Фиктивный брак
Шрифт:
Но сейчас эти слова были необходимы, как та таблетка.
Потому что я все еще хотела посмотреть в глаза тому человеку, которому еще утром обстоятельно готовилась подарить свою девственность сегодняшней ночью…
Странно, но после своей истерики я почувствовала себя гораздо лучше. Словно в этом адском взрыве эмоций сгорело все, что мешало мне жить.
Разочарование в человеке, которому доверилась.
Неуверенность в себе, в своих силах, в своих возможностях.
И боль…
Настоящая, которая только что чуть не разорвала мне сердце. А также страх боли будущей – как физической, так и душевной.
Я
Сейчас же истерика будто выжгла меня изнутри. Как стерилизатором прошлась, убив все болезнетворные бактерии страхов и сомнений, а взамен оставив лишь холодную, злую, расчетливую пустоту, физически неспособную реагировать на чьи-то мнения, взгляды, слова, мысли…
И я влюбилась в эту пустоту с первого взгляда.
Я сейчас ощущала себя маленькой девочкой, впервые посмотревшей в телескоп и увидевшей там не какие-то глупые звезды, а величественный, прекрасный, невообразимо огромный космос, который по собственному желанию можно заполнить чем угодно – и так же по желанию выбросить из него все лишнее. И при этом ни заполнившее его, ни выброшенное никак не повлияет на его бесконечно стерильную чистоту.
Он навсегда останется таким, каким я его увидела в себе.
И ничто, и никто больше не сможет его во мне изменить….
Глава 27
Коттедж на фоне заката смотрелся довольно зловеще. В нем запросто можно было бы снимать фильм о призраках или, к примеру, о серийном маньяке, в подвале дома которого хранится коллекция профессионально очищенных, хорошо высушенных и покрытых лаком скелетов.
Я аж головой мотнула, отгоняя мысли, что пытались в нее залезть. Не нужно думать о плохом, когда уже сделала свой выбор. Вообще не нужно думать, когда решилась на такое. Иначе есть риск загадить мысленным мусором ту великолепную пустоту, что я в себе открыла. И тогда в нее первым делом обязательно вползет страх, мерзко шепчущий о том, что я полная дура, – и при этом весьма обоснованно аргументирующий это утверждение…
Входную дверь я отперла своим ключом и, войдя в дом, оставила ее незакрытой. Прошла в холл, села на диван, достала мобильник и ткнула в иконку с надписью, которую после сегодняшней ночи планировала переименовать в «Любимый».
– А я уже подхожу! – веселым голосом отозвался телефон. – Клевый у тебя домина! Будет где вдосталь порезвиться нашим детям.
Ну конечно.
Со своей-то внешностью он мог говорить что угодно. Девушкам нравится такая чрезмерная открытость, граничащая с нахальством.
И мне она тоже понравилась.
Но сейчас столь откровенно высказанные планы на наше совместное будущее в доме моего недавно погибшего мужа вызвали лишь чувство гадливости, словно я на пути к своему счастью случайно наступила на кучу навоза.
Артем вошел, увидел меня. Его лицо озарила лучезарная улыбка. Открытая, искренняя…
И насквозь фальшивая.
Как же я раньше-то не заметила, что за этим растянутым ртом и отбеленными зубами на самом деле нет ничего, кроме хорошо отработанной мимики и холодного расчета?
Он направился ко мне, растопырив руки, чтобы обнять, но я сунула руку
в портфель, достала пистолет и, направив его в живот Артема, тихо произнесла:– Садись.
Артем словно на стеклянную стену наткнулся.
Остановился, переводя взгляд с пистолета на мое лицо и обратно…
– Сесть я всегда успею, – механически проговорил он, словно заученный текст произнес. И, спохватившись, добавил: – Не понял. Это что за сюрприз на ночь глядя?
– Я тоже не поняла, что за сюрприз ты подложил в машину моего мужа, – медленно произнесла я. – И сейчас хочу получить ответы на свои вопросы. Поэтому для начала просто сядь, не вынуждай меня прибегать к крайним мерам.
Лицо Артема изменилось. Радостная улыбка исказилась. Смялась, скорчилась в кривую, неприятную ухмылку.
– Слышь, подруга, – процедил Артем сквозь зубы, делая шаг вперед. – Ты, по ходу, во мне фраера увидела? Так это ты что-то попутала…
Слова Виталия внезапно беззвучно прозвучали в моей голове, возникли, словно фантом, неожиданно появившийся из тумана забвения: «Представь себе, что это враг, который хочет причинить вред тебе или твоим близким. И все, что ты хочешь в жизни, это чтобы того врага больше не было. Сейчас в твоих руках решение данной проблемы, и все, что тебе нужно, это направить свою волю, свою решительность в его сторону, вдохнуть и на середине выдоха плавно нажать на спусковой крючок. Нажимай, не бойся. Давай…»
Мне и представлять ничего было не нужно. Сейчас ко мне направлялся самый настоящий враг, убивший моего мужа…
Выстрел хлестнул по ушам неожиданно громко, рукоять пистолета рванула мою ладонь так, что я едва его не выронила…
– Т-тварь… – сдавленно прошипел Артем, схватившись за живот. – Вот же… тварь…
– Я сказала «сядь», – проговорила я стальным голосом. – Иначе вторая пуля прилетит тебе в голову.
Артем, ловя ртом воздух и сверля меня взглядом, полным ненависти, сел на диван, стоявший напротив.
– А теперь рассказывай, – все тем же буднично-металлическим голосом произнесла я, продолжая ощущать в себе… ничего. Пустота не знает эмоций. Она не рефлексирует. Она просто действует, не отвлекаясь на лишнее, ненужное, неэффективное.
Страшное состояние для тех, кто не познал его на себе.
И прекрасное для тех, кто нашел в себе силы ему открыться.
– Чего тебе надо… ненормальная? – ловя ртом воздух, проговорил Артем.
– Подробности. О том, зачем ты подложил в машину Виталия устройство, спалившее автомобиль вместе с моим мужем.
– Не понимаю, о чем ты.
– Все кончено, Артем. У полиции есть видеозапись, как ты это сделал. И либо ты сейчас рассказываешь, зачем тебе понадобилось убивать моего мужа, либо я сейчас звоню следователю, и тебя забирают отсюда далеко и надолго.
…Конечно, это я себя накрутила насчет того, какая я вся из себя железная леди.
Меня сейчас колотила крупная нервная дрожь, и только колоссальным усилием воли я заставляла себя сохранять внешнее спокойствие. Непростое это дело, оказывается, стрелять в живого человека, даже если он убийца и конченый подонок. Да и эффект от выстрела оказался впечатляющим: Артем сидел на диване бледный, держась за живот, а между пальцев на его белой рубашке проступила кровь. Кирилл что-то говорил про старые мощные патроны – так, может, сейчас Артем потихоньку умирает и это я убила его?