Фантазм

— Привет, дорогуша, — Джаспер оглядел её с головы до ног, опираясь плечом о дверной косяк. — Слышал, ты чуть не пропустила последний уровень из-за неприятного инцидента в библиотеке.

— И от кого же ты это слышал? У вас тут, что, дьявольские сплетни? — поинтересовалась она.

— Мы, дьяволы, любим наблюдать за глупостями смертных так же, как и вы, — ухмыльнулся он. — Но это я услышал из первых уст.

— От Блэквелла?

Джаспер покачал головой:

— Синклер. А Блэквелл… занят.

Она застыла:

— Занят?

Три глаза дьявола пристально изучали её, словно ища что-то, чего она надеялась, он не найдёт:

— Да.

Он явно хотел, чтобы она спросила.

Она попыталась сделать свой голос как можно более безразличным:

— Занят чем?

— Это, конечно, не моё дело, — ответил Джаспер, — а значит, это моё любимое дело для обсуждения. Он с Раей. Ничего необычного.

Её желудок скрутило. Ревность теперь пульсировала в каждой клетке её тела, и она не знала, что с этим делать. Это было плохо. Очень плохо.

Мысли о том, что Блэквелл может сейчас предаваться страсти с какой-то дьяволицей, не должны были вызывать в ней такую бурю. В сущности, это даже должно было её радовать — чем больше времени он тратил на удовольствия с кем-то другим, тем меньше он отвлекал её. Но, увы, логика не унимала боли в её груди.

— Мне нужно идти, — пробормотала она.

Возвращаясь в свою комнату, Офелия больше всего на свете хотела забраться в обжигающе горячую ванну и смыть с себя чувство предательства, на которое у неё не было права.

Вода в ванне оказалась не такой горячей, как ей хотелось, но пришлось довольствоваться тем, что было. Она погрузилась в фарфоровую чашу, погружаясь в воду до самого подбородка, позволив своим темным локонам свободно расплыться вокруг неё. В этот сладкий, блаженный момент её разум наконец-то стих. Единственным звуком был успокаивающий плеск воды о её кожу.

Но Призрачный Голос никогда не упускал возможности нарушить её покой.

Он, вероятно, сейчас трахает эту Дьяволицу где-то в поместье, прижав её к стене, — хихикнул голос. — Постучи по ванне три раза, и, возможно, это прекратится.

Её кулаки сжались по бокам. Она отказывалась поддаваться такой нелепой прихоти. Если Блэквелл действительно кого-то сейчас трахает, почему она должна его останавливать? Он ей не принадлежал и никогда не будет принадлежать.

Видела, какая она красивая? — продолжал Призрачный Голос. — Чёрные волосы, фиолетовые глаза, греховная улыбка. Как, по-твоему, её имя звучит на его губах?

— Замолчи. Исчезни.

Постучи три раза, и я исчезну, — настаивал он.

Её рука невольно дернулась, зубы скрежетали. Нет. Она не поддастся.

Постучи, — снова рыкнул голос. — Постучи. Постучи. Постучи. Постучи. Постучи. Постучи.

Она сдалась.

Три быстрых удара костяшками по фарфору, и голос исчез, словно дым, оставив её в ярости. Ей ненавистно было, что подчинение этому голосу приносило тишину. Ещё больше она ненавидела, что однажды могла случайно подчиниться чему-то, что не сможет простить. И с каждым разом она всё меньше уважала себя за то, что не могла полностью его игнорировать.

Теперь она полностью погрузилась под воду, открыв глаза и наблюдая за пузырьками, поднимающимися к поверхности. Она оставалась под водой до тех пор, пока её лёгкие не начали жечь от нехватки кислорода. Но прежде, чем она поднялась, перед ней появилось лицо. Лицо с пронзительными зелёными глазами.

Вырвавшись на поверхность, она с жадностью вдохнула воздух, капли воды стекали по её коже, падали с густых ресниц, а волосы тяжело свисали по её спине, пропитанные влагой. Блэквелл стоял рядом с ванной, скрестив руки и скрывая свои эмоции, пока его взгляд скользил по её обнаженному телу.

— Рад видеть, что ты выбралась из очередного испытания, — заметил он. — Ты собиралась мне об этом сообщить?

Офелия приподняла брови, удивленная его наглостью:

— Сообщить? Я не думала, что это часть нашего соглашения.

Он никак не отреагировал на её язвительный тон. Казалось, ему было скучно.

— В прошлый раз, когда я искал тебя, я нашёл тебя в иллюзии Синклера — ты танцевала одна в библиотеке, находясь в полном трансе. Так что мне кажется, не будет лишним, если ты сообщишь мне, что осталась жива после завершения уровня, на который не позвала меня.

Она тяжело вздохнула и показала на себя:

— Ты видишь, что я жива, не так ли? Что касается того, что я не призвала тебя — мне не нужна была твоя помощь. Вот как это работает.

Её слова были пропитаны сарказмом, и она уловила что-то мимолетное в его взгляде, что не смогла сразу распознать.

— Ты собираешься игнорировать то, что произошло с Синклером?

— Не понимаю, почему это должно быть важно, — ответила она.

— Ты не понимаешь, почему это важно? — фыркнул он. — Ты оказалась в одной из его ловушек, потому что тебе понадобилось пространство, и чуть не была дисквалифицирована из-за этого.

— Но я не была, — парировала она, сдвинувшись вперед в ванне и поднявшись на колени, расплескивая воду через край. — И, если бы тебе было так важно, что я застряла в его ловушке, ты бы пришёл, когда я трижды пыталась призвать тебя!

Её голос дрогнул на последней фразе, и его выражение наконец изменилось, превратившись из равнодушного в страдающее.

— Где ты был? — потребовала она. — Где ты был?

— Я не мог услышать твой зов из-за магии Синклера, — сказал он, покачав головой с сожалением. — Он… он гораздо сильнее меня.

— У нас с тобой должен быть договор, — всхлипнула она. — Я зову — ты приходишь.

Он опустился на колени перед ней, схватив её лицо руками, и его глаза пронзительно смотрели в её, наполненные искренностью.

— Ты должна знать: если бы я услышал твой зов, ничто на свете не смогло бы меня остановить. Я пришёл, потому что почувствовал, что что-то не так. У меня не было намерения нарушать твою просьбу о пространстве, пока я не почувствовал это.

— Мне было страшно, — прошептала она. — Когда я поняла, что он меня запер. Я звала и звала тебя, а ты не появился…