"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21

У следящей за каждым его движением женщины обиженно дрогнул уголок губ.

— Муж сказал. — Она дернула точеным плечиком, несколько нервно. — Говорит, пошли слухи.

Наверняка благодаря ему и пошли. Старый Форнье в последние годы входил в сам Королевский Совет, и вряд ли решение его величества по поводу принудительной женитьбы Монтегрейна было для него секретом. А вот распространять сведения своей не в меру болтливой жене — совсем старик из ума выжил.

— Вот оно что… — с досадой протянул Рэймер. Удружил Форнье так удружил. — Кто-то ещё знает?

Элиза моргнула, изображая удивление его вопросом, затем натянула на лицо маску возмущения.

— Нет! Конечно же, нет, — что означало: «Естественно, как я могла умолчать о такой знатной сплетне». Рэймер крепче сжал зубы. Она повторно моргнула. — Так это правда? — повторила Элиза, но теперь уже обхватив ладонями его лицо и жадно вглядываясь в глаза. — Как же так? Петер совсем плох. Я думала, когда я овдовею…

То что? Что он женится на ней? Занятные надежды, учитывая их встречи раз в несколько месяцев и ни намека на планы о будущем с его стороны.

Видимо, лицо Рэймера достаточно отразило мысли, потому как любовница отпрянула, а потом и вовсе соскочила с колен.

— Я думала, ты меня любишь и женишься на мне! — заявила запальчиво. Фальшиво даже для такой актрисы, как Элиза Форнье, имеющей по меньшей мере нескольких постоянных любовников и годами изображающей преданную и верную жену.

В ответ Монтегрейн красноречиво изогнул бровь.

— Ты уже замужем.

Элиза мотнула головой, отчего у нее из прически выпал крупный черный локон и живописно упал на грудь. Рэймер задумался о том, как долго она репетировала перед зеркалом, чтобы добиться такого эффекта.

— Ну и что? — возразила женщина уверенно. — Мой муж однажды умрет. И тогда… — И осеклась перед прямым насмешливым взглядом.

— И тогда мы поженимся, чтобы объединить наши состояния и оставить твоим детям достойное наследство?

Надо отдать Элизе должное, ее лицо вытянулось лишь на короткое мгновение — в следующее она уже взяла себя в руки.

— Ну и что? — возразила повторно. — Кому от этого плохо? Или оставишь все Луисе и племянникам?

Монтегрейн усмехнулся. Во всяком случае, такая прямолинейность импонировала ему больше, чем если бы Элиза продолжила говорить о большом и светлом чувстве.

И да, у Рэймера имелось целых трое племянников. Виделся он с ними лишь несколько раз, тем не менее мог с уверенностью сказать, что дети родной сестры были ему ближе отпрысков Элизы и Петера Форнье.

— Ты замужем, а я теперь женат, — подытожил Рэймер, не видя смысла продолжать эту тему и давая гостье понять, что если такие условия ей не подходят, то двери не заперты.

Элиза обиженно сложила руки под грудью.

— Ты ее не любишь, — сказала уверенно. Монтегрейн пожал плечами, не отрицая и не соглашаясь: отчитываться он не собирался. — Бесчувственный, — припечатала леди Форнье в последней попытке добиться от него эмоций. — Ты просто не способен на чувства. Ты и Анабель никогда…

— Осторожнее, — холодно предупредил Рэймер.

Его первая жена умерла больше десяти лет назад, и он не собирался позволять кому-либо трепать ее имя. Даже Элизе. Тем более Элизе.

Гостья, как ни пытающаяся казаться наивной дурочкой, дурой отнюдь не была, поэтому вовремя прикусила язык. Потом вздохнула и приблизилась, примирительно положила ладонь на его плечо.

— Пойдем в спальню? — предложила миролюбиво, заглядывая в глаза и улыбаясь, словно ничего не произошло.

Рэймер бросил взгляд на забытые на столе бумаги. А гори оно все…

— Почему бы и нет? — ответил, также улыбнувшись.

Элиза с готовностью подала ему трость.

* * *

Когда гостья уехала, уже совсем стемнело. Рэймер спустился вниз, в сотый раз помянув недобрым словом лестницу и свою ногу, и все-таки занялся документами.

Сроки поджимали, партнеры должны были получить подписанные договоры уже следующим утром, а он так и не успел внимательно перечитать обговоренные ранее условия. Визит Гидеона, женитьба, а затем неожиданный визит любовницы отняли у него слишком много времени, оторвав от повседневных дел.

Зачитавшись, Монтегрейн едва не пропустил время назначенной встречи. Бросив взгляд на часы, он подхватил трость и направился к выходу. Опершись бедром об угол шкафа, накинул на себя длинный плащ с капюшоном, затем пересек холл и вышел во двор через заднюю дверь.

Когда проходил мимо, под лестницей раздался и быстро стих подозрительный шорох, но Рэймер предпочел сделать вид, что ничего не заметил. В том, что слуги подкуплены или запуганы Гидеоном, он не сомневался с самого начала.

Задний двор был пуст. Некошеная трава гнулась и шуршала под ногами, пока Монтегрейн пробирался к неприметной калитке в ограде, отлично замаскированной как раз благодаря заброшенности сада. Снаружи вход был также удачно спрятан за толстым стволом дерева, ветви которого раскинулись по обе стороны забора и теперь нависали над головой, скрывая от посторонних глаз. Главной сложностью оставалось не свернуть себе в темноте шею, споткнувшись или зацепившись за что-либо тростью.

Человек, также облачившийся в темный плащ с капюшоном, полностью скрывающим лицо, пришел к калитке ровно в полночь, как и договаривались.

— Вот все, что удалось собрать на Бриверивзов, — глухо сообщил голос из-под капюшона, и рука в черной перчатке протянула Рэймеру тонкую картонную папку для бумаг.

Монтегрейн молча отдал ищейке мешочек с монетами.

Гость не принялся пересчитывать плату, наниматель не стал проверять содержимое папки — каждый убрал полученное под одежду.

— С вами приятно работать, — сказал на прощание визитер.

— Взаимно, — отозвался Рэймер.

И тот исчез за оградой так же тихо, как и появился.

6 месяцев спустя после Бала дебютанток

Цинн, столица королевства Мирея

— Ты счастлива? — вопрошал отец, крепко держа ее ладони в своих и серьезно заглядывая в глаза.

Из-за тугого корсета свадебного платья было тяжело дышать. Или от волнения. Все последние часы Амелия чувствовала, как горят ее щеки и сбивается дыхание. И сейчас, когда лорд Грерогер подошел к ней у выхода из храма, в котором она только что стала леди Бриверивз, ей вдруг захотелось обнять отца, зарыдать и попроситься домой.

О чем она думала, когда согласилась на столь скорую свадьбу? Добрая неуклюжая Агата, верная Клара, отец, приятельницы-соседки — все это осталось в Южном округе. А Амелия теперь должна остаться здесь — в холодном неуютном Цинне, где из знакомых у нее лишь новоиспеченный супруг и его отец. Но ведь и их она совсем не знает. Несколько поцелуев и объятий с Эйданом, и вот уже на ее запястье красуется золотая шелковая лента — символ брака, а на пальце — кольцо с огромным драгоценным камнем, от которого руке тяжело и непривычно.