Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2

[Сиавуш просит отца помиловать Судабе]

Затем Кей-Кавус на престол родовой Воссев с бычьеглавой своей булавой, [160] Царицу призвал; вспыхнул яростью взор, ⁴⁰⁸⁰ И слышит коварная гневный укор: «Бесстыдно меня одурманила ты, Жестоко мне сердце изранила ты. Чего добивалась бесчестной игрой? Чтоб сын мой погиб, благородный герой! В огонь его ввергла — дошло до того Коварное, злое твое колдовство! Теперь о прощеньи молить ни к чему. Иди, приготовься к концу своему! Исчезнешь, преступная, с лика земли. ⁴⁰⁹⁰ Ты лишь одного заслужила: петли!». В ответ Судабе: «О, владыка, меня Твой гнев обжигает сильнее огня. За зло причиненное мне же, твой меч Готов мою голову ныне отсечь. Казни, государь! Свой приемлю удел. Не должно, чтоб гнев властелином владел, Пусть яростью сердце твое не горит, Всё истина, что Сиавуш говорит; С ним пламень губительный не враждовал. ⁴¹⁰⁰ Но знаешь причину? То Заль колдовал!». [161] «Ты снова хитришь! — был Кавуса ответ — Ещё твоей лжи не согнулся хребет!» Иранцев спросил повелитель страны: «Злодейские козни коварной жены Как должно карать? Что велит нам обряд?» Иранцы, восславив царя, говорят: «Виновная с жизнью расстаться должна; Зло сделав, пусть муки познает она!» «Повесить — владыки звучит приговор — ⁴¹¹⁰ И выставить тело её на позор!» Царицу повёл, повинуясь, палач. В гареме послышался горестный плач, И тайным страданием грудь стеснена У шаха; покрыла лицо желтизна. Оставив униженную Судабе, Все вышли, направился каждый к себе. Подумал царевич: «Когда казнена По воле властителя будет жена, Он после раскаяньем будет убит ⁴¹²⁰ И в этой потере меня обвинит». И стал он просить возглавлявшего край: «Помилуй супругу, себя не терзай! Прозреет, твоим наставлениям вняв, Царица,— поверь, повелитель держав!». Простить преступленье царю самому Хотелось, и рад он предлогу тому. Ответил: «Твоей уступая мольбе, О праведный, жизнь я дарю Судабе». Склонился царевич, целуя престол. ⁴¹³⁰ Веленье отца выполняя, пошёл Вослед за прощенною царской женой, Отвел её снова в покой расписной. И радостно девы гарема уже Бегут поклониться своей госпоже. Дни мчатся за днями... Коварная вновь У шаха в душе пробудила любовь. С неё венценосец не сводит очей, В нём страсть разгорается все горячей. И вновь Кей-Кавуса с прямого пути ⁴¹⁴⁰ Царица свела, стала сети плести, В нем к сыну вражду разжигает сильней, Покорствуя злобной природе своей. И вновь подозренье Кавуса томит, Но чёрную думу от всех он таит... Когда ты постигнут подобной бедой, Спасение — в честности, в правде одной" Будь мудр, осмотрителен, будь справедлив — Добьёшься победы, беду отразив. Коль судьбы наполнили ядом сосуд, ⁴¹⁵⁰ В нем светлого мёда уста не найдут. Роптать бесполезно; когда ты не слеп, Склонишься покорно пред волей судеб. Таков небосвода изменчивый бег, Тебе не постичь его тайны вовек. Учил справедливо наставник благой, Что кровная связь крепче всякой другой. Лишь сына обрёл — порожденье любви — От женщины душу свою оторви! Речь с сердцем в разладе у женщин: ты ждёшь [162] ⁴¹⁶⁰ Добра, но одно лишь коварство найдёшь.

160

4078 Бычьеглавая булава Феридуна (см. прим. 1458 в томе I).

161

4100 В подлиннике: х"aме джадуйе заль к"aрд "aнд"aр ин. Речь идет неожиданно о «колдовстве Заля». Вероятно, Заль, воспитанник Симорга, обладающий его чудесными перьями, мог вмешаться в дело ради Сиавуша — воспитанника Ростема. Но слово «заль» может быть и не собственным именем, а просто означать «старик», «старуха». Допустимо, что Судабе ссылается на старую колдунью, «арестованную» Кавусом (см. выше стихи 3877 и след.).

162

4159—4160 Отражение идиомы с раскрытием оригинала:

з"aбан диг"aр-о дел"aш джайи дег"aр

"aз у пай йаби ке джуйи то c"ap

— дословно:

«язык — это одно, а сердце — другое.

Найдешь ногу (основание), когда ищешь голову (вершину)».

[Кавус узнает о набеге Афрасьяба]

Все жарче любовь Кей-Кавуса... Но вот От верных разведчиков он узнаёт, Что царь Афрасьяб, к новым битвам готов, Возглавил сто тысяч отборных бойцов. И мысли свои опечаленный шах К войне обратил, позабыв о пирах. Созвав меченосцев иранской страны, Мужей, что короне кеянской верны, С казал: «Афрасьяб изумляет меня! ⁴¹⁷⁰ Из воздуха, праха, воды и огня [163] Его, ты сказал бы, не создал Йездан; Он выращен из неизвестных семян! Охотно он дружбы обеты даёт, Теряя благим уверениям счёт, Но лишь соберет многомощную рать, Все клятвы святые готов он попрать, Я сам с ним оружие ныне скрещу, День в тёмную ночь для него обращу, Избавлю я землю от этого зла! ⁴¹⁸⁰ Иначе, быстрей чем несется стрела, Он с войском нагрянет, помчится вперёд, Огню и разгрому Иран обречёт». Промолвил один из мобедов: «К чему В поход снаряжаться тебе самому? К чему понапрасну казну расточать, С сокровищ заветных срывая печать? Уж дважды, поддавшись горячности, сам Державу свою уступал ты врагам. Не лучше ль послать исполина тебе, ⁴¹⁹⁰ Стяжавшего славу в кровавой борьбе?». Кавус отвечает: «Средь войска всего Туранцу соперника ни одного Не сыщем; лишь мне Афрасьяб по плечу. На бой, словно чёлн по волнам, полечу! Ступайте, с советником наедине Останусь: готовиться должно к войне». В волненье пришел Сиавуш — больше дум, Чем в чаще деревьев,— заполнили ум. Он думает: «Мне бы возглавить поход! ⁴²⁰⁰ Смиренно царя попрошу я — пошлёт. Избавлюсь, быть может, по воле Творца, От козней царицы, от гнева отца. К тому же я славное дело свершу — Враждебное войско в борьбе сокрушу». Пришел, опоясан, сказал: [164] «По плечу, О царь многодоблестный, мне силачу Сломить Афрасьяба. В кровавых боях Я головы вражьи повергну во прах!». Но голову сам он в Туране сложил — ⁴²¹⁰ Так, верно, Создатель миров предрешил! Невмочь нам вести с провидением спор, Невмочь изменить роковой приговор... Вняв сыну, дозволил ему властелин Возглавить поход меченосных дружин. Довольный, вождя обласкал Кей-Кавус, Воздав ему почести, молвил: «Клянусь, Все блага, что есть у меня — для тебя; Всё войско моё — что родня для тебя». За славным Ростемом послал он гонца, ⁴²²⁰ Герою хвалу воздавал без конца. «Тебя бы и слон боевой не сразил, Тебя не щедрее и царственный Нил. Отважней, мудрее найдется ли муж? Недаром воспитан тобой Сиавуш. Железо растопит, исторгнув из скал, Твоей сокрушительной воли накал. Пылая отвагой, исполненный сил, Меня Сиавуш молодой посетил. На бой с Афрасьябом готов он идти, ⁴²³⁰ Так будь ему верной защитой в пути! Когда ты на страже — покоен мой сон, А если ты дремлешь — мой дух устрашён. Твой меч и стрела твоя — мира оплот, С небес тебе месяц покорность несёт». «Слуга я — ответил глава храбрецов — И воле твоей покориться готов. Твой сын — словно око моё и душа; Живу я, царевича славой дыша!» [165] Царь молвил: «О доблестный муж-великан, ⁴²⁴⁰ Будь разумом светлым весь век осиян!».

163

4170 Здесь перечислены четыре элемента — основные стихии средневековой космологии (см. прим. 77—78 в томе I).

164

4205 Опоясывание себя — реальное и в то же время символическое выражение готовности к делу, к работе, выполнению приказа и т. п. Фраза «завязать пояс» (к"aм"aр б"aст"aн)—обычна и в обиходе и в литературе.

165

4238 В оригинале: «венец его — мое небо» (с"aр-е тадж-е у асман-е м"aн "aст).

[Сиавуш выступает в поход J

Литавр и кимвалов разносится гром, И Тусом, прославленным богатырем, Построена рать у дворцовых ворот. Царь сыну ключи от хранилищ несет, Где груды монет и сокровищ других: Блестящих уборов, камней дорогих, Тяжелых булав, боевых кушаков, Щитов и шеломов, кольчуг и клинков, Где тканей богатых несметный запас, ⁴²⁵⁰ И слышит царевич отцовский наказ: «Всем этим добром безраздельно владей, Дворец и богатства во власти твоей». И рать из двенадцати тысяч бойцов Владыка собрал средь мужей-храбрецов; И столько же тысяч готовых к войне Воителей пеших, в железной броне, Прислали в подмогу Белудж кочевой, [166] И Парс, и Сорудж, и Гилян боевой. Примчались потомки знатнейших родов, ⁴²⁶⁰ И каждый к решительной битве готов; Отважны, искусны в сраженьях они, И годы у них с Сиавушем одни; Пять славных мобедов иранской земли, [167] Что знамя Каве пред собою несли, [168] И сын Шаворана Зенге, и Бехрам — [169] Герои, внушавшие ужас врагам. Всем двинуться в путь повелел властелин, — И вот удальцы на просторе равнин. И места на этом просторе уж нет, ⁴²⁷⁰ Где конских подков не тянулся бы след. Как месяц в небесной ночной синеве, Плывет над дружиною знамя Каве. Покинул столицу владевший страной, Вдоль войска промчал его конь вороной. И слышат бойцы Кей-Кавуса привет: [170] «Мужи знаменитые, воинства цвет! Удача везде да сопутствует вам, Погибель несите заклятым врагам! Счастливо свершите поход боевой, ⁴²⁸⁰ С победой, с весельем вернитесь домой!». Кимвал на слона водрузили: ведет Царевич дружину в далёкий поход. Рыдая, его провожает отец. День ехали рядом: с коней, наконец, Сошли, обнялись на прощанье они И оба, как тучи в весенние дни, Льют слёзы; разлукою дух удручен, По степи разносится горестный стон. Предчувствием тягостным каждый томим: ⁴²⁹⁰ Уж больше вовеки не свидеться им! Таков он, над нами кружащийся свод: То яд поднесет, то целительный мёд. Вернулся к себе во дворец властелин, А войско возглавивший доблестный сын Вослед за Могучим коня повернул К владеньям Дестана, в далекий Забул. Примчался. Пирует и слушает руд, В забавах часы неприметно бегут. То с Залем беседует — мудрым вождем, ⁴³⁰⁰ То чашу вздымает с Могучим вдвоем, То ночью пирует с бойцом Зеваре, То в зарослях ловит зверей на заре,,. Срок минул, и с места снимается стан, Умчался Могучий, остался Дестан. В Забуле, в Кабуле, в индийском краю Пополнил царевич дружину свою. Любого бойца, что отвагой богат, В ряды принимая, вступил он в Герат. Там пеших прибавилось много бойцов — ⁴³¹⁰ Возглавил Зенге поспешивших на зов. К Талкану, Мервруду царевич идет, [171] Везде благосклонен к нему небосвод; В пути никому не чинит он обид, И вот уже путь ему к Балху открыт. [172] С бойцами, меж тем, Герсивез и Барман Навстречу неслись, как степной ураган, И полчища те замыкал Сепехром; [173] Узнали они о вожде молодом, Который войной из Ирана идёт, ⁴³²⁰ Рать мощную против Турана ведёт. И вот Герсивез, предводитель бойцов, Средь ночи быстрейшего шлет из гонцов С известьем к владыке туранской земли: «Бойцы Сиавуша войною пришли, Ведет их Ростем, знаменитый герой; Меч в длани могучей и саван — в другой. Когда властелина услышу приказ, Я войско в сражение двину тотчас. С дружиной спеши на подмогу и ты: ⁴³³⁰ Ведь буря огню придает быстроты». И мчится быстрее огня самого Посланец по воле вождя своего. На месте, меж тем, не стоит Сиавуш; Как буря, несётся воинственный муж, Ведя в наступленье иранскую рать. Вождю Герсивезу уж некогда ждать Ответа владыки. Он в битву идти Решился, не видя иного пути. Все ближе дружина к дружине, и вот ⁴³⁴⁰ Столкнулись пред Балхом, у самых ворот. Бой вспыхивал дважды, кровав и жесток; Царевич, как только день третий истёк, Отрядами пеших бойцов заградил Все выходы Балха, и в город вступил. С бойцами за реку бежал Сепехром И вскоре предстал пред туранским царём.

166

4257—4258 Здесь перечисляются области, представленные в войске Сиавуша избранными витязями (отрядами):

х"aм "aз п"aхл"aви парс кудж о б"aлудж

загилан-е дж"aнги во д"aшт-е сорудж (с"aрудж ): 

пехлевийский (или богатырский?) Парс, т. е. Фарс Персида; Белудж — Белуджистан); Гилян — Прикаспийская провинция современного Ирана и равнина Сорудж, географическое местоположение ее не ясно.

167

4263—4266 Здесь допущена перестановка смежных бейтов оригинала.

168

4264 Знамя Каве — государственное знамя Ирана (см. прим. 1770 в томе I).

169

4265 Шаворан, Зенге, Бехрам — витязи Ирана (см. прим. 12752, 12140 в томе I).

170

4275 Здесь в переводе пропущен бейт, отсутствующий и в Калькуттском издании:

«Он увидал войско убранное, как невеста,

С боевыми слонами, со звуками литавр...»

171

4311 Талкан — точнее Талекан — в древней Маргиане область Мерва (есть и другой Талкан — на западе Ирана, близ Казвина), и близ него Мервруд — город на р. Мургаб.

172

4314 Балх — один из древнейших городов Средней Азии, очагов иранской культуры в цветущей долине р. Балхаб (греч. Бактрос) — притока Аму-Дарьи. Балх — древняя Бактриана, ныне расположен в пределах современного Афганистана.

173

4317 Сепехром — этимологически правильнее Сипехрам (пехл. Spahram) вождь туранцев, брат Афрасиаба.

[Письмо Сиавуша Кавусу]

Лишь Балх сиавушева рать заняла, С письмом предводитель отправил посла. Написано мускусом было оно ⁴³⁵⁰ На шелке, как издавна заведено. Вначале хвалу Сиавуш воздавал Творцу, что ему торжество даровал, Создателю солнца и звёзд, и луны, [174] Кем троны державные вознесены: «Захочет — дарует он власть и почёт, Захочет — на горе и боль обречёт. И должно велению разума внять, Не споря, Создателя волю принять. Молю: вездесущий святой Судия, ⁴³⁶⁰ Благой, всемогущий Творец бытия Да будет опорой тебе, да пошлёт Твоим начинаньям счастливый исход! Под сенью твоею, владыка владык, Я города Балха счастливо достиг. Сражения длились три дня, наконец, Победу послал нам великий творец. В Термед отступил Сепехром. Обуян [175] Смятеньем, умчался стрелою Барман. Джейхуна достиг мой воинственный строй, [176] ⁴³⁷⁰ Здесь реет победно мой стяг боевой. Привел Афрасьяб в Согдиану войска, [177] От них отделяет нас только река. Когда мне прикажет владыка, велю Бойцам переправиться, битву продлю».

174

4353 В оригинале: «Владыке солнца и вращающегося месяца».

175

4367 Термед — так и в оригинале: „даль" в конце. В других местах «Шахнаме» и обычно — Термез — важнейший в древности и в средние века пункт переправы через Джейхун. Современный город в Средней Азии.

176

4369 Джейхун — Аму-Дарья, основное в Средние века арабское и персидское название реки.

177

4371 Согдиана — в оригинале Согд — древняя территория Самарканда.

[Ответ Кей-Кавуса Сиавушу]

Посланье дошло до властителя. Он, От этих вестей торжеством озарён, Йездану молился, склоняя чело, Чтоб юное древо плоды принесло. В ответном послании радость излил ⁴³⁸⁰ И красками рая его расцветил: «Небесных светил всемогущий Творец, В чьей власти дарить и престол, и венец, Тебя да хранит от негаданных бед! Пусть вечно сияет в душе твоей свет. Да будет величьем всегда озарён Тобою прославленный царственный трон! Ведом правотою и счастьем своим, Вступил ты в сражение с недругом злым. Твои ещё пахнут уста молоком, ⁴³⁹⁰ А ты уже сердцем к сраженьям влеком. Победу одерживай в каждом бою, Являя отвагу и силу свою. Ликуй и сегодня, врага сокрушив, Но будь осмотрителен, нетороплив. На месте останься: не следует рать, Преследуя вражьи войска, раздроблять. Знай, царь Афрасьяб хитроумен и зол. Венец ему дан и верховный престол: Из рода великого, древнего он, ⁴⁴⁰⁰ Главой до небесных светил вознесён. Не рвись же с туранским владыкою в бой, Знай, сам поспешит он сразиться с тобой. Но если он первым Джейхун перейдет — [178] Кровавая кара безумного ждет». К посланью приложена шаха печать, И вот уже вестник послание мчать Готов, и ему повелел властелин Скакать неустанно средь гор и долин. Гонец, к Сиавушу примчавшись, ему ⁴⁴¹⁰ Посланье доставил, и рад был письму Царевич, по сердцу пришелся совет; Он свято исполнил отцовский завет. Поспешно покинув Ирана предел, Меж тем, Герсивез к Афрасьябу летел. Примчавшись, владыке воинственный муж Поведал: «Уж в Балхе стоит Сиавуш; С ним грозная рать, полководец Ростем, Герои, чьи подвиги ведомы всем. На каждого нашего — их пятьдесят, ⁴⁴²⁰ И все с булавами как буря летят. [179] Из пеших бойцов, облаченных в броню, Любой быстротою подобен огню; Их стан бы орёл облететь не дерзнул! Никто из туранцев очей не сомкнул: Три дня и три ночи не ведали сна, Воителей силы иссякли до дна. Но в стане иранцев — лишь сон одного Охватит — уж новый сменяет его, А первый на отдых идет; освежён, ⁴⁴³⁰ В сражение снова кидается он». Во гневе вскочил повелитель, едва От брата услышал такие слова. Так грозно взглянул, будто меч обнажить Хотел, и на месте его уложить. [180] Осыпав хулою, прогнал его прочь, Не в силах свирепый свой гнев превозмочь. Сзывает он тысячи знатных гостей, Велит приготовиться к пиру скорей, Убрать, разукрасить равнины простор, ⁴⁴⁴⁰ Одеть Согдиану в китайский убор. [181] Весь день веселились. Когда же родник, На землю лучи изливающий, сник, Властитель, простёршись на ложе своём, Забылся тревожным, томительным сном.

178

4403—4404 Стих, наглядно свидетельствующий о роли Джейхуна (Аму-Дарьи) как границы Ирана и Турана. Второй стих бейта переведен по общему смыслу. В оригинале: «Он полу свою будет влачить в крови».

179

4420 В оригинале: «[Все] гордо поднявшие головы с булавами баранобычьими (горзейе гавмиш)», т. е. с булавами, украшенными головой быка-барана — символом мощи и силы.

180

4431 — 4434 Эти два бейта в оригинале звучат так:

«Вспыхнул, словно огонь, Афрасиаб,

Вскочил с места отдохновения и сна.

Он так взглянул на Герсивеза,

Сказал бы ты, что он рассечёт его стан».

181

4440 Согд издавна был связан с далеким Китаем. Китайская культура и техническое мастерство (наряду с греческим) считались во времена Восточного (мусульманского) Средневековья непревзойденными.

[Афрасьяб видит зловещий сон]

Лишь первая треть ночи тёмной прошла, [182] Царь вскрикнул со сна, словно вдруг затрясла Его лихорадка; испугом пронзён, На ложе трепещет и мечется он. И слуги вскочили, смятенья полны, ⁴⁴⁵⁰ Тем воплем отчаянным пробуждены. Едва Герсивезу-вождю принесли Известье, что худо владыке земли, Он кинулся к Афрасиабу тотчас И видит упавшим его; огорчась, Его обхватил и, тревогой объят, Спросил: «Что случилось с тобою, мой брат?». «Не спрашивай,— царь говорит,— погоди, Со мною речей ни о чем не веди, Очнуться мне дай. Чтобы страх мой утих, ⁴⁴⁶⁰ Держи лишь покрепче в объятьях своих!». Но вот повелитель в сознанье пришел И видит: все плачут вокруг. На престол Воссел он, как ивовый лист трепеща; [183] В чертоге зажглась за свечою свеча, И вновь Герсивез вопрошает: «С тобой Что сталось, владыка? Мне правду открой». На то Афрасьяб отвечает ему: «О, я бы не мог пожелать никому Увидеть, что нынче я видел во мгле. ⁴⁴⁷⁰ Сна хуже не вспомнит никто на земле. Мне виделись логова, полные змей, Пустыня и коршуны злые над ней, [184] Угрюмых, бесплодных утесов гряда, Не знавших улыбки небес никогда. [185] Там видел я царскую ставку свою И наших бойцов, закаленных в бою. Вдруг вихрь налетел, нас повергнувший в страх, Мой царственный стяг опрокинут во прах, Кровь льётся рекою и сорван покров ⁴⁴⁸⁰ С шатра моего и со многих шатров. Смерть воинов косит, нет павшим числа, Кровавой горой громоздятся тела. Несутся иранцы, что вихрь грозовой,— Кто с луком натянутым, кто с булавой. Сто тысяч воителей, каждый в броне, [186] Весь в черном, на вихреподобном коне. Лес копий; от крови дымится трава; На каждом копье, словно плод,— голова. Примчались и, с трона совлекши меня, [187] ⁴⁴⁹⁰ Связали, помчали быстрее огня, И сколько я взоры вокруг не кидал, Из близких своих никого не видал. Тут некий воинственный, гордый ездок К ногам Кей-Кавуса меня приволок. Владыки иранского царственный трон, Казалось, до самых небес вознесён. Сидел близ носящего царский венец С сияющим месяцем схожий юнец. Ты б только четырнадцать лет ему дал; ⁴⁵⁰⁰ Лишь в путах меня пред собой увидал — Свирепо взревев, ярым гневом объят, Мне в грудь он вонзил закаленный булат. От боли жестокой лишился я сил, И крик мой меня же от сна пробудил». В ответ предводитель: «К добру этот сон, Друзей твоих, верь мне, порадует он. И счастье и власть принесёт он тебе, А недругов злой обречёт он судьбе. Но должно найти толкователя снов, ⁴⁵¹⁰ Богатого мудростью мыслей и слов. Клич кликни мобедам, которым ясны [188] Небесные знаменья — вещие сны».

182

4445 В оригинале: «Одна часть (чо й"aк б"aхре) ночи прошла». В Парижском издании вместо «одна часть» сказано «одна стража» (й"aкпас). Второй вариант уточняет понимание первого, т. е. прошла не какая-то часть ночи, но определённая, соответствующая смене ночной стражи. «Треть ночи», как сказано в переводе,— по существу точное определение (в течение ночи стража менялась трижды).

183

4463 В оригинале вместо «ивовый лист» сказано «ветвь дерева» (чо шах-е дер"aхт).

184

4472 Коршунам перевода соответствуют в оригинале орлы, дословно: «Земля — полна праха, небо — орлами» (з"aмин пор "aз гард асман пор окаб).

185

4474 В подлиннике:

«[Ты сказал бы — небо] Не явило им своего лица с начала мира».

186

4485—4486 Эти стихи не имеют опоры в соответственно расположенном бейте оригинала, а взяты из одного полустишия ниже (см. след. прим.).

187

4489—4490 Здесь в переводе рассказа Афрасиаба о своем сне переводчик допустил перестановку и дробление двух бейтов оригинала с переносом части бейта.

188

4511—4512 В подлиннике: «позовем бодрствующих сердцем мобедов, звездочетов и мудрецов». «Бодрствующие сердцем» (бидардель) — здесь проницательные, мудрые. Мобеды вообще выступали в качестве мудрецов-советников, в частности, в роли толкователей снов.

[Истолкование мобедами сна Афрасьяба]

И те, что владели премудростью сей, Из царской столицы, из всех областей Собравшись, пришли к властелину на зов; Внимать повелению каждый готов. Их царь усадил, оказал им почёт; О том и об этом беседа течёт. Затем говорит он почтенным жрецам, ⁴⁵²⁰ Познавшим веления звезд мудрецам: «Лишь вам я поведаю виденный сон, Для прочих пусть тайной останется он. Кто нашу беседу дерзнет разгласить, Тому, поклянусь, головы не сносить». Награду, чтоб их не пугать, посулил, Их золотом и серебром оделил И сон свой поведал. Владыки слова Услышав, мобедов премудрый глава [189] Сказал, устрашённый: «Я царскому сну ⁴⁵³⁰ Правдивое дать толкованье дерзну. Но раньше мне дай нерушимый обет, Дай клятву, которой священнее нет, Что если поведаю истину я, На нас не обрушится кара твоя». Поклялся владыка жрецов не казнить, Безвинных в несчастьи своем не винить. Мобед, умудрённый познаньями муж, Известный своим красноречьем к тому ж, Промолвил: «Могучий владыка земли, ⁴⁵⁴⁰ Разгадку тебе я открою, внемли. Готовься теперь наяву увидать Иранских воителей грозную рать. Несётся воинственный вождь перед ней, Средь мудрых, войной закалённых мужей; Светлее звезда не сияла ничья. Погублена будет держава твоя. Когда с Сиавушем завяжешь войну, Ты кровью затопишь родную страну. Тебе с ним соперничать будет невмочь, ⁴⁵⁵⁰ Тебя из державы изгонит он прочь. [190] А если тебе победить суждено, Турану спасения нет всё равно. В возмездье за смерть Сиавуша страна Разрушена будет, дотла сожжена. Когда истребят её пламя и меч, Мою ты припомнишь правдивую речь. Хоть птицей сквозь тучи стреми свой полёт, Тебе не осилить вертящийся свод; Как раньше вращаться он будет и впредь, ⁴⁵⁶⁰ То лаской светиться, то гневом гореть». Внимает владыка, тревогой пронзён, Уж в битву идти не торопится он. Пророчество брату открыв своему, Зловещую тайну поведав ему, Сказал он: «Коль против царевича рать Не двину — не станет он мщенья искать; В бою не погибну и он не падёт, От распрей кровавых народ отдохнёт; Не станет сражаться со мною Кавус, ⁴⁵⁷⁰ И мир не наполнится смутой. Клянусь: Забуду земель покоренье, бои, Лишь к миру отныне стремленья мои! Пошлю Сиавушу немало добра, Алмазов и золота, и серебра. Был мир Менучехром-царём разделён [191] Не поровну: долю взял меньшую он. Теперь возвращу я уделы,что встарь Мне сам уступил добродетельный царь. Быть может, я средством таким отведу ⁴⁵⁸⁰ Над нами нависшую злую беду. Я щедростью грозной судьбине глаза Закрою: быть может, промчится гроза. Приемлю всё то, что назначил мне рок: Да всходит посеянный небом росток!».

189

4528 В оригинале просто «мобед», вместо «мобед над мобедами» (мобедан мобед), но вполне естественно предположить, что от имени всех говорил некто, имеющий на это право по своему положению.

190

4550 В переводе пропущен следующий за данным стихом бейт оригинала:

«Не оставит из туранцев (торкан) никого на троне.

Опечалится от войны с ним государь» (Афрасиаб).

191

4575—4578 Точно по оригиналу Вуллерса:

М"aнучехр гити н"a б"aхшид раст

х"aман б"aхрейе хвишт"aн к"aм бехваст,

но о каком делении мира именно Менучехром идет речь? — В томе I повествовалось лишь о разделе мира между сыновьями Феридуна (см. стр. 99—100 и прим. 2899—2900 в томе I). Таким образом, бейт в оригинале непонятен и даже предположение о случайной замене имен Феридуна на Менучехра не устраняет сомнений, так как «удел» Иреджа (и самого Феридуна) — Иран может быть и был меньше по территории, но, бесспорно, был лучшей долей в разделе, что и послужило поводом к раздорам и братоубийству.

[Афрасьяб советуется со знатью]

Вращаясь, полкруга свершил небосвод, Взошло лучезарное солнце, и вот Вожди-венценосцы туранской земли, Как верные слуги, к владыке пришли. И долго с вождями держал он совет. ⁴⁵⁹⁰ Мужам многоопытным, видевшим свет, Такие слова властелин говорил: «Доселе мне жребий лишь войны дарил. Немало убито рукою моей В Иране отважных и славных мужей. В пустырь обратил я немало садов, Немало в крови потопил городов, Немало долин, став добычей беды, Набегов моих сохраняют следы. Когда кровожадны владыки, во мгле ⁴⁶⁰⁰ Скрывается счастье на этой земле: Онагры степные в свой срок не родят, И сокол выводит слепых соколят; У серн молоко иссякает в сосцах, И воды мутнеют в нагорных ключах, И в руслах ручьям высыхать суждено, И мускусу благоухать не дано, И стонет народ от жестоких обид, И кривда безжалостно правду теснит. Пресытилось сердце войною и злом, ⁴⁶¹⁰ Отныне мы праведный путь изберём. [192] Несчётные блага польются рекой, На землю сойдет долгожданный покой. Мы людям дадим отдохнуть от тревог, И смерть застигать их не будет врасплох. В Туране, в Иране — владенья мои, Закон для владык — повеленья мои. Две трети земли мне богатую дань [193] Несут ежегодно: сильна моя длань! К чему мне война? Лишь услышу от вас ⁴⁶²⁰ Согласье — с Ростемом снесусь я тотчас, Пошлю Сиавушу письмо и дары, Чтоб в мире мы зажили с этой поры». Раздался в ответ одобрения шум, Все славят царя миролюбие, ум: «Ты царь наш, а каждый из нас — твой слуга, И воля владыки нам всем дорога». Расстались, для радости души раскрыв, Заботы откинув и страх позабыв. Тогда Герсивезу сказал Афрасьяб: ⁴⁶³⁰ «В дорогу тебе собираться пора б! Две конные сотни с собою бери, Без устали мчись от зари до зари. Ты должен вождю Сиавушу во стан Богатых даров отвезти караван: Вези златоуздых коней молодых, Булаты из Хинда в ножнах золотых, [194] Венец, излучающий блеск жемчугов, С коврами богатыми сотню вьюков. Две сотни рабов и рабынь подари, ⁴⁶⁴⁰ Учтиво, приветливо с ним говори. Скажи от меня: «На Иран нападать Не думает вовсе туранская рать. Одну Согдиану моею считай: От брега Джейхуна до Чина — мой край. Тур ярый и Сельм в прошлом начали спор, [195] Вверх дном и пошло всё на свете с тех пор. Иреджа невинная кровь пролилась, И ярость в сердцах у иранцев зажглась. А были Иран и Туран сплочены, ⁴⁶⁵⁰ Не ведал никто ни вражды, ни войны. Но должно надеяться нам на Творца, К согласью и счастью вернёт он сердца. Тебя из Ирана недаром сюда Привёл он: да сменится дружбой вражда! Пусть миром звезда твоя мир озарит, Век распрей и злобы да будет забыт! Слова Герсивеза услышь, и в ответ Дай мудрою мыслью внушённый совет: Не лучше ль раздел совершить нам, как встарь [196] ⁴⁶⁶⁰ Свершил Феридун, прозорливейший царь? Мы этим бы путь заградили беде, Конец положили старинной вражде. Ты царь, и владыке ты мог бы внушить, Что пламя раздора пора потушить». Затем и Ростема ты к миру склони, Все средства для цели благой примени. Чтоб дружбу он принял и не был суров, Ему не жалей драгоценных даров. Лишь трон не дари, не царем он рождён; ⁴⁶⁷⁰ Иметь не пристало Могучему трон». [197]

192

4610 В оригинале: «я хочу искать божеского пути (рах-е Из"aди) — пути Изеда-Йездана.

193

4617 Две трети земли — в оригинале «две части» (до б"aхр "aз дж"aхан).

194

4636 Булаты из Хинда — т. е. из Индии; они славились на всем Востоке, как и йеменские клинки, румийские шлемы и т. п.

195

4645—4646 О Туре и Сельме см. прим. 2851, 2859 в томе I.

196

4659—4660 О Феридуне и разделе им мира между сыновьями см. прим. 2899—2900 в томе I.

197

4670 В подлиннике:

«тело (простого?) богатыря не достойно (царского) трона» (т"aн-е п"aхл"aван аз д"aр-е гах нист).

[Герсивез прибывает к Сиавушу]

Идет с Герсивезом даров караван. Их блеском, ты скажешь, весь мир осиян. Дошел до Джейхуна, идя все быстрей. И выбрав из доблестных богатырей Посланца, ему Герсивез повелел Известье доставить. Гонец полетел И волны реки пересёк на челне, [198] И вот уж он в Балхе, на той стороне. Едва до вождя Сиавуша дошла ⁴⁶⁸⁰ Нежданная весть о прибытьи посла, Ростема призвал Сиавуш, и одни Оставшись, ту весть обсудили они. И вот Герсивез именитый вошёл. Дорога открыта, подходит посол К престолу. Сын шаха иранского встал, Являя учтивость, его обласкал. Пал ниц Герсивез, лобызает он прах — Его обуяли смущенье и страх. У трона его Сиавуш усадил, ⁴⁶⁹⁰ Приветствовал, об Афрасьябе спросил. [199] Дивит ослеплённого богатыря Величье того молодого царя. Внимает Ростем обращенью посла: «Лишь весть о тебе к Афрасьябу пришла, Мне мчаться велел он, не медля в пути, Дары от него венценосцу везти». Тут знак подает Герсивез-исполин, И вот уж дары пред главою дружин. До двери дворца от ворот городских — ⁴⁷⁰⁰ Рабов вереницы, коней дорогих, В коронах рабы, в кушаках золотых, [200] Рабыни в запястьях, в серьгах золотых, Динары, престолы, венцы без числа. Их мысль бы измерить и счесть не могла. Глядит на посланца, лицом прояснись, И внемлет ему благосклоннее князь. Ответил Могучий: «Семь дней проведём В весельи, а там и решенье найдём. Обдумаем просьбу царя, на совет ⁴⁷¹⁰ Мужей созовем и составим ответ». Склонясь до земли, лобызая престол, Хвалой отвечал хитроумный посол. Готовят высокому гостю покой, Украшенный золототканной парчой, И слуг посылают к нему. Между тем Вдвоем с Сиавушем остался Ростем. Раздумывать стали над речью посла: Предвестие блага она или зла? Сомненье закралось Могучему в грудь: ⁴⁷²⁰ Зачем столь поспешно свершил этот путь Туранец? И вот средь ночной темноты [201] Расставлены всюду дозорных посты. Ростему затем Сиавуш говорит: «Верь, будет их умысел нами раскрыт. И если коварством туранец ведом, От этой отравы мы средство найдём. Сто знатных туранцев из царской родни В письме перечисли: пусть будут они Отправлены к нам, как надёжный залог. ⁴⁷³⁰ Избавится сердце тогда от тревог. Поймём, не притворно ли к миру он звал, За мирной завесой не скрыт ли кимвал? Залогом таким успокоив сердца, Мы верного к шаху направим гонца. Владыка, услышав подобную весть, Быть может, забудет кровавую месть». Ростем отвечал: «Твой разумен приказ, Без этого мир невозможен для нас».

198

4677 В оригинале говорится не о переправе через Джейхун, а о движении по реке на судне в течение дня (разумеется на левый берег в направлении Балха).

199

4690 В оригинале: зе "aфрасйа б"aш бепорсид с"aхт. Обычное значение слова с"aхт — грубый (грубо), крепкий и т. п., но едва ли можно допустить, чтобы Сиавуш спрашивал об Афрасьябе грубо. Это не вяжется с общим тоном встречи. Скорее слово «сахт» употреблено в значении усиленно, т. е. «и много расспрашивал об Афрасьябе», что вполне согласуется с этикетом.

200

4701 — 4704 Здесь допущена перестановка двух смежных бейтов.

201

4721—4722 В оригинале отсутствует образ «ночной темноты», а дана просто оговорка, что «сделали всё как было надо», т. е. «приняты были все меры предосторожности».

[Сиавуш заключает договор с Афрасьябом]

Наутро туранец, покинув покой, ⁴⁷⁴⁰ Корону надев и кушак золотой, Пришел к Сиавушу, к престолу припал, Хвалой молодого царя осыпал. Спросил Сиавуш: «Многошумная рать В ночи не мешала ль тебе почивать?» И после сказал: «Речь мне в душу твоя Запала: немало раздумывал я. К решенью мы оба пришли, наконец, — Возмездия жажду изгнать из сердец. Пошли Афрасьябу ответ: „С этих пор ⁴⁷⁵⁰ Да будет окончен воинственный спор! Кто дела недобрый конец разглядел, Прозрев, от недобрых откажется дел. Коль правдой и мудростью дух твой богат, Обрёл ты сокровищ невиданный клад. Когда не таится отрава в меду И в сердце не прячешь ты месть и вражду, И верен ты клятве священной своей — Пришли мне из родичей сотню мужей Знатнейших, известных Ростему: сполна ⁴⁷⁶⁰ Тебе перечислит он их имена. Когда мне отдашь ты в заложники их — Докажешь правдивость обетов своих. А также из градов иранской земли, Что ранее в руки к тебе перешли, Ты должен в Туран отвести свою рать И впредь нападений на них не свершать. Пусть правда и мир воцарятся навек. Не должен быть лютым, как тигр, человек. Весть шаху отправлю: быть может, смягчён, ⁴⁷⁷⁰ Войска отзовет без сражения он“». Гонца Герсивез посылает: «Лети, Будь вихрю степному подобен в пути! Расстанься с покоем, не думай о сне, Несясь к Афрасьябу на быстром коне. Скажи, что, с пути не свернув ни на миг, Я цели желанной счастливо достиг. Сказал Сиавуш: будет мир заключён, Но сотню заложников требует он». И воин в пыли непроглядной исчез, ⁴⁷⁸⁰ Известье везя, что послал Герсивез. Был царь озадачен известьем таким, Сомненьями тяжкими втайне томим, Он мыслил: «Что если уловки одни Всё это, и сотню мужей из родни Утрачу? Тогда пораженье грозит, Без верных помощников буду разбит. Но если заложников дать откажусь — Лжецом я в глазах у него окажусь. Решусь на уступку пойти; ведь иной ⁴⁷⁹⁰ Согласья достигнуть не сможем ценой. Приму, не отвергну рассудка совет, Быть может, спасусь от нагрянувших бед». И сотне мужей, что Могучий назвал, Он тотчас отправиться в путь приказал. Царю молодому иранской земли Немало сокровищ они повезли. Кимвал загудел, трубный слышится вой, Снят с места державный шатёр боевой. Чач, Согд, Самарканд, Бухару, Сепиджаб, [202] ⁴⁸⁰⁰ И земли и трон — бросил все Афрасьяб; Предлогов и хитростей он не искал, Не медля, с дружинами в Канг ускакал. [203] Как только тот слух до Ростема дошёл, Он ожил, покой долгожданный обрёл. Стремительней ветра спешит он принесть Царю Сиавушу отрадную весть. И молвит: «Идет наше дело на лад, Дозволь Герсивезу вернуться назад». Дары приготовить велел Сиавуш: ⁴⁸¹⁰ Оружье, венцы, кушаки и к тому ж Коня, что поспорить и с вихрем бы мог, И в ножнах блестящих индийский клинок Обрадован даром богатым таким Посол — будто месяц блеснул перед ним. В восторге он князю хвалы расточал; Ты скажешь, по воздуху конь его мчал.

202

4799 Чач, Согд, Самарканд, Бухару, Сепиджаб.— Перечисляются владения Афрасиаба. Чач— вариант Шаш — современный Ташкент (ср. прим. 3580 в томе I). Самарканд — древнее Маракапда, столица Согда, ныне городище Афрасиаб (!) — на окраине нового (с середины XIII в.) города — Самарканда. Сепиджаб — город в Мавераннахре.

203

4802 Канг — см. ниже прим. 5651—5652.

[Сиавуш посылает Ростема к Кавусу]

Трон кости слоновой блестит во дворце, На нем Сиавуш в драгоценном венце. Так вымолвил он: «Обозрев нашу рать, ⁴⁸²⁰ Нам витязя должно такого избрать, Который умён, красноречьем богат, Чьи речи, быть может, царя убедят». Могучий в ответ: «Где такого найти? Кто шаху дерзнёт эту весть отвезти? Всё тот же, что ранее был, Кей-Кавус, Ещё невоздержанней он, поклянусь. Не лучше ли к шаху отправиться мне, Открыть ему истину наедине? Коль будет веленье тобою дано — ⁴⁸³⁰ Помчусь я, в том вижу лишь благо одно». По сердцу та речь Сиавушу была, Искать уж не стал он другого посла. [204] Советуясь, долго сидели вдвоём Могучий Ростем с именитым вождём, И после призвали писца, и ему Тотчас приступить повелели к письму. Восславил в начале послания вождь Того, кто дарует отвагу и мощь: «Создатель сознания, разума, сил, ⁴⁸⁴⁰ Он мудростью души людей просветил Ему неподвластного нет существа, А тот, кто преступит завет божества Суровую кару судьбы понесёт. Оплот благоденствия, правды оплот, Небесных светил всемогущий Творец, Да благословит он твой трон и дворец, О царь многославный, владыка владык. Да будешь ты вечно могуч и велик! К добру неизменно указывай путь, ⁴⁸⁵⁰ Опорою правды и разума будь! Я Балха весною победно достиг, Мне счастье являло смеющийся лик. От вести такой Афрасьяба вино Вдруг сделалось в чаше хрустальной черно. [205] Тогда, устрашённый нависшей бедой, Поняв, что покинут благою звездой, Навстречу с дарами он брата прислал, Рабынь, облачённых богато, прислал. Тебя умоляет о милости он, ⁴⁸⁶⁰ Верховный венец уступает и трон. Твое признаёт превосходство над ним. Довольствуясь царством туранским одним, [206] На землю Ирана не ступит он впредь, Не будет враждою и злобой гореть. Сто родичей знатных в залог он прислал. К тебе именитый Ростем поскакал Просить, чтобы внял ты смиренной мольбе Того, кто явил дружелюбье тебе». И мчится Могучий к владыке царей ⁴⁸⁷⁰ С блистающим стягом, с дружиной своей. Меж тем от вождя Сиавуша назад Вернулся к владыке туранскому брат, Поведал ему об иранском вожде: Владыки подобного нет, мол, нигде. Красы ослепительной, скромен, стыдлив, Исполнен отваги, умён, прозорлив. Снискал бы он в каждом бою торжество; Ты скажешь, сам разум взлелеял его!». Царь молвит с улыбкой: «Цель наша ясна, ⁴⁸⁸⁰ Согласье нужнее теперь, чем война. Во сне увидал я со страхом в груди: Не взлёт, а падение ждёт впереди. Отыскивать средства я начал тогда, Чтоб нас миновала лихая беда; Скупиться не стал, посылая дары, — Идёт всё, как должно, до этой поры».

204

4832 В оригинале х"aдис-е ферестадеган йад (Вариант бад) г"aшт (шод), дословно: «рассказ о посланных (прежде) воспоминанием (ветром!) сделался».

205

4853-4854 — В оригинале: «черной стала в его чаше светлая вода [вино]» — си"aх шод беджам "aнд"aр"aш роуш"aн аб. При варианте Парижского издания: «потемнело в его глазах солнце» (...беч"aшм "aнд"aр"aш афтаб).

206

4861—4862 В оригинале точнее сказано, что Афрасиаб отныне будет доволен своим уделом (м"aрз — пограничная область — см. прим. 7100 в томе I), и далее: «будет [отныне] знать свое место и значение [как вассала]».