"Фантастика 2025-99". Компиляция. Книги 1-19

Столько усилий затрачено, такие жертвы принесены, чтобы убедить немцев, будто у нас нет высококлассных специалистов по нейроэнергетике, или, как те говорят, «оккультизму»! Чего стоит один только крымский клад, как бы невзначай сданный коллегам из «Аненербе», будто наши не сумели ничего там найти! И теперь провалить многоходовую операцию, позволив девчонкам засветить и самих себя, и Лабораторию?!

Отряд защиты в своей деятельности не вступает в прямое взаимодействие с врагом. Из группы слежения заметны одни шаманы. Но кто ж не в курсе, что у нас есть шаманы и всегда были?! Все заинтересованные лица прекрасно осведомлены о методах работы шаманов, их реальных возможностях и ограничениях. Тут секрета нет, и игра ведётся в открытую. Но операторы, особенно операторы поиска, — наша секретная перспективная разработка особой важности.

Потому-то Бродов дал такой жёсткий отпор Жениному несанкционированному эксперименту с военными пророчествами: ведь она едва не сунулась в вотчину фашистских генералов!

Нет. Мы пойдём другим путём. Сначала внедрить человека в сердце фашистского оккультизма, выяснить, какая у немцев система защиты и энергетической контрразведки, потом пробовать провести разведывательные и диверсионные операции. Всё — срочно и при этом не обходимо. То есть обойти данный этап нельзя.

Между прочим, каждый эксперимент из тех, что девчонки-операторы проводили по дороге в эвакуацию, подтверждал предварительные выводы специалистов по Таисии: она действительно рвётся в бой. Кроме того, она может выступать конструктивным лидером, что показала нынешняя ночь. Она обладает большей личностной зрелостью, чем Евгения, и более активно развивает свой мощный потенциал, нежели Лида. Что ещё немаловажно, девчонка бесстрашна: она даже не боится гнева самого товарища Бродова! Она признаёт каждый свой промах, бестрепетно глядя руководителю прямо в глаза.

Настала пора побеседовать с ней.

До последнего момента Николай Иванович ещё оставлял себе возможность выбора. Уже шла полным ходом подготовка операции, досконально разрабатывались детали, а первой претенденткой на роль оператора поиска числилась Евгения. Но едва Таисия появилась в Лаборатории, обнаружилось, что она подходит идеально.

Способности — другого плана, чем у Жени, но не менее яркие. Умом обе не обижены: и житейская сметка, и интеллект — на высоте.

Внешность соответствует «арийскому» стандарту: светлые волосы, светлые глаза. Женя, конечно, выигрывала за счёт природной яркости: волосы у неё искристо золотятся на солнце, правильные черты лица напоены внутренним огнём, румянец на щеках, пухлые губки упрямо поджаты. Серые Женины глаза в первый момент казались чёрными: так широки были у неё зрачки. Тася — бледненькая, блёкленькая. Волосики тонкие и тусклые, зато идеально подходящие под понятие «белокурый»: холодного пепельного оттенка. Глаза — светлосерые, а стоит подобрать подходящую одежду — становятся голубыми. Причём зрение острое — в отличие от Жениной выраженной близорукости.

Здоровье у обеих крепкое, и, что особенно важно, все зубы целёхоньки и не тронуты рукой стоматолога. Иначе пришлось бы создавать совсем иную легенду.

В плане характера Евгению лучше было с Таисией даже рядом не ставить. Таська ровная, спокойная, выдержанная, доброжелательная. Замкнута, однако общаться научится — дело наживное, а привычка лишнего слова не сказать — останется.

Бродову говорили: «Она мала». Он отвечал: «Приведите хоть один пример, чему её возраст помеха! Чего она не поймёт? Чему она не научится, пока не вырастет?» Кроме того, и Женя всего на два года старше. Возраст обеих соответствовал разработанной легенде. В возрасте был весь смысл! Более того: щупленькая Тася в свои тринадцать выглядела ребёнком лет десяти — одиннадцати, что ещё увеличивало её шансы завоевать доверие при внедрении.

На собственный взгляд Бродова, был у Таисии только один существенный недостаток в сравнении с Женей: длительность подготовки. У Евгении за плечами — полтора года интенсивных занятий, у Таськи на данный момент — меньше четырёх месяцев, если не считать года ненапряжённых тренировок под руководством Аглаи Марковны.

Между тем все взвешенные аргументы за и против оказались перечёркнуты жирной чёрной чертой — недавним проступком Евгении.

Целый ряд совещаний и консультаций, проведённых в Куйбышеве, завершился принятием окончательного решения…

— Но так не бывает. Если бы ещё детдомовка, как Игорь и Евгения. Или богатый опыт жизни в пионерлагерях. А тут — домашний ребёнок. Откуда взяться дисциплине? — Снова обсуждался ранее уже, казалось, рассмотренный со всех сторон в связи с Евгенией и Игорем вопрос. — Понятию об организационной дисциплине откуда взяться?

— Во-первых, девочка из деревни. Никакого отношения к домашнему городскому ребёнку. Поверьте. Знаю по себе. Деревня — это до рассвета встань в любую погоду и неохоту, как забрезжило — в огород, на покос, к скотине. Коси, жни до кровавых мозолей. Попробуй только небрежно сделать что-то, полениться — все труды насмарку. Туча идёт — беги сено смётывай, прошла — беги раскидывай. Надо воды в дом — неси полное ведро, а то и два, не важно, что весишь не намного больше этих вёдер… Деревня — дисциплина жёстче любого лагеря. Но дисциплина не приказа и коллективной ответственности, а заботы и персональной ответственности.

— А во-вторых?

— Во-вторых?.. Да! Разные же таланты бывают у человека. Вот такой талант: к исполнительности и дисциплине.

— Скажете, «талант»! Типичный социальный навык, он формируется.

— У моих экспертов есть другое объяснение, но оно антинаучное. Не стану его озвучивать.

— Зачем вам такие эксперты???

— А сами подумайте: как без них в ВОРКе?

— Кажется, догадываюсь. Врождённые способности ваши эксперты считают результатом реинкарнации?

— Мы этого не обсуждали, хорошо? Другое важно. Нам нужна… Точнее, к ним должна попасть не девочка из системы, а одинокая потеряшка с растрёпанной энергетикой. Понимаем?

— Допустим, что понимаем. Стараемся изо всех сил. Вопрос ещё о принадлежности к сообществам. У девочки есть близкие?

— Уже нет.

Николай Иванович не скрывал двусмысленности своего ответа.

— Вот как! — правильно поняли эксперты. — Экие вы прыткие! Создали одинокую потеряшку? Ну, вам виднее. Но как же вы намерены решить вопрос эмоциональной привязанности? Помните, мы по Игорю обсуждали?..

Обсуждали бурно. Тогда у Бродова была иная точка зрения: он считал — даже лучше, если человек не рвётся сердцем обратно, к тем, о ком тоскует, с кем не ослабевает душевная связь. Ему отвечали: с одной стороны, абсолютная душевная чёрствость вовсе противопоказана, так как не создаёт мотивации к сохранению верности, ведь в основе верности обязательно лежат чувства. С другой стороны, человек, склонный к формированию эмоциональных привязанностей, но не имеющий их здесь, легко найдёт их там. Вывод: правильно, если человек обязательно кого-то или что-то любит на Родине, но при этом в состоянии спокойно переносить разлуку в течение неопределённо длительного времени. Тася, со своей уравновешенностью и самостоятельностью, подходила к решению этой задачи идеально.

— Вопрос важен, поверьте.

— Работаем над этим. Одна привязанность уже сформирована. Очень сильная.

— Влюблённость, что ли? — поморщился эксперт.

— Нет. Товарищи, нет смысла обсуждать этот пункт. Он в работе, и я беру на себя полную ответственность за результат.

Если в жизни этим людям не привелось испытать чего-то подобного, они не поймут и отнесутся с недоверием. Влюблённость в человека, хотя бы и самая сильная, ненадёжна и склонна улетучиваться при малейшей перемене обстоятельств. Но если случилось полюбить с первого взгляда какое-то место на Земле, это не отпускает больше. Особенно город. Воздух города становится дыханием твоей души, улицы и переулки города становятся её извилинами. Это — совсем не то же самое, что любовь к малой родине. Место, где родился, зовёт тебя мягко, робко, и ты ещё тридцать раз подумаешь, стоит ли перебить память нежного прошлого суровой реальностью настоящего. Город же не скрывает перемен, он гордится, красуется ими, манит, как женщина, соблазнительными обновами, игрой стилей и образов. Николай Иванович сразу распознал то, что творилось с Таисией в первый же день её знакомства с городом. И сделал всё необходимое, чтобы это чувство окрепло и обрело твёрдую почву. Собственный опыт стал в этом деле лучшим советчиком.

Но Бродов был убеждён: нет необходимости выносить эту тему на обсуждение с нелегальщиками: привязанности — вопрос интимный.

Что касается человеческих душевных связей — они тоже формируются, хоть сроки и сжаты. В натуре девочки — глубина и сила эмоций, внешне связанных железными путами самоконтроля.

И опять же: обсуждать с приглашёнными экспертами отношения, развивающиеся в тесном мирке Школы-лаборатории, — напрасная трата времени. В этих вопросах он сам профессионал, и свои специалисты у него под боком.