Фэнтези-2011

Кирмиса, отлучавшаяся, чтобы помочь с переноской багажа, теперь снова была здесь, чтобы препроводить гостей в столовую. По пути мона Гальда мысленно согласилась с верностью предупреждения не ходить без сопровождающих. В этом доме и впрямь можно было заблудиться. И эти анфилады пустынных комнат действительно угнетали. Но столовая имела вид почти уютный — определенно, это было одно из немногих помещений в доме, которое поддерживалось в жилом состоянии.

За столом вместе с хозяйкой был давешний Бернардин — он встал и поклонился.

— Ваш слуга, — пояснила Лаубода, — прошел на кухню вместе с Киром — это сын Кирмисы, он также здесь служит. Есть еще кухарка, сейчас вы оцените ее искусство.

— Всего четверо слуг на такой большой дом?

— О, в прежние времена их было не меньше пятидесяти… а может, больше, я не помню. Но теперь меня вполне устраивает небольшой штат. Кир возит из города все необходимое, Бернардин ведет финансовые дела, и все они помогают поддерживать дом в порядке. И довольно об этом. Давайте обедать.

— Дети, прочитайте молитву Семерым, — подсказала Савика, и близнецы, торопясь, пробормотали положенную благодарность.

Обед был не то чтобы изобилен, но весьма приличен, а воздушный пирог с сыром вообще оказался выше похвал. Как и догадывалась Гальда, Лаубода регулярно отправляет человека в город за припасами, а заодно и отправить письма… Может быть, и выезжает сама? Столько лет на этом клочке земли… на праздниках в Димне принято скрывать лица, и так легко сохранить репутацию отшельницы, если тебя никто не видит… если ты притворяешься кем-то…

Голос Магне прервал ее размышления:

— А что это за ларец с лучами у вас над дверями?

Не успела Гальда одернуть сына, как Бернардин ответил:

— Это не ларец, а геральдическое чудовище Адранов, молодой господин.

Тут он спохватился, что забежал вперед госпожи, и умолк. Но дама Адран не разгневалась.

— Расскажи ему, Бернардин.

— Молодому господину известно, — начал управляющий, — что в прежние времена моря и океаны были населены подводными дивами и гадами?

— Конечно! Кракены… и рыбодраконы… и рароги? Или они не морские? Но, в общем, неважно, они же уже все вымерли.

— Да, господин, сейчас их уничтожили, но прежде моря кишели чудовищами. Одним из них был непостижимых размеров моллюск, именуемый адраном. Он жил в пещерах у побережья Лейры. И был он так велик, что своими щупальцами — а то, что вы видели, выходящее из створ, вовсе не лучи, а щупальца — затягивал в пещеру целые корабли и острыми створками переламывал их пополам, точно сухие щепки. Некоторые даже говорят, что так же он убивал китов, но я думаю, что это неправда — в тех краях китов никогда не водилось. В пещере чудовища скопились немалые сокровища с потопленных кораблей. И вот один отважный мореплаватель спустился в пещеру, убил монстра и забрал сокровища. Более того, в сердцевине моллюска нашлась жемчужина, равной которой не имелось в мире, — она была величиной с человеческую голову и во тьме светилась, как огонь маяка. И мореплаватель продал жемчужину марзбану Лунных островов, а сам перебрался в Димн, где на вырученные деньги возвел этот остров и этот дом, а себя и свой род назвал в честь своей победы Адраном.

— Так рассказывают, — произнесла Лаубода. — Хотя мой покойный супруг склонен был трактовать эту фамильную легенду в том смысле, что род Адранов сделал состояние на торговле жемчугом с Лунными островами. — Она скомкала льняную салфетку. — Дорогая, твоя старшая дочь не явилась к столу. Это меня беспокоит. Может быть, послать ей ужин в комнату?

— Не стоит потакать ее капризам. Если бы она действительно была голодна, пошла бы с нами. Пусть привыкает жить по правилам дома.

— Ну, развлечений для молодой девушки здесь маловато… Ее можно понять.

— Она может усовершенствовать свои навыки в рукоделии. Или музыке. В таком роскошном доме наверняка найдется какой-нибудь музыкальный инструмент.

— Я раньше играла на спинете… но потом забросила, так что он наверняка расстроен. Возможно, есть еще что-то… с прежних времен. От мужа осталась приличная библиотека, но вряд ли книги из нее будут интересны Бине — там сочинения больше натурфилософские и теологические.

— Бедная! — Гальда думала совсем не о дочери. Той как раз лучше читать что-то помимо романов. — Значит, у тебя в жизни нет никаких развлечений?

— А как же зимний сад? — встряла Модо.

Хозяйка улыбнулась.

— Вот видишь, дорогая, твои дети понимают — чтобы занять себя, есть другие способы. К сожалению, на острове невозможно развести полноценный сад, но цветник и оранжерея под крышей у нас вполне достойные.

Мона Гальда вздохнула. Подобное увлечение не было для Димна редкостью. В этом городе катастрофически не хватало земли, многие дома строились на сваях — какие уж там сады и цветники! Так что если в доме можно было развести какие-то растения, то это служило показателем определенного статуса. Но Гальде подобное всегда было чуждо, и она никогда не могла оценить, что увлекательного дети находят в том, чтоб выращивать цветы в горшках и чахлые деревца в дворике их прежнего дома. Но, по крайней мере, это увлечение избавит ее от лишнего беспокойства.

Однако Магне от беспокойства избавлен не был, он вертелся на стуле, как угорь на сковородке.

— Госпожа Лаубода, а вы покажете нам сад?

— Я же обещала. А я всегда выполняю обещания. — Она обернулась к моне Гальде. — Ты не устала?

Откровенно говоря, дама Токсилла предпочла бы вернуться в отведенную ей комнату и вздремнуть. Но в первый же день выказать слабость, оставив детей на попечении Савики? Неприемлемо.

— Что ты, дорогая! Я и сама с удовольствием взгляну на это чудо.

Они поднялись из-за стола. Управляющий проследовал с ними, держась рядом с хозяйкой. Гальда меланхолически предположила, что этот тип тоже может служить развлечением вдовы, но сразу отвергла это предположение — слишком уж невзрачен. Впрочем, мы еще не видели второго слугу…

Снова пришлось преодолеть коридоры и лестницы — Гальда уже начала к этому привыкать.

Сад располагался там, где раньше в особняке, вероятно, был внутренний двор. Затем это пространство было забрано под крышу, но для наилучшего освещения — из толстого стекла. Не целиком, но большей частью. Предполагается, что такую крышу надо регулярно мыть, но с тех пор, как хозяйка сократила штат прислуги, вряд ли это производилось часто, а еще вернее, стекло омывалось разве что дождями, отчего стало изрядно мутным. Но в дневное время здесь все же было достаточно светло.

Однако уже наступили сумерки — зима ведь. Не совсем темно, можно разглядеть ряды кадок с деревьями и кустарниками и цветники — сколько же пришлось насыпать сюда земли, чтоб их разбить?

Магне и Модо не нужно было и освещение. Они ринулись по дорожкам, рассматривая и трогая, чуть ли не пробуя листья и соцветия на зуб, переговариваясь между собой и лишь иногда обращаясь с вопросами к Лаубоде, благодушно наблюдавшей за их восхищением. Мона Гальда оказалась несколько в стороне. Она вынуждена была признаться себе, что и при полном освещении вряд ли опознала бы большинство растений. Вот это — лимонные и оранжевые деревца, их дети выращивали в собственном садике. Этот кустарник — мерхистанская сирень, а вот это вроде бы — алоэ… но большинство из них было неизвестно даме Токсилла и могло даже напугать мясистыми листьями, хищными шипами, свисающими гроздьями соцветий. С цветами — то же самое, вдобавок от сильного аромата начало ломить в висках и затылке. Никогда она не любила запаха лилий, даром что этот цветок почитается любимым богами. Хорошо еще, что сирень сейчас не цветет… да и для лилий не сезон… хотя сад отапливается, пусть это и не очень ощущается среди цветочных и травяных испарений. Чтобы протопить такое пространство, требуется немало дров. И как это в таком количестве доставляется с большой земли?