"Фантастика 2025-87". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Мы не можем рисковать ребенком! — это был их общий вердикт.
Если Арканы и любят что-то больше, чем создавать всему миру проблемы, а также спасать его от очередного конца света — так это маленьких аркановских деток. Так что выбор здесь был очевиден, несмотря на всю тяжесть расставания.
За безопасность супруги Буревестник не переживал: в Аскерон отбывал и Ёррин Сверкер вместе с женой — Гудрид Сверкер. Он ведь должен был представить свою избранницу всей своей крохотной семье в почти пять тысяч кхазадов, кхазадок и маленьких кхазадиков. А еще — вез письмо Буревестника отцу и братьям. И завещание — тоже.
Зачем завещание? Рем прекрасно понимал, в какое пекло лезет. И потому посчитал нужным сделать кое-какие распоряжения, например —
Но, конечно, каждый из зверобоев, кто останется в живых после похода на Юго-Восток знал, что обязательно вернется в Цитадель, и сделает все, чтобы к началу следующего века тонкие времена было кому встретить. Аркан надеялся, что создал для этого прочный фундамент, на многие поколения вперед. Зверобои будут жить, и передадут свой опыт молодым, а те — дальше и дальше, и когда снова проснуться чудовища, а химеры опять начнут живо откликаться на желания и стремления обитателей этого мира, люди будут готовы…
А пока — пока он обнимал жену, и никак не мог отпустить ее.
— Пойдем, подруга, — сказала Гудрид Рамзай-Сверкер, стоя на трапе. — Пока я жила среди людей, то научилась в них разбираться. Твой муж — не из тех мужчин, которые пропадают. Он не пропадет. Он если уж прицепился один раз, то будет телепаться рядом как репей, его не стряхнешь, даже если сильно захочешь. А ты не захочешь, это я тоже вижу. Так что давай, идем уже, там у капитана график горит, ему отчаливать нужно, а вы тут обнимания устроили. Нет, ну… Будь тут худо-о-о-ожник, он бы запечатлет романтическое полотно. Причал, стало быть, и юная пара расстается, и вазюкается носами друг о друга.
— Фу, Гудрид, какая ты ужасненько противная! — скорчила рожицу герцогиня Аскеронская. — Уже иду, ладно. Так, дорогой мой Рем, обещай что очень подробно мне будешь рассказывать в письмах, что у вас там происходят, причем там Хаямий, тире и точки, что нашлось в тайнике и как ты всех победил! Я договорилась с дроздами, они устроят эстафету от Первой Гавани до Аскерона, и на явочных квартирах людей Коробейника станут передавать наши записки один одному! Так что я тебе буду писать каждый день: про ход работы над производством панацелина, про твоих родственников, дела в Аскероне и… И про то как наш малыш растет и готовится увидеть свет!
— Я напишу нойде Лоухи, в Байарад, и матушке Разора — на плато Семи Ветров, и приглашу их в Цитадель, — проговорил Аркан. — Если кто и понимает в женских вещах вроде вынашивания ребенка и родов — так это они. И вообще — это очень интересные дамы, думаю, тебе понравятся. По твоему профилю тоже много всего рассказать могут!
— Да-а-а? — заинтересовалась Зайчишка и смахнула слезы. — Тогда мне будет, чем заняться, и я почти не заскучаю. В смысле, по тебе я буду скучать, а вот бездельничать — не буду. И вот еще что: пропустишь рождение нашего первенца — я тебе никогда этого не прощу. Нет, то есть прощу, конечно, потому что люблю тебя сильно-сильно, но мучить буду долго-долго, так и знай!
— Это к весне? Я думаю, до наступления зимних штормов все будет понятно, и я прибуду домой: со щитом или на щите, — криво усмехнулся Буревестник.
— Ты не любишь щиты и никогда ими не пользуешься, — улыбнулась Габи. — Так что будь уж любезен прибыть сам, лично, на своих двоих ногах и с двумя целыми руками: тебе еще ребенка качать!
— Всё, всё… — он еще раз притянул к себе жену, поцеловал ее и сказал: — Ты ждешь меня, рядом со мной — мои старые друзья и соратники,
весь Аскерон за нас, с нами — Бог! Как я могу не вернуться?Габриель махнула рукой и поднялась на борт корабля. Сразу же раздался сигнал боцманской дудки, послышался скрип снастей… Медленно громада военной галеры флота Деспотии отчаливала от пирса. Некоторое время Буревестник стоял и смотрел вслед кораблю, а потом развернулся и резко, чеканя шаг, двинулся к воинскому лагерю который раскинулся в окрестностях Тулламоры.
Маршевую колонну возглавлял большой отряд аскеронцев, колонна всадников-зверобоев пылила копытами коней по дороге. В одном строю ехали и бывшие галерные рабы, и дружинники, и ортодоксальные баннереты, и много прочих людей, с затейливыми судьбами, суровыми взглядами и крепкими, жилистыми руками, которые ныне все как один считали себя зверобоями и подчинялись Буревестнику. Их кафтаны были черного цвета, на рукавах алели нашивки с красными побегами и соцветиями. Над головами, защищенными неизменными шапелями, реяли аркановские знамена — черные, с Красным Дэном Беллами. Эта тысяча воителей являлась становым хребтом войска, и Рем подумывал о том, чтобы приставить по несколько зверобоев к каждой сотне южан-орра, чтобы иметь возможность противостоять нечеловеческим врагам, с которыми предстоит столкнуться. Зверобои могли ободрять пикинеров и кавалеристов, передавать им опыт сражений с темными тварями. Но пока аскеронцы двигались в авангарде.
— Всем смолкнуть, шапки снять с голов,
Он молится за нас!
Заткните шумных дураков,
Бог с нами — в добрый час!
Подтянут, строг, всегда один,
Он скачет вдоль колонн.
'Простерт Господень жезл! Аминь!
Враг будет сокрушён!'
— Приказ пришёл — разжечь костры,
Мы лагерем встаём.
Но даже ночью мы бодры,
Мы с герцогом идём!
Он с нами, с бурей за плечом,
И мы до смерти с ним!
Нам все невзгоды нипочём,
Мы знаем — победим!
О дева, Господу молись,
Жена — люби и жди.
Вдова — чти память и гордись!
Мы с герцогом в пути!
«Путь герцога» — песня личных войск Буревестника — звучала над зелеными равнинами Юга, и орра, шагая по дороге следом за своими неожиданными союзниками, слушали ее незамысловатые куплеты и дивились тому, как слова «Бог» и «смерть» естественно и просто звучат от прошедших кровь и огонь мужчин с суровыми лицами.
Орра уже успели оценить легкость и прочность аскеронских доспехов, качество и удобство сапог, вкусовые и питательные качества тушенки и галет, и тонизирующие — териака. Другие бодрящие напитки — в том числе Ко и Ча, были в Экспедиционном Корпусе Ордена Зверобоя (так именовался отныне отряд под флагом Аркана) запрещены под страхом разрыва контракта, дабы никто из без малого двадцати тысяч орра и не думал хвататься за шпаги по пустячным поводам. Южан под черное знамя с Красным Дэном сошлось действительно много, и они продолжали прибывать. И причины этого массового притока новобранцев чаще всего оказывались весьма прозаическими, а точнее — экономическими.