"Фантастика 2025-92". Компиляция. Книги 1-26

— А как же Борис? — я специально не сказал «отец», чтобы лишний раз не провоцировать еe.

Видимо, в последнюю неделю психика Ольги Дмитриевны окончательно расшаталась.

— Это моя проблема, я ему всe объясню.

Я почесал затылок и, глядя, как она сморкается в платок, понял, что не хочу калечить и так потрeпанного судьбой старшего Барятинского.

— Да не надо никаких монастырей, мы что звери какие и не можем договорится?

— Что ты хочешь взамен? — придя в себя, спросила Ольга, явно не понимавшая почему человек, которого она чуть не убила минуту назад, так добр к ней.

Я немного подумал и рассудил, что у меня и так есть деньги, власть и сила. Скромные потуги Барятинской мне ничего не дадут. Однако что-то взять с баронессы нужно, в первую очередь для еe же спокойствия.

— Что случилось между нашей семьeй и прошлым императором? Почему мы попали в немилость? Мне никто внятно так и не объяснил, только догадки, — хотя бы информацию стрясу с неe.

Ольга гордо подняла голову.

— Это было низко с его стороны. Прошлую супругу Его Величества подло умертвили через болезнь маны. Родить наследника она ему не успела, поэтому он искал замену…

— Вы… Только не говорите, что он выбрал вас, замужнюю женщину с детьми! — удивился я такому ходу событий, подобное бесчестье возмутительно для любого монарха. Подданные это не игрушки и для такого поступка должны были быть серьёзные основания.

— Для императора запретов нет. Мы тогда были частыми гостями во дворце и жили в столице. К тому же мой род берёт начало от Рюриковичей, мог родиться сильный наследник, но случилось, что случилось…

— Погоди, так в покушении на меня замешан Павел VI?

Барятинская отрицательно покачала головой.

— Не думаю, скорее всего кто-то из его окружения перестарался. Ты, действительно, родился очень способным…

Выходит, Ольга отказалась от такой власти, от титула первой женщины в империи в пользу Бориса? Она всегда выглядела такой холодной и общалась с ним при мне подчeркнуто вежливо, никаких тебе обычных семейных воркований или мимолётных нежностей. Как будто она двадцать четыре на семь при дворе и нужно соблюдать этикет.

— Это были Шуйские? Они замешаны в покушении на меня? — спросил я мать.

— Да, я это поняла недавно, ты кое-что должен узнать, — она подошла к окну, наблюдая за средним сыном, тот всё ещё ждал пока взрослые договорятся о его судьбе. — Александр мне рассказал, что Шуйские предложили ему деньги за твою голову. Это он виноват в… Ты всё знал? — не увидев на моём лице удивления, уточнила она.

— Да, он пытался втянуть в это Анну, но не получилось.

— Она мне об этом не говорила… — нахмурилась баронесса. — Мы подозревали их раньше, но без доказательств это были пустые догадки. Теперь многое прояснилось, Шуйские и во второй раз остались ни с чем. Борису я ещё ничего не говорила, не хотела беспокоить. Так ты поможешь брату очистить имя? Ему нужен допуск к «Северной» и что-то о тебе…

— С инквизитором я сам разберусь, — раздражённо отмахнулся я.

Пролитая на свет информация открывала массу деталей. В том числе и ту, что старый император не рассказал сыну причину гнобления Барятинских, иначе Павел VII не вёл бы со мной дел.

Всё оказалось куда проще, чем я думал. Обычная человеческая обида на отказ женщины. Павел VI проявил себя не с лучшей стороны, явив миру поразительную злопамятность. Только вот не сходилось одно: на кой-ляд Шуйским убивать меня? «Перестарались» как-то не вязалось с хладнокровными поступками одного из коварнейших родов империи. Они просчитывали всё на несколько шагов вперёд.

Я сын Барятинского, точно такой же как и остальные мои братья с сестрой. Род могущественный, спору нет, но не настолько, чтобы представлять угрозу для кого-то повыше. Даже семейный титул баронов не вязался с большой игрой придворных.

— Хорошо, я помогу ему, — сдался я на уговоры этой странной женщины, но только из-за уважения к прошлому владельцу моего тела. — Позовите Александра, — велел я дворецкому.

Делал я это неохотно, но каждый человек заслуживал второго шанса. В моём нынешнем окружении много людей с тёмным прошлым, и все они обеими руками ухватились за возможность построить новую жизнь. Может, Александр одумается и повзрослеет? Всё же он явился с повинной и выложил всё как есть, значит, он не безнадёжен.

— У тебя есть ещё что мне рассказать? — спросил я вновь вошедшего брата.

— Нет, матушка обо всём знает.

— Мы с вами закончили, — повернулся я к Ольге. — Больше никаких сюрпризов, мы поняли друг друга?

— Да.

— Тогда позвольте, нам осталось ещё кое-что обсудить.

— Но я не помешаю, я же…

— Всего доброго, Ольга Дмитриевна, — отрезал я.

— Хорошо, Артём, ещё раз спасибо.

Когда она покинула кабинет, на секунду воцарилась неудобная тишина.

— У тебя ещё есть что мне сказать? — повторил я свой вопрос.

Александр испуганно помотал головой, явно не понимая, что от него требуется, либо очень хорошо играл свою роль. Я не видел полного раскаяния.

— Если… Если матушка всё рассказала, то нет — я чист перед тобой, братец. Всё как на духу, — он быстро перекрестился и опустил руки.

— Учти, я рано или поздно всё узнаю, лучше уладим это сразу.

— Да я же говорю, б-больше ничего нет. Ну Шуйские там, да я…я напортачил каюсь, деньги были нужны, а с-с инквизитором вот сразу к тебе и пошёл, больше ни к кому. Обещаю, я не создам проблем!

Всё равно не верил ему, но обещание уже дал. Главное держать эту лживую падаль подальше от себя и своей семьи. Андронику на первое время можно закинуть дезинформацию, это его успокоит. А после «Северной» через Бенкендорфа выбить Александру чин и запульнуть подальше из Российской империи на непыльную должность в дипломатический корпус. Главное — чтобы не мешал делам семьи и был живой.

В чём-то Ольга права — непозволительно обращаться с членами нашего рода так унизительно, но брат переборщил…

— Хорошо, я услышал тебя. Завтра загляни в семь утра, сычовцы помогут тебе закрыть оставшийся норматив. С Андроником чуть позже сообщу, что сказать, а сейчас свободен.

— Спасибо, брат, — он схватил своими липкими ладошками мою и со слезами на глазах от души затряс её.

Когда он радостно выбежал из кабинета, я вытер руку платком и устало завалился в кресло. Взгляд упал на разбившиеся куски зеркала на ковре и я хотел было уже позвать горничную убрать этот беспорядок, как в дверь снова постучались.