Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2

[Пиран беседует с Сиавушем о Ференгис]

Однажды Пиран прозорливый, склонясь, Сказал Сиавушу: «О доблестный князь! Могуч предводитель туранских полков, ⁶⁰²⁰ Главой он возносится до облаков; На свете ему ты дороже всего; Ты — сердце, и разум, и сила его. Коль с ним породнишься, как учит закон, Возвысит тебя больше прежнего он. Хоть дочь моя стала твоею женой, Но знаю, для доли ты создан иной. Пускай Джерире — образец красоты И стал её милым избранником ты, Но больше тебе подобает, мой зять, ⁶⁰³⁰ Алмаз, Афрасьябом взлелеянный, взять. [231] Всех лучше его дочерей — Ференгис, [232] На лик и на кудри взгляни и дивись! Стройней кипариса красавицы стан, Венец ей из мускуса чёрного дан. Нет девы прекрасней, достойней, умней, Сам разум склонится, как раб перед ней. Такой ни Кашмир, ни Кабул не видал; [233] Хочу, чтобы в жёны прекрасную дал Тебе властелин. Породнившись с тобой, ⁶⁰⁴⁰ Блестящей тебя одарит он судьбой. Велишь — Афрасьябу об этом скажу И тем у владыки почёт заслужу». На это Пирану сказал Сиавуш: «С Создателем спорить под силу кому ж? Когда повеленье Творца таково, Напрасно противиться воле Его. О милом Иране, знать, грежу я зря! Не видеть мне больше Кавуса-царя, Дестана, родного душе пестуна, ⁶⁰⁵⁰ Ростема, мне милого, словно весна, Бехрама, Зенге, чей отец Шаворан, Шапура и Гива, кем славен Иран. С друзьями разлука навек суждена! Отныне Туран мне — родная страна. Готов я, сосватай, отца замени, Но это до времени втайне храни». И тяжко вздыхает он, грустью объят, И очи без удержу влагу струят. Ответил Пиран: «Кто рассудком не слеп. ⁶⁰⁶⁰ Смирится пред волей всемощных судеб. Над всеми владыка — вертящийся свод; To грозную кару, то милость он шлёт. В Иране имел ты друзей дорогих, Йездану вручил и оставил ты их. Здесь ныне твой дом, здесь оставишь ты след; К престолу иранскому доступа нет».

231

6030 В оригинале:

«...более достойно для тебя,

чтобы ты искал жемчуг от полы шаха».

232

6031 Ференгис — дочь Афрасиаба, жена Сиавуша (впоследствии Фериборза).

233

6037 Кашмир — город в Индии, славившийся красотой женщин и чудесной природой. Кашмирские «кумиры», кашмирская «весна» — обычные стандарты в языке поэтов-классиков. Кабул — ныне столица Афганистана (см. прим. 5191 в томе I), также славился красотой женщин, в частности Рудабе — возлюбленной Заля, матери Ростема.

[Беседа Пирана с Афрасьябом]

Царевича скрытые думы узнав, Пиран именитый к владыке держав Направился, радостью светлой лучась, ⁶⁰⁷⁰ И все перед ним расступились тотчас. Он долго стоял пред владыкой, и тот Ему добродушно вопрос задаёт: «В молчаньи зачем ты стоишь предо мной? Чего ты желаешь от жизни земной? Я в благе твоем вижу благо своё. И рать и казну — всей страны бытиё Я вверил тебе. Много взятых в полон, Хоть их избавлением я устрашён, На волю я ради тебя отпустил. ⁶⁰⁸⁰ Войну я по воле твоей прекратил. Ни трона не жаль для тебя, ни мечей. О многом иль малом — проси, не робей!». Вождь мудрый промолвил владыке в ответ: «Пусть вечно щедротами радуешь свет! По милости царской я всем одарён: И рать у меня, и богатства, и трон. Поручено мне Сиавушем принесть Царю от него сокровенную весть. Просил он: владыке Турана скажи: ⁶⁰⁹⁰ „Я счастлив, меня прославляют мужи. Как милым отцом, я лелеем тобой, Немало доселе я взыскан судьбой.

Свадебный пир Сиавуша и Ференгис

С рукописи Государственной публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина

Супружества счастье даруй мне теперь, К блаженству открой мне заветную дверь. Тобой несравненная дочь взращена; Дворец мой украсить могла бы она. Я честью почел бы супругой назвать Ту деву — зовет Ференгис ее мать“». Задумался царь, обуял его страх, ⁶¹⁰⁰ И вымолвил он со слезами в глазах: «Когда-то я притчу тебе рассказал, Но отклика в сердце твоем не сыскал. Мне муж прозорливый, чей разум высок, Такие слова в назидание рек: О ты, что воспитывать львёнка готов! Добра от своих не дождёшься трудов. Усердствуя, вырастишь полного сил — Смотри, чтоб расцветший тебя не сгубил. Лишь когти окрепнут, он прежде всего ⁶¹¹⁰ Набросится на пестуна своего... Я помню, к тому ж, предсказанье жрецов, Седых звездочетов, благих мудрецов. Подняв астролябии к солнцу, они Поведали мне, что в грядущие дни Немало страданий великих и бед Мне внук принесёт, народившись на свет. Державный венец и дворец, и казна, И войско моё и родная страна — Все будет разгромлено, сгинет в огне, ⁶¹²⁰ И в мире приюта не сыщется мне. Престол мой наследственный вырвет из рук, Погибели злой обречёт меня внук. Я вижу: гадатели были, правы, Судеб начертанье свершится, увы! Воинственный отпрыск двух царских семей Всю землю увидит под властью своей. Безжалостно будет Туран разорён, И рухнет во прах мой блистательный трон. Как древо растить, если знаю: таят ⁶¹³⁰ И плод, и листва истребительный яд? Сольются черты столь различные в нём, Что их ты сравнил бы с водой и огнём. Кто знает, к Турану потянется он Иль дух его будет Ираном пленён? К чему смертоносную трогать змею, Опасности жизнь подвергая свою? Доколе захочет, пребудет со мной, Любимый и чтимый, как брат мой родной. Когда пожелает — в Иран отряжу, ⁶¹⁴⁰ С почётом невиданным в путь провожу, И сына верну я в объятья отца, Покорен заветам благого Творца». Пиран, отвечает ему: «Властелин, Ты сердце избавь от забот и кручин. Поверь, если станет отцом Сиавуш, Сын будет разумный и праведный муж. Припомни, нам лгут звездочёты порой. Вняв разуму, брак Сиавуша устрой. Двух тронов наследник, велик и могуч, ⁶¹⁵⁰ Венчанной главой вознесётся до туч, С кобадовой кровь Феридуна сольет: Бывал ли знатней и блистательней род? А если иное тебе суждено, Уловкой судьбу не смягчить всё равно. То будет, чему предназначено быть; Беду осторожностью нам не избыть. Деянием столь благодетельным ты Заветные все утолил бы мечты». Промолвил, яладыка Пирану в ответ: ⁶¹⁶⁰ «К худому не может вести твой совет. Тебе повинуясь, согласье даю: Надеюсь на мудрую помощь твою». Пиран поклонился царю до земли, Уста славословие произнесли. Затем удалился, и добрую весть Тотчас поспешил Сиавушу принесть. За чашей они просидели всю ночь, Вином отгоняя все горести прочь.

[Свадьба Сиавуша и Ференгис]

Лишь солнце явилось, слепя красотой, ⁶¹⁷⁰ Сияя на небе, как щит золотой, Свой замок покинул достойный Пиран. Конь резвый, летя, как степной ураган, Его ко дворцу Сиавуша принёс. Вошёл он, и князю хвалу произнёс, И молвил: «Готовься же, царская дочь Пожалует гостьей к тебе в эту ночь. Приказывай, гостье готов я служить, Заботой усердной её окружить». У князя горит от смущения лик; ⁶¹⁸⁰ Пирана стыдясь, головой он поник: Тот дочь ему отдал — бесценный залог, Как душу лелеял, как сына берёг. «Свершай все, что хочешь,— был князя ответ,— Здесь тайн от тебя, многодоблестный, нет». Лишь это услышал, домой поспешил И все по обряду Пиран совершил. Ключи от хранилищ, где тканей запас, Гольшехр умудрённой вручил он тотчас, (Та старшей в гареме Пирана была, ⁶¹⁹⁰ Разумною, доброй женою слыла.) Всё лучшее, взяв у супруга ключи, Достала она: из Китая парчи На тысячу мантий; и множество блюд, С которых сапфиры сияние льют; Иранских подносов, ковшей дорогих. [234] Нош тридцать верблюжьих — сосудов других; Два дивных венца, ослепляющих взор, Цепь, серьги, подвески — весь царский убор; Ковры расписные — вьюков шестьдесят, ⁶²⁰⁰ Три царских одежды, что дивно блестят Узорами лалов на поле златом... Нет счёта дарам, как посмотришь кругом! Престол и скамьи золотые с боков, Три пары алмазно-златых башмачков. Две сотни нарядных рабынь, — у любой — Две чаши, в них мускус и лучший алой; И триста рабов — все в шеломах они. Сто знатных мужей из ближайшей родни, Взяв чаши с шафраном и амброй, пошли; ⁶²¹⁰ За ними Гольшехр и сестёр понесли В носилках златых, под богатой парчой; Ряды за рядами проходят чредой. Сто тысяч динаров с собою взяла Гольшехр и народу затем раздала. Со всеми дарами пришли к Ференгис, Во славу её похвалы раздались. И землю целуя, Гольшехр говорит: «Привет сочетавшейся с Солнцем Нахид!». Меж тем поспешил к Сиавушу Пиран ⁶²²⁰ И с ним властелин, возглавлявший Туран. Царевичу в жёны царевну отдав, Как требовал веры священный устав, Свидетелям брак узаконить велят; «Скреплён договор и закончен обряд. Шлет вестника ветра быстрее, Пиран К супруге; наказ ей торжественно дан Скорей Ференгис к Сиавушу привесть. И вот до невесты доносится весть: «Лишь вечер наступит, царевна-луна ⁶²³⁰ Дворец Сиавуша украсить должна». Спешат Ференгис нарядить поскорей, Цветами украсили волны кудрей. В чертоги царя молодого идут, К нему луноликую деву ведут. И пробыли вместе они до светла, И с каждым мгновеньем любовь их росла. Вокруг всё живое не спало семь дней, Семь дней пустовали жилища людей. Весь край — что огнями сияющий сад, ⁶²⁴⁰ Повсюду веселье и песни звучат.

234

6195—6196 Здесь допущена перестановка бейтов. «Нош тридцать верблюжьих» — шоторб[в]ар — груз, который способен поднять верблюд — нередко мера большого веса в Средние века.

[Афрасьяб вручает царство Сиавушу]

Ещё миновало семь дней с той поры. Готовит владыка для князя дары: Немало коней и овечьих отар, Кольчуг и шеломов, горящих, как жар, Арканов, булав и одежд дорогих, Динаров и много сокровищ других. И земли ему до Чин-моря даны, Где грады богатые возведены — В уделе том сотни фарсангов длины, ⁶²⁵⁰ Никто б не измерил его ширины. Владыка, по царским законам, указ Велев нанести на тончайший атлас, Его к Сиавушу послал во дворец, С указом престол золотой и венец. Большое устроил затем торжество: Откуда б и кто ни пришел, у него И стол находил, и кувшины с вином, Ел, пил, уносил и с собою притом Так много, что после под кровлей своей ⁶²⁶⁰ Ещё угощался семь дней и ночей. Темницы для узников царь отворил, Блаженствуя, людям блаженство дарил. Семь дней пировали, пришел на восьмой С Пираном к царю Сиавуш молодой. Властителю оба хвалу вознесли: [235] «О ласковый, щедрый владыка земли! Пусть жизнь твоя радостью будет полна, От горя да сгорбится вражья спина!». К себе, под высокие своды дворца ⁶²⁷⁰ Вернулись затем, прославляя Творца. Так минул покойно и радостно год, Страданий и бедствий не слал небосвод. Однажды царя Афрасьяба посол Со словом таким к Сиавушу пришёл: «Привет посылает тебе властелин И молвит: „О славный водитель дружин! До Чина простёртый, обширный свой край Объехать не хочешь ли? В путь выступай. По нраву тебе коль отыщется град, ⁶²⁸⁰ Что сделать столицею будешь ты рад — Останься и весело там заживи, И счастье — своим неизменно зови“». Той речью обрадован царь молодой. [236] Литавры и трубы запели; с собой Ведет Сиавуш закалённых бойцов И множество перстней везёт, и венцов, Походных шатров и оружья. Меж тем, В дорогу собрался и царский гарем. Воссела в парчовом шатре Ференгис, ⁶²⁹⁰ И вышел обоз, и бойцы понеслись. Хотена достигли, веселья полны; [237] Их знатные витязи той стороны Встречают; там издавна княжил Пиран, Край верен был князю. Раскинули стан, И месяц — условленный ранее срок — Гостили, не зная забот и тревог. В пирах Сиавуш проводил день за днём; То мчится на лов, то сидит за вином. Но вот, откликаясь на крик петухов, ⁶³⁰⁰ Донесся кимвала походного зов. Властитель направился к землям своим, Пираном ведомое войско — за ним. Навстречу — лишь это успела узнать — К царю поспешила верховная знать, От вести благой ликованья полна; Как в праздник, украсилась пышно страна. Такое веселье везде началось, Что небо, ты скажешь, с землёю слилось. Шум, трубное пенье — того и гляди ⁶³¹⁰ Вдруг выпрыгнет сердце твое из груди. Дошли до селенья, пленявшего взор: С одной стороны — моря синий простор, Высокие горы с другой стороны, Леса заповедные дичи полны, Древесная сень и журчащий родник— Здесь юношей стал бы и дряхлый старик. Пирану сказал Сиавуш: «Этот край Влечёт мое сердце, земной это рай. Воздвигну я здесь благодатный приют, ⁶³²⁰ Где взоры и сердце отраду найдут. Просторный и светлый раскинется град; Дворец — что ни дом, что ни улица — сад. Здесь замок хочу возвести до луны, Какой подобает владыке страны». «О мудрый,— Пиран отвечает ему, — Свершай, что угодно душе и уму. Прикажешь, дворец до луны вышиной Воздвигну — ты властен во всём надо мной. О землях, богатствах не думаю я, ⁶³³⁰ Ты, славный, — отрада земная моя». «Величия древо, — сказал Сиавуш, — Взрастил ты, о мудрый и доблестный муж! Богатство и счастье обрёл я не сам, Я ими твоим лишь обязан трудам. Такую построим столицу, чей вид Блистательный, стройный весь мир удивит».

235

6265 Здесь переводчик выпустил один бейт, предшествующий в издании Вуллерса этому стиху (отсутствует также и в Калькуттском издании).

236

6283—6284 В оригинале: «Сиавуш обрадовался его словам, повелел бить (букв, ударил) в литавры, играть на свирели и заготовить [к походу] обоз».

237

6291 Хотан — Хотен (Хот"aн) — город в Восточном (Китайском) Туркестане (см. прим. 9953 в томе I).

[Сиавуш строит город Канг]

Вновь двери сказания растворены, [238] Спою о деяньях седой старины, О Канге, прославленном граде, что встарь ⁶³⁴⁰ Возвел Сиавуш, многодоблестный царь. Сначала Йездану хвалу воздадим. [239] Мир зримый Им создан и тот, что незрим. Все сущее, знай, двуедино; един Лишь Он, Вседержитель, миров Властелин. [240] Немало достойных покинули свет, Здесь вечно и ты не пребудешь, о нет! Где, вспомни, венчанные главы царей, Отважных, прославленных богатырей! Где полные знаний мужи-мудрецы, ⁶³⁵⁰ Науки подвижники, слова жрецы! Где нега и скромность пленительных дев, Их сладкие речи, их нежный напев! Где тот, кто приют среди каменных скал, Со славой и счастьем расставшись, искал! Где тот, кто главой возносился до туч, Кто с тиграми бился, бесстрашен, могуч! Все взяты могилой, все скрылись во мгле. Блажен, кто посеял добро на земле! Из праха мы все и поляжем во прах, ⁶³⁶⁰ От зла да удержит нас праведный страх. Исчезнем, но жизни продолжится путь, Дверь тайны извечной не нам отомкнуть. Нас мир поучает вседневно; твой дух Ужели к его поучениям глух? Достигнув шестидесяти и шести, Земную тщету от себя отмети. Ровесники с миром расстались давно, Его удержать и тебе не дано. Когда назиданием не убеждён, ⁶³⁷⁰ Послушай предания древних времён О славных царях, о героях благих: Иль хочешь ты быть долговечнее их, Возжегших святой справедливости свет, Украсивших, благоустроивших свет? О городе Канге сказанье теперь Послушай, и разумом светлым поверь, Что нет ему града второго подстать, И края отрадней нигде не сыскать. Усердным трудом Сиавуш в старину ⁶³⁸⁰ Тот город воздвиг и украсил страну. Лежит за рекою безбрежный простор: [241] Пустыня, куда бы ни кинул ты взор. Минуешь её — города пред тобой, И сердцу отраду дарует любой. А дальше, безмерно крута, высока, Возносится горная цепь в облака. [242] Узнай же: там крепость на круче стоит, [243] И город она за стенами таит. Фарсангов до сотни — окружность горы. [244] ⁶³⁹⁰ Вершины — как очи твои ни остры — Увидеть не сможешь, и в крепость пути Не сыщешь: в ворота лишь можно войти. Вкруг города встала громада стены, [245] В ней больше чем тридцать фарсангов длины; На этой стене даже горстка мужей Защитой бы стала твердыне своей, Хотя бы напало сто тысяч бойцов, Закованных в сталь верховых удальцов. Проникнув за стену, увидишь ты град, ⁶⁴⁰⁰ Где взоры чарует то замок, то сад; Роскошные бани, журчание вод, Украшены улицы, весел народ. Уйти не захочешь из этой страны! Косули в лугах, горы дичью полны. Фазан, куропатка и пёстрый павлин Тебе попадутся средь гор и долин. Везде ликование, как на пиру. Не холодно в холод, не жарко в жару. Струятся потоки, сердца веселя, [246] ⁶⁴¹⁰ Не блекнет в весеннем уборе земля. И немощных там не увидишь; весь край — Цветник благовонный, сияющий рай. Град мерой персидской измерь — ширины В нем тридцать раз тридцать и столько ж длины. Дивит высотою крутая гора: Фарсанг — до вершины, иль все полтора. Долину увидишь, пройдя перевал, Прекрасней которой никто не знавал. Объехав Туран, для себя её встарь ⁶⁴²⁰ Избрал Сиавуш, полный доблести царь. Он мудростью славы всесветной достиг: Вторую вкруг города стену воздвиг, Для этого камень с извёсткою взяв И мрамор, и ныне забытый состав. Сто рашей — той крепкой ограды длина, [247] И больше чем тридцать — ее толщина; Бессильны пред ней и стрела и таран. Но лучше ты сам отправляйся в Туран, Воочью увидеть её поспеши, ⁶⁴³⁰ Иначе певца заподозришь во лжи. На выси крутой неприступна стена, Возносится на два фарсанга она. Не видно земли, сколько вниз ни глядеть, На ту высоту и орлу не взлететь. Затратив немало усилий и дней, Во имя величья державы своей Построил владыка невиданный град, Пленяющий сердце, ласкающий взгляд. Вкруг дивных дворцов зеленели сады, ⁶⁴⁴⁰ Душистые зрели на ветках плоды, Фиалка и роза, нарцис и тюльпан Вокруг разливали волшебный дурман. [248] Светла и прекрасна столица была, И не было дивным богатствам числа В чертоге, достойном верховных владык, Достойном того, кто могуч и велик.

238

6337—6338 Этот вступительный бейт как бы разделяет сказания о Сиавуше на две части; вторая повествует о событиях, связанных с постройкой чудесного града-твердыни и трагической гибелью юного героя.

239

6341—6374 Одно из больших лирических, философских «отступлений» Фирдоуси.

240

6344 Следующий в издании Вуллерса бейт, как явная и по существу и по форме интерполяция, выпущен в переводе (ср. прим. 185—248 в томе I).

241

6381 Этому бейту в Лондонской рукописи предшествует бейт, не отмеченный в вариантах Вуллерса:

бей"aк мах зе руйе д"aрйай-е чин.

Ке бинам г"aшт ин з"aман ан з"aмин,

т. е.

«на расстоянии месяца пути за рекой (озером?) —Чин,

Земля, ставшая ныне безымянной»

и т.д. Здесь д"aрйай-е Чин разумеется не «море Чин» (см. прим. 1219 в томе I), а река (м. б. Аму?) или озеро (Арал?).

242

6386 Возносится горная цепь в облака.— В оригинале: «После того увидишь высокую гору,вершина которой выше,чем „как" и „сколько"» (т. е. невозможно измерить) б"aрт"aр "aз чун-о ч"aнд.

243

6387—6388 В подлиннике:

«...Посреди этой горы [и находится] Гангдеж.

Узнай [это], чтобы тебе не было ущерба в знании».

244

6389 Фарсанг (ф"aрс"aнг), или фарсах (ф"aрс"aх) — расстояние, обычно покрываемое, в данной местности, за один час пути. Средняя величина фарсанга — так сказать «нормальная» для караванных путей скорость движения, равна, примерно, шести километрам. В таком значении и употребляется обычно этот термин в описаниях географов и путешественников Средневековья.

245

6393—6394 Здесь перевод бейта дан по варианту Лондонской рукописи.

246

6409—6410 Здесь в переводе допущена перестановка смежных бейтов.

247

6425 Раш — мера длины, столь же малоопределеньгая, как русский локоть или охват.

248

6443—6450 Здесь переводчик ввел в текст данные у Вуллерса в сноске четыре бейта Калькуттского издания, как естественно связанные с последующим рассказом о беседе Сиавуша с Пираном. В переводе к тому же допущена перестановка вносимых бейтов.

[Сиавуш беседует с Пираном о будущем]

Однажды, объехав окрестности все С Пираном, прославленным сыном Висе, Такие успев уголки посетить, ⁶⁴⁵⁰ Что старому юность могли возвратить, Властитель верхом возвращался домой. Он ехал неспешно, в печали немой, И вдруг говорит звездочёту: «Скажи, Но только, смотри, без увёрток и лжи: Мной город блистательный сооружён — В нем счастлив я буду иль горем сражён?» Глава звездочётов промолвил в ответ: «Тебе благодати в том городе нет». И царь на провидца прикрикнул в сердцах, ⁶⁴⁶⁰ Но слёзы блеснули на царских очах. Ослабив поводья, вперед не спеша Он едет, тревогой объята душа. «Владыка, — Пиран прозорливый спросил, — От горя какого лишился ты сил?» А тот отвечает: «Покой мой исчез, Страшусь приговора высоких небес. Как дивно ни блещет мой царственный дом, Как много сокровищ ни собрано в нём, Все в руки врагу моему попадёт, ⁶⁴⁷⁰ Всесильный раздавит меня небосвод. [249] Мой город прекрасен, — такой красоты Нигде на земле не увидел бы ты. Его помогли мне искусно создать Удача, рассудок, Творца благодать. Мой стройный дворец выше горных вершин. Главой достигает он светлой Первин. [250] Поныне я, град украшая, тружусь, Твореньем любимым всё больше горжусь. Когда же невиданно он расцветёт, ⁶⁴⁸⁰ Исполнен сокровищ и дивных красот — Мой город отнимет безжалостный рок, Другому отдаст озарённый чертог. [251] Увы, недалек моей жизни конец, Не нужен мне будет высокий дворец. Не я наслажусь им, не сын мой родной, Не родич, не друг, почитаемый мной, — Царить в нем владыке туранской страны; На смерть он осудит меня без вины. Таков небосвода извечный закон: ⁶⁴⁹⁰ То горе, то счастье нам жалует он». «О славный, — ему отвечает Пиран, — Напрасно тревогою ты обуян. Надёжна, как царского перстня печать, [252] Властителя дружба. Тебя защищать Он станет, и я наш священный союз Хранить до последнего вздоха клянусь. Не дам на тебя даже ветру дохнуть, Не дам волоска на тебе шевельнуть!» «О славный, — услышал воитель в ответ, — ⁶⁵⁰⁰ Твоя доброта мне отрада и свет. Да здравствуешь, бодрый, исполненный сил! Дозволь, чтобы тайну тебе я открыл. Я волю Йездана познал, я не слеп, Открылись душе начертанья судеб. Завесу сорву я с грядущего дня; Про все, что постигнет мой град и меня, Услышь, дабы после подумать не мог: Несчастный не знал, что судил ему рок!.. Тебе, о Пиран, предводитель мужей. ⁶⁵¹⁰ Поведаю ныне о доле своей. Недолгое время, узнай, пролетит, По воле владыки Турана убит Безвинно я буду враждебной рукой, Престол мой займет повелитель другой. Ты честен, ты верность хранить мне готов, Но грозных небес приговор уж таков! Мне вражьи наветы готовят беду, Я жертвою жребия злого паду. Иран на Туран ополчится тогда, ⁶⁵²⁰ Вновь смуту зажжёт роковая вражда, Вновь звоном мечей огласятся поля, Наполнится горем великим земля. Лиловы и алы, желты и черны, Взовьются знамена иранской страны. Немало в Туране захватят добра, Алмазов и золота, и серебра. От конских копыт изнеможет страна, И станет в потоках вода солона. В речах и делах безрассудных своих ⁶⁵³⁰ Раскается после владыка, но их Назад не вернуть, не загладить, когда Разгромлены сёла, горят города. Стон встанет повсюду, весь мир закипит, Услышав, что я Афрасьябом убит. Так, верно, назначило небо с высот; [253] Что небом посеяно, то и взрастёт. Вкушая, даря, не тужи ни о чём, Жить станем, а смерть подоспеет — умрём. Казной не гордись, не страшись нищеты! ⁶⁵⁴⁰ Покинув земное убежище, ты Другому оставишь казну,— для чего ж Лелея врага, на земле ты живёшь?..» Внимая словам Сиавуша, Пиран Невольной тревогою вдруг обуян. Он мыслит: «Несчастью себя я обрёк, Коль вправду познать он грядущее смог. Не я ли, посеяв раздор и вражду, В Туран Сиавуша завлёк на беду? [254] Забыл я владыки разумный наказ, ⁶⁵⁵⁰ Хоть слышать его доводилось не раз». Но сердце свое успокоил затем: «Небес начертанья разгаданы кем, И стали откуда известны ему? Он, знать, по Ирану опять своему Тоскует, припомнив Кавуса и трон, И светлое счастье минувших времён. Печалью предчувствия те внушены Ему, вдалеке от родимой страны». Весь путь рассуждали об этом они, ⁶⁵⁶⁰ Пытаясь провидеть грядущие дни. Но вот воротились мужи во дворец, С коней соскочили — беседе конец. И стол золотой перед ними накрыт, И пенятся чаши, и песня звенит.

249

6470 Всесильный раздавит меня небосвод.— В переводе этого стиха использован вариант Калькуттского издания (сеп"aхр"aм х"aми зир-е пей бесп"aр"aд).

250

6476 Первин — созвездие Плеяды (см. прим. 461 в томе I).

251

6482—6486 Здесь допущена перестановка бейтов.

252

6493—6494 Дословно по оригиналу:

«Ведь Афрасиаб в беде — опора твоя,

В царствовании — перстень (м. б. талисман) на пальце твоем» (бе шахи н"aгин "aнд"aр "aнгоште-то).

253

6535 Весь предшествующий фрагмент — живое предвидение ужасов войны и разорения страны — явно подсказаны Фирдоуси окружающей его действительностью: смутами и войной за Хорасан (см. Вводную статью в томе I).

254

6548 Снова пропуск бейта Вуллерса, явно дублирующего переведённые стихи.

[Афрасьяб посылает Пирана в объезд своих земель]

Неделю в весельи они провели За чашами в честь властелинов земли. На утро восьмое, едва рассвело, Письмо от владыки Турана пришло. ⁶⁵⁷⁰ Пирану приказ посылал властелин: [255] «К Чин-морю с дружиной спеши, исполин. Оттуда направься к индийской стране И далее, к Синду. Подвластные мне Державы объехав, с них дань собери И землю хазаров мечом покори». Пред замком разносится клич удалой, И меди бряцанье встаёт над землей. Немало к вождю собралось удальцов, Войной закалённых, отважных бойцов. Они под водительством богатыря ⁶⁵⁸⁰ В поход собрались по веленью царя. Дары без числа предводитель мужей Прощаясь, вручил Сиавушу: коней С блистающей сбруей, со златом мошны. И войско увел из родной стороны.

255

6570—6574 В приказе Афрасиаба Пирану объехать подвластные владыке Турана владения указан маршрут: до «моря Чин», отсюда до Индии — та с"aр-е м"aрз-е хенд (см. прим. 414 в томе I), а далее до «моря» или «реки» Синд (та бе д"aрйайе сенд), и, «собрав там должную дань», «займи своими войсками хазарские владения» букв.: расстели в пределах хазар (-бе м"aрз-е х"aз"aр д"aр) войско, как в переводе.

[Сиавуш строит Сиавушгорд]

В глубокой ночи, погоняя коня, Гонец Афрасьяба быстрее огня Примчался с посланьем; как небо, оно И света, и милости было полно. Писал он: «С тех пор, как с тобой разлучён, ⁶⁵⁹⁰ Я счастья не знаю, мой дух удручён. Узнай же, в Туране успел я, любя, Достойную землю найти для тебя. Быть может, увидев, полюбишь её, И радость наполнит твое бытиё. Ты, доблестный, этой земли падишах, [256] Повергни же головы вражьи во прах!». Собрал караван Сиавуш и тотчас В путь выступил, царский исполнив наказ. За ним десять тысяч неслись удальцов, ⁶⁶⁰⁰ Иранских бойцов и туранских бойцов. Верблюдов отборных с ним тысяча шла, [257] И не было грузам богатым числа. Сто рыжих верблюдов с дирхемами шли, А сорок верблюдов динары везли, Шатрами все прочие нагружены, И каждый шатёр — для нарядной жены. Горят на венцах, ослепляя глаза, Алмазы и яхонты, и бирюза. С вьюками, где мускус и лучший алой, ⁶⁶¹⁰ С шелками, дивящими взоры красой — Их Чин поставляет и Мыср, и Иран — [258] Шел в тридцать верблюдов ещё караван. Вот с места и вождь, и дружина снялись И в солнечный Хоррембехар понеслись. [259] Там град задожил он, украсив страну, В длину два фарсанга и два в ширину. Высокий дворец в этом граде возник, Сад, полный прохлады, и пёстрый цветник. И роспись везде на стенах галерей: ⁶⁶²⁰ Сраженья, охоты, забавы царей. Там шахов иранских престол золотой, Кавус на престоле в венце с булавой, И подле престола Ростем-великан, И Заль и Гудерз — весь воинственный стан. Там царь Афрасьяб с грозной ратью своей, Пиран с Герсивезом, грозою мужей... Молва облетела Иран и Туран О крае прекрасном — жемчужине стран, — О городе стройном, где жизнь весела, ⁶⁶³⁰ Где в небо уходят дворцов купола, Где славятся доблестью богатыри, Где слышится голос певца до зари. И стал называться он Сиавушгорд, И каждый блистательным городом горд.

256

6595 В оригинале: бедан падшахи конун баз г"aрд, т. е. направься теперь в это (свое) царство.

257

6601—6604 Здесь в переводе допущена перестановка смежных бейтов.

258

6611 Мыср — т. е. Египет (см. прим. 13044 в томе I).

259

6614 Хоррембехар — название города (нарицат. значение: «цветущая весна»), которое затруднительно уточнить.

[Пиран посещает Сиавушгорд]

Пиран, из похода назад возвратясь, О городе славном услышал тотчас. В Туране везде воздаётся хвала Творенью владыки, чья слава светла: Там стройные замки, сады, цветники, ⁶⁶⁴⁰ И горы вокруг, и луга у реки. Он тут же решился направиться в путь— На город, царём возведённый, взглянуть. И тысячу в славной дружине своей Мудрейших, достойнейших выбрав мужей, В поход на конях быстроногих повёл, Лишь срок отправляться в дорогу пришёл. И вот Сиавуш знаменосную рать Выводит желанного гостя встречать. Увидел Пиран молодого царя ⁶⁶⁵⁰ И спешился, радостью светлой горя. И царь с вороного коня соскочил, В объятья Пирана-вождя заключил. И вместе затем Сиавуш и Пиран В прославленный град повели караван. Гость видит: пустыня, где в прежние дни Сухие колючки серели одни, Исчезла, царем обращённая в град, Прекрасный как светоч, отрадный как сад. По городу ездили долго, и вот ⁶⁶⁶⁰ Хвалу Сиавушу Пиран воздает: «Не будь у тебя благодати царей И знаний, и мудрости светлой твоей, Не мог бы возникнуть столь дивный приют, Где рядом искусство и радость живут. Он, созданный даром чудесным твоим, Да будет во веки прославлен и чтим! Пусть внукам в наследье достанется он, Сияньем великих побед озарён!». С восторгом тот сказочный град обозрев, ⁶⁶⁷⁰ Дворец Сиавуша и сад осмотрев, Увидел царицы роскошный чертог, Что взоры не менее радовать мог. Их встретила дочь Афрасьяба-царя, Посланцу улыбки и злато даря. Воссев на престол, оглядел он покой, Увидел прислужниц пленительный рой, И дань восхищения отдал дворцу, Хвалу вознося всеблагому Творцу. От снеди бесчисленной ломится стол. [260] ⁶⁶⁸⁰ Вино и певцы... Пир горою пошел! Семь дней пировали, веселья полны, Порой веселы, а порою хмельны. На утро восьмое воитель поднес Дары, что с собой из похода привёз. Там были и жемчуг, и пламенный лал, Венец, что алмазами взор ослеплял, Парча, и в попонах из шкур скакуны, Что в беге стремительном вихрю равны. Вручил Ференгис ослепляющий взор ⁶⁶⁹⁰ Венец, ожерелье — весь царский убор, И после собрался в Хотен, говоря, Что время приспело увидеть царя. Помчался и, в замок к себе возвратясь, В покои жены устремился тотчас. Увидев Гольшехр, говорит ей Пиран: «Кто рая не видел, где правит Резван, [261] Пусть мчится в обитель счастливую ту, — Увидеть воочью о рае мечту. Чтоб радостью сердце свое осветить, [262] ⁶⁷⁰⁰ Ты град Сиавуша должна посетить. А сам ещё лучше он града того, Со светочем утра сравнишь ты его — Так блещет на троне своем Сиавуш, Великий, исполненный мудрости муж. Красе Ференгис подивишься: она С ним рядом сияет, что в небе луна!». К царю устремился затем богатырь, Как чёлн, рассекающий водную ширь. Сперва про свершённый поход рассказав, ⁶⁷¹⁰ Как дань собирал он с подвластных держав, Как выиграл в Хинде с врагами войну, И как покорял за страною страну. Поведал затем о делах, что сумел Свершить Сиавуш, хитроумен и смел. Расспрашивал долго владыка о нём, Как правит он в крае и в граде своём. Пиран отвечал: «Если житель земной В небесном краю побывал бы весной, Тот край он от рая бы не отличил ⁶⁷²⁰ И с солнцем бы он Сиавуша сравнил. Подобного града средь ведомых стран Не знали — хоть Чин обойди, хоть Туран. Там замки, дивящие разум и дух, Журчание вод, веселящее слух... Куда бы ни кинул внимательный взор, Ничто заслужить не могло бы укор. Увидел я стройный дворец Ференгис — В нём будто лучи всех алмазов слились. Когда б из небесных пределов Соруш [263] ⁶⁷³⁰ Спустился — он более чем Сиавуш Не мог бы тебя восхитить красотой, И царственной мудростью, и добротой. К тому ж отдохнули от долгой войны, Желанный покой обрели две страны. Да будет дано тебе в мире и впредь И разумом и правосудьем греметь!» Внимает владыка, на сердце светло: Могучее древо плоды принесло!

260

6679—6680 В оригинале бейт звучит так:

во зан п"aс бехорд"aн гер"aфт"aнд кар.

мей-о хван-о рамешг"aр-о мейгосар,

т. е.

«После этого приступили к еде.

Вино и накрытый стол [и] музыкант [и] виночерпий...»

— перечислены обычные атрибуты пиршества.

261

6696 Резван — в Коране страж райских садов, охраняющий вход в рай.

262

6699—6704 Здесь в переводе допущена перестановка бейтов.

263

6729 Соруш — имя ангела-вестпика в пантеоне зороастризма (см. прим. 533 в томе I).

[Афрасьяб посылает Герсивеза к Сиавушу]

Призвал Герсивеза, пиранов рассказ Ему передал и добавил наказ: ⁶⁷⁴⁰ «Ты радостью сердце свое озари, Отправься и Сиавушгорд обозри. Всем сердцем наш край Сиавуш полюбил, Давно об Иране своем позабыл. Ему не видать уж Кавуса-царя, Ростема, забульского богатыря, Гудерза, Бехрама, иранскую рать, И палицу впредь ему в руки не брать, В пустынной дотоле, безлюдной стране ⁶⁷⁵⁰ Построил он город, подобный весне. В роскошный дворец Ференгис водворил, Почётом и счастьем её одарил. Итак, собирайся и в путь выступай, Спеши к Сиавушу в прославленный край. Почтенье величью его окажи: Увидишь на троне — язык придержи. В час пира, средь шумных забав на лугу, Когда властелин в многолюдном кругу, Ему уваженье являй и любовь, ⁶⁷⁶⁰ При витязях всюду его славословь. Дары собери для него поценней: Динары и перстни, венцы и коней, Одежды из лучшей китайской парчи, В алмазах престол, кушаки и мечи, Ковры, благовонья, всё лучшее — сплошь Из благ, что в хранилищах тайных найдёшь. А также дары отвези Ференгис. Приветствуя, на похвалы не скупись. Коль будет хозяин приветлив и рад, ⁶⁷⁷⁰ Побыв две недели, покинешь ты град». Вот в путь Герсивез именитый готов, С ним тысяча конных туранских бойцов. Помчались мужи, пыль взметнув до небес, — Их в град Сиавуша привёл Герсивез. Услышал о том Сиавуш, и гостей Встречать он выходит с дружиной своей. Обняв именитого богатыря, Спросил Сиавуш о здоровьи царя. Гостей во дворец отвели, а уж там ⁶⁷⁸⁰ Готовы покои вождю и бойцам. На утро к царю Герсивез поспешил, Дары и посланье с поклоном вручил, Взглянул Сиавуш и зарделся, как мак, При виде тех милостей щедрых и благ. Велит он коня своего оседлать, Вослед поскакала иранская рать — Проехали с гостем по улицам всем И в царский дворец воротились затем.