Физик

«Ты просишь рай. Но рай — это равновесие. А равновесие требует платы. Что ты дашь?»

Олег сжал амулет. Он вспомнил слова Марфы: «Рай — это бой». Он вспомнил искру, что жила в нём, и понял: плата — это не жертва. Это выбор.

— Я отдам страх, — сказал он. — Страх быть никем. Страх потерять. Я отдам сомнения, что держат меня назад. Но я не отдам искру. Потому что она — не моя. Она — наша.

Свет дрогнул. Нити вспыхнули, и Олег почувствовал, как его искра становится ярче, но не жжёт. Она текла, как река, соединяя его с теми, кто стоял за ним. Он услышал их дыхание, их мысли, их веру. Ратибор, готовый рубить. Таиса, шепчущая травам. Данька, сжимающий свой амулет. И Марфа, чей голос был как корень, что держит землю.

«Ты выбрал. Но выбор — это путь. И путь — это бой. Примешь ли ты его?»

— Да, — сказал Олег. — Вместе.

Камни вспыхнули, и свет стал невыносимым. Но он не ослеплял. Он был как объятие. Олег почувствовал, как нити становятся крепче, как его искра сливается с миром. Он увидел рай — не золотые врата, не облака, а лес, полный жизни, людей, полных смысла, и небо, полное света. Он увидел себя — не героем, не богом, а человеком, который нашёл своё место.

Свет угас. Камни стали просто камнями. Но воздух дрожал, как после грозы. Олег обернулся. Его люди стояли, их глаза были полны слёз, но не печали. Они видели. Они знали.

— Мы сделали это, — прошептал Данька.

— Не мы, — ответил Олег. — Мир.

Марфа подошла, её улыбка была как рассвет.

— Ты стал связью, — сказала она. — Теперь держи её крепко.

Деревня ожила, но не шумом. Люди говорили тихо, двигались медленно, как будто боялись спугнуть что-то хрупкое. Капище стало местом паломничества — не для молитв, а для тишины. Каждый, кто касался камней, чувствовал: мир изменился. Не снаружи. Внутри.

Олег сидел у колодца, глядя на воду. Его амулет был спокоен, но искра внутри всё ещё пульсировала, как сердце, что знает: бой не окончен. Он вспомнил голос Чернобога: «Я — часть мира, как и ты. Я вернусь». И он знал: тьма не ушла. Она ждала.

Ратибор подошёл, его топор был приставлен к стене, но рука лежала на рукояти.

— Что дальше, пришлый? — спросил он. — Мы победили. Но я чую: это не конец.

— Это никогда не конец, — ответил Олег. — Рай — это не место, где всё кончается. Это место, где всё начинается. Мы нашли равновесие. Но его нужно держать.

Таиса появилась рядом, её руки были испачканы землёй. Она сажала травы, шепча им слова, которые были старше её самой.

— Лес говорит, — сказала она. — Он доволен. Но он боится. Что-то идёт. Не из леса. Из-за Предела.

Олег кивнул. Он чувствовал это. Гул, едва заметный, как далёкий гром. Не Чернобог, но его эхо. Тени, что помнят его голос. Они не нападали. Они наблюдали. Ждали трещины.

— Мы будем готовы, — сказал он. — Не потому, что мы сильные. Потому, что мы вместе.

Данька подбежал, его амулет болтался на шее. Он держал новый прототип — палку, обмотанную нитками и перьями.

— Смотри! — сказал он. — Это усилитель искры. Если молния придёт, я её поймаю!

Олег улыбнулся. Он вспомнил свой старый мир, своих учеников. Данька был как они — полный веры, что всё возможно. И это была их сила.

Ночь пришла тихо, но небо было неспокойным. Звёзды мигали, как будто кто-то закрывал их ладонью. Олег стоял у капища, один. Он не молился. Он слушал. Искра внутри отзывалась на каждый шорох, на каждый вздох леса. Он знал: тени придут. Не сегодня, не завтра, но придут. И он будет готов.

Прошёл месяц. Деревня изменилась. Не внешне — дома остались теми же, тропы не стали шире. Но люди стали другими. Они говорили не о страхе, а о будущем. Они строили не стены, а мосты. Они учились слушать лес, воду, друг друга. Олег был их учителем, но не единственным. Каждый, кто касался Омута, кто входил в Корень, приносил что-то своё. Знание. Надежду. Связь.

Олег стоял у реки, глядя на воду. Она была спокойной, но глубокой, как его искра. Он вспомнил свой старый мир — мокрый асфальт, запах кофе, смех Коли. Он скучал, но не тосковал. Тот мир был частью него, но этот мир был его домом.

Марфа появилась рядом, как всегда, без звука. Её клюка была отложена, и она стояла прямо, как будто сбросила годы.

— Ты нашёл рай, — сказала она. — Не врата, не облака. Связь.

— Это не только мой рай, — ответил Олег. — Это наш.

Она кивнула, её глаза блестели.

— Но помни: рай — это бой. Тени придут. Чернобог придёт. И ты должен быть готов.

— Я знаю, — сказал он. — Но теперь я не один.

За их спинами послышались голоса. Деревня собиралась у капища — не для суда, не для страха, а для жизни. Ратибор учил молодых держать топор. Таиса делилась травами. Данька показывал свой новый «усилитель искры», и дети смеялись.

Олег повернулся к ним. Его искра пульсировала, как сердце мира. Он знал: бой не окончен. Тьма вернётся. Но свет тоже не уйдёт. Потому что он — связь. Не герой, не бог, а человек, который нашёл своё место.

Он шагнул к людям, и лес расступился перед ним. Небо было ясным, но в его глубине дрожали звёзды. Рай был здесь. И он был их боем.