"Фантастика 2025-99". Компиляция. Книги 1-19

– Чему ж тут поражаться, – пожал плечами Спирин. – Обыкновенная работа аналитических программ подсознания! Они же и генерируют приемлемую тактику поведения для выхода из неприятности с минимальным ущербом. Просто у Кости… ничего, что я вас так называю?.. означенные программы характеризуются огромной интенсивностью и отбирают прорву энергии. Поэтому срабатывают биологические предохранители, и сознание на время отключается, чтобы не обременять рецепторы шумовой, и для решения проблемы излишней информацией.

– Вы рассуждаете о мозге, как о какой-то паршивой машине из своей Тауматеки! – отметил Торрент с неудовольствием. – Об этом, как его… о «Титанийской Модели»!

– Мозг и есть машина, – согласился Спирин. – И не скажу, чтобы очень сложная! Спросите у любого ментолога, хотя бы у того же вашего Да… Джа… э-э…

– Дананджайя, – поморщился Торрент. – Неужели трудно запомнить?

– А где же наша очаровательная хозяюшка? – вдруг спохватился Спирин.

– Сидите уж, – сказал Торрент. – Дамский угодник… – Кратов поднял голову и с подозрением посмотрел на облизывающегося, будто кот над плошкой молока, Спирина, но беседа уже катилась дальше. – Так вот, к вопросу о подсознании. Конечно, все это сильно смахивает на те механизмы, которые заняты информационной утилизацией в обычном сне. Переваривают, иными словами, употребленные внутрь за прошедший отрезок времени впечатления… Но есть существенные отличия, которыми вы скоропалительно пренебрегли, потому что сейчас думаете не о предмете дискуссии, а о своих первобытных инстинктах.

– О каких инстинктах? – взвился Спирин. – Что вы несете, злокозненный юноша?!

– Отличие первое: ясная и отчетливая визуализация. Запоминающиеся детали. Известно, что если содержание только что увиденного сна каким-либо образом немедленно не зафиксировать, то через считанные мгновения он необратимо забудется. У вас, доктор Кратов, под рукой обычно не оказывалось ни мемографа, ни даже какого-никакого первобытного стила. Между тем, вы, доктор Кратов, спокойно и в подробностях пересказываете свои замечательные сны спустя десятилетия, как если бы это были не сны, а сценическая постановка на Бродвее…

– …или художественный вымысел, – подхватил Спирин. – Сознайтесь, Костя: ведь вы все это выдумали для вящего интереса! Нужно же было вам подыскать какие-то материалистические объяснения своей нечеловеческой интуиции!

– Что-что, а это я не выдумал, – сказал тот. – Фантазия у меня скудная.

– Фантазия у вас богатая, – запротестовал Торрент. – Это вы мессиру Мануэлю можете шарики вкручивать насчет ограниченности своего воображения, а я читал вашу «Версию X», так что перестаньте…

– Что такое «Версия X»? – встрепенулся Спирин.

– А… э… один апокриф, – пояснил Кратов.

– Неофициальная, имеющая ограниченное хождение среди любителей оккультной ксенологии, предыстория культурологического кризиса на планете Уэркаф, – прибавил бессердечный недоросль.

– Смешно сказать, но и это я не выдумал, – заметил Кратов.

– Это вам сами аафемт поведали, – саркастически усмехнулся Торрент.

– В определенном смысле…

– Так-так-так, – вскинулся Торрент. – Ну-ка, вот с этого самого места поподробнее.

– Подите к черту, – сказал Кратов. – Это не моя тайна.

– А чья же?! – взвыл молокосос.

– Ну хорошо, – нетерпеливо вмешался Спирин. – В чем же второе отличие?

– Ладно, мы еще вернемся к вопросу о чужих тайнах, – пообещал Торрент. – А насчет второго отличия… так я уже его приводил. Остается лишь напомнить – для особо длинношеих. Обычные сны в искаженном виде отражают пережитые накануне впечатления, поскольку являются визуальным и во многом отраженным эхом работы все тех же механизмов утилизации и архивирования информации, что непрерывно работают в подсознании…

– Что называется, пошел вразнос, – скривился Спирин.

– …а сны доктора Кратова, напротив, относятся к категории «вещих». Они анализируют происходящее, зачастую добавляя к картине скрытые или новые, до того неизвестные детали. А затем указывают верный выход.

– Не всегда указывают, – возразил Кратов. – И не всегда верный.

– Могу поспорить, – сказал Торрент, – что в этих сомнительных примерах либо вы неправильно интерпретировали данные вам указания, либо во сне вам был наглядно и умышленно продемонстрирован неверный путь, коим вам ни при каких обстоятельствах двигаться не следовало. В любом случае, виртуалы из ваших снов располагали более обширной и глубокой информацией о происходящем, нежели вы, даже если бы старались приложить к тому все свои усилия.

– Что такое «виртуалы»? – с мученическим вздохом справился Спирин.

– Это я тоже подцепил у знакомых ментологов, – небрежно ответил Торрент. – Сей архаичный термин обозначает воображаемые объекты, в процессе своего взаимодействия с человеческими органами восприятия наделенные всей совокупностью признаков, обычно присущих объектам реального мира.

– Я убивал бы всех, кто любит говорить красиво и невнятно, – проговорил в сторону Спирин.

– «О друг мой, Аркадий Николаич! Об одном прошу тебя: не говори красиво!» Доктор Базаров вам, часом, не приходится родственником? – полюбопытствовал Кратов.

– Это еще кто таков?! – помрачнел Спирин.

– «Отцы и дети», настольное руководство по просвещенному нигилизму, – ернически разъяснил Кратов. – Иван Тургенев, русская классика…

– Вот только не надо мне тыкать в нос русской классикой! – замахал руками Спирин. – Этнически я еще могу до определенной степени полагать себя русским, но менталитет у меня латиноамериканский, так что лучше напрягите свою эрудицию и тычьте мне в нос Маркесом… «ну и наделали мы себе мороки, а все лишь потому, что угостили какого-то гринго бананами»… [57]

57

Габриэль Гарсиа Маркес, «Сто лет одиночества». Перевод с испанского Н.Бутыриной и В.Столбова.

– Гринго – это, разумеется, я? – хладнокровно осведомился Торрент.

– …а уж такие имена, как Лине ду Регу или Тейшейра Пинту, вам и вовсе ничего не говорят, – Спирин повел умаслившимся взглядом по изрядно опустошенному столу. – Нешто пойти спросить еще варенья и плюшек?

– Сидеть! – негромко приказал Торрент, и Спирин немедленно сел. – Что вам не нравится, коллеги? Обилие наукообразных терминов? Сложно выстроенные фразы? А это вам не комикс, это общение взрослых и, по некоторым признакам, неглупых людей. Дураков здесь нет. Или я ошибаюсь?

– Да знаю я все, что вы хотите мне втолковать, – сказал Кратов. – И что виртуалы эти ваши приходят в мои сны откуда-то из зоны «длинного сообщения»…

– И что на деле они выполняют не столько информационную функцию, сколько защитную, вы тоже знаете? – ухмыльнулся Торрент.

– Может, и не знал, но вполне мог бы догадаться. Только не меня они охраняют, а заложенную в меня информационную посылку.

– Правильно, – кивнул Торрент. – И ваша странная способность на любой открытой местности немедленно разворачиваться носом в сторону наибольшей опасности тоже проистекает оттуда же, из той же зоны «длинного сообщения». Вот только неясно, зачем это делается и какую цель преследует. Ведь по логике вещей виртуалы должны всячески уводить носителя «длинного сообщения» от любой угрозы, как сделали это с госпожой Зоравцей или тем же Ертауловым… хотя в последнем случае они явно перегнули папку!