.

Глава 2

За 15 лет до смерти Эйдана Бриверивза

Цинн, столица королевства Мирея

До открытия бала оставалось несколько минут. Отец отошел пообщаться со своими старыми знакомыми.

Он не виделся с ними много лет, так как после смерти супруги годами не покидал Южный округ. Мать Амелии любила шумный Цинн с его вечной суетой и прекрасными балами, отец же был равнодушен к столице и, если бы не необходимость привезти дочь на Бал дебютанток, ноги бы его здесь не было.

Мэл осталась одна, прямо там, посреди зала, где отец мягко снял со своего локтя ее руку и попросил дождаться его.

Бальный зал оглушал своим великолепием не меньше, чем весь остальной дворец. Золотистый потолок, казалось, уходил прямо к звездам, глаза слепили тысячи магических свечей, установленных на гигантских, «плачущих» драгоценными камнями люстрах. Пестро одетые гости, смешанные в воздухе ароматы духов и живых цветов — все это оглушало, дезориентировало, а ещё заставляло чувствовать себя глупой провинциалкой.

Мучительно краснея от того, что она, и правда как какая-нибудь деревенщина, замерла в центре зала и глазеет по сторонам, Амелия поспешила к столикам с закусками, установленным у стены с огромными витражными окнами. Тут же подоспел слуга, спросил, чего она изволит, и вручил ей стакан с выбранной водой.

Силясь унять разошедшееся сердцебиение, Мэл сделала глоток и в привычном жесте накрыла ладонью кожу над вырезом платья. Кулон, оставшийся в наследство от матери, Амелия не снимала никогда. В минуты волнений он всегда помогал ей успокоиться и почувствовать, что покойная леди Грерогер где-то рядом, смотрит на нее и поддерживает. За этот кулон из прозрачного камня, чересчур скромный по столичным меркам, Мэл пришлось выдержать настоящий бой с модисткой. Только если Амелия согласилась отправиться на бал в платье-пирожном, то насчет кулона была непреклонна.