Фокусник

– Родители моей мамы приехали из Германии, - сказала Лайла, - и я не раз слышала, что немцы опасны именно из-за того, что они, как и ваша категория два, выполняют полученные приказы.

– Большинство людей относится ко второй категории, - отметил доктор Кох.
– В Америке, в Европе, везде. Правда, у немцев повиновение является характерной чертой.

Лайла хотела что-то возразить, но в палату вошла сестра.

– Я должна вас прервать.

– Пожалуйста, сделайте это чуть попозже, - сказал Эд.

Брови сестры удивленно поползли вверх.

– Это доктор Кох. Он консультирует меня.

– О, извините, доктор, - смутилась сестра.
– Я думала, вы обычный посетитель. Извините.

Как только за ней закрылась дверь, все трое дружно рассмеялись.

– Вы определенно не относитесь ко второй категории, - сказал доктор Кох.

– А куда бы вы отнесли Освальда? спросил Эд.

– Убийцу Кеннеди?

– Да.

– К категории три.

– Вы еще не говорили нам о третьей категории, - заметила Л аил а.

– Вероятно, нет. Так вот, я думаю, что юноша, напавший на вас, относится именно к категории три. Которая является объектом моих исследований. Поэтому я и приехал сюда.

Под взглядом доктора Коха Лайла и Эд инстинктивно пододвинулись друг к другу.

– Я сейчас все расскажу. И надеюсь, что вы не станете возражать против моего приезда. Громкие судебные процессы, убийства и все такое... в них всегда много того, о чем никто никогда не узнает. Возможно, что здесь я смогу кое-что выяснить.

– Кто же относится к категории три?

– Очень беспокойные люди.

– Я тоже беспокойный, - улыбнулся Эд.

– Нет, вернее, да, но в другом смысле. Вам не терпится что-то сделать, например выздороветь, жить полной жизнью. Представители категории три, в отличие от первой, не ставят перед собой определенные цели. Их достижения не являются следствием врожденного призвания или таланта. Их сжигает раздражение: от сознания того, что они не принадлежат к первой категории. Потому что они не знают, чего хотят.

– Но я тоже не уверен, знаю ли я, чего хочу, - возразил Эд.
– И многие мои знакомые не знают, чего они хотят.

– Да, да, - нетерпеливо кивнул доктор Кох.
– Я не совсем ясно выразился. Если вы что-то захотите, вы предпринимаете шаги, направленные на реализацию вашего желания, не так ли? Представители третьей категории терпеть не могут категорию один, потому что последние заставляют их испытывать стыд за отсутствие цели в жизни. Их не устраивает роль последователей, как категорию два. В них нет стремления достигнуть каких-то высот в науке, спорте, политике. И это внутреннее стремление, свойственное категории один, в третьей перерождается в ненависть, в смертельную ненависть к представителям первой категории. Они чувствуют, что должны уничтожить категорию один, чтобы захватить власть над второй.

– А при чем тут Урек?

– Все сказанное имеет к нему самое прямое отношение, - возбужденно продолжал доктор Кох.
– Где-то глубоко внутри он знает, может быть, даже не сознавая этого, что в один прекрасный день дружки покинут его, найдут работу, уйдут в армию и таким образом вольются в категорию два, к которой принадлежит большинство человечества. А ведет это большинство категория один. Видите ли, представители этой категории, как правило, не совершают преступлений, потому что они слишком заняты более серьезными делами. Категория два - к ней, кстати, относятся и полицейские, - она повинуется начальнику, мэру, президенту, закону, в конце концов. Преступники выходят из категории три. Их обуревает жажда уничтожения.

Доктор Кох встал и прошелся по палате.

– Они не выносят общества, которое позволяет категории один уничтожать их просто своим существованием. Вы - враг!

– Кажется, я понимаю, - сказал Эд.
– Если все это правда.

– Вы бросили Уреку вызов, поставив крепкий замок, и, что самое главное, выступив с фокусами, вы продемонстрировали, что владеете особым даром, природу которого он не может осознать. Тем самым вы представляете для него опасность. Поэтому он должен избавиться от вас.

– Как жестоко вы обошлись с человечеством, - воскликнула Лайла.

– Возможно, жестоко. А может, объективно. Легко принимать красоту жизни. Куда труднее понять ее грязь. Мне пора идти, - он взглянул на Эда. В вашем случае соперничество первой и третьей категорий проявилось в наиболее чистом виде. Когда что-то подобное происходит со взрослыми, дело осложняется многими факторами, так как представители этих категорий могут работать в одной фирме, любить одну женщину, быть политическими противниками. Что, по-вашему, произойдет теперь с Уреком? Эд задумался.

– Я полагаю, это решит судья.

Доктор Кох шумно выдохнул.

– К сожалению, это не так. Закон не властен над категорией три. Он не может их наказать, не может удержать от совершения преступлений. Даже в тюрьме они находят представителей первой категории и нападают на них. Общество еще не научилось жить с ними в мире.

Доктор Кох замолчал, погруженный в свои мысли. Эд хотел что-то прошептать на ухо Лайле, но та остановила его, приложив палец к губам.

– Возможно, мне разрешат поговорить с Уреком, - продолжал доктор. Может быть, до суда, если нет, то после него. Вы не будете возражать, если после этой встречи я снова загляну к вам?

Эд ответил не сразу.

– Я вижу, вы колеблетесь. Я понимаю, что моя просьба не слишком приятна для вас.

– Мне не хочется становиться действующим персонажем в вашей статье.

– Если я напишу статью, то лишь для медицинского журнала, и я обещаю не упоминать настоящих имен.

– Люди догадаются, о ком идет речь.

– Да, такая возможность всегда существует.

– Для вас это важно?

– Да.

– Очень?

– Да, очень.

– Хорошо, - кивнул Эд.
– Приходите в любое время.

Кох довольно улыбнулся.

– Мне пришла в голову одна мысль. Ваша приятельница...

– Лайла, - подсказала Лайла.

– Она напоминает мне мою Марту. Разумеется, в молодости. Моя жена, Марта, относилась к категории один. Трудная ноша для женщины. Особенно если она не работает. И замужем за представителем второй категории, вроде меня.

– Откровенно говоря, мне бы хотелось, чтобы школьные учителя хоть чем-то походили на вас, - ответила Лайла.

– Вы очень добры, совсем как европейская женщина.