Формалин
Шрифт:
Смотрю на парня.
Сейчас я здесь, но меня не отпускают мысли о матери и отце. Надеюсь, мне удастся еще хоть раз посидеть с ними за одним столом и выпить горячего чая.
Да. Все еще надеюсь, что мать объявится. Как и отец, от которого нет вестей, что ему не характерно. Он не покидал свой дом ранее, поэтому переживаю за него.
[petra’s memories]
Кажется, мы поднимаемся целую вечность, молча и тихо. Скрип половиц приносит хоть какое-то разнообразие. Второй этаж, но мой взгляд скользит на третий. Кларисса улыбается:
– Твоя комната, - указывает на бордовую
– На третьем этаже есть комната?
– Да, - девушка теряется, - но там жила раньше прислуга. Она одна на весь этаж, еще там ванная и чердак.
– Могу я, - запинаюсь, - могу я там поселиться? – говорю так, словно все еще нахожусь в пансионате, ведь там мне приходилось часто менять комнату из-за соседок, которые вечно донимали меня. В конечном счете, мне досталась комната в старом здании, где я была совсем одна. И время проведенное там – одно из лучших.
– К-конечно, - её неуверенность меня поражает. – Пойдем, покажу, просто, я подготовила для тебя комнату здесь, - улыбается, но нервничает. Я направляюсь за ней.
Чем выше мы поднимаемся, тем больше я уверенна в том, что жить на третьем этаже – лучший вариант.
Дилан показал мне раздевалку, в которой я могла переодеться в другую одежду. Меня поразил тот факт, что это отдельное помещение с душем для женщин, следовательно, девушки тоже занимаются здесь.
Думаю, это здорово, когда женская особь может постоять за себя.
– Я выгляжу глупо, - восклицаю, смущенно ударив кулаком об кулак. На мои руки надеты перчатки, и не могу прекратить смеяться над нелепостью. Смотрю в зеркало, продолжая смеяться. Лицо Дилана уже покрыто потом, видимо, пока я переодевалась, он тренировался. Для него эта деятельность явно много значит, если он отдается ей полностью.
Пьет воду из бутылки, подходя ко мне:
– Внешний вид – это последнее, что тебя должно волновать, - кивает в сторону боксерской груши. – Идем, - подталкивает, а я чувствую лишь неуверенность:
– Ты хочешь, чтобы я била её?
– Знаешь, - ставит бутылку на пол, когда мы тормозим у груши. – Я давно здесь тренируюсь, и подметил одну особенность, - встает позади, прижимаясь к моей спине, отчего я краснею:
– Какую же?
– Некоторые люди, которые не так часто посещают зал, не участвуют в боях на рингах, приходят, чтобы побить грушу.
Поднимаю бровь, повернув голову:
– Только побить? Мне её жаль.
Дилан усмехается, облизнув губы:
– Потом я понял, что они чем-то похожи на меня, - его руки скользят по моей талии, но он просто помогает мне принять правильное положение. – Я, как и они, всю свою злость выносил именно здесь.
– Ты это про случаи с Линком? Я все удивлялась, как у тебя терпения хватает, - улыбаюсь, когда Дилан поворачивает мой корпус, шепча:
– Линк – неплохой парень.
Меня передергивает. Смотрю на него, хмурясь:
– Что?
О’Брайен вздыхает:
– Он сильно изменился после смерти матери, - моргает, тоже хмуря брови. – Это все из-за Кэтрин.
Отвожу взгляд. Кем же была на самом деле Кэтрин Петрова? Что творилось в голове этой особы? И почему Дилан явно не договаривает мне чего-то, касаемо неё?
Кто,
или лучше сказать, что ты такое, Петра?[petra’s memories]
Мне понравилась комната. Понравился коридор, ванная, а так же чердак.
Разложив вещи, спустилась вниз, но не решилась войти на кухню, из которой поток неслись смех и разговоры. Думаю, они неплохо проводят время вместе.
Сворачиваю в зал. Здесь много книжных шкафов. Я люблю читать, так что это очень даже кстати. В конце зала дверь. Белая. От нее пахнет краской. Видимо, недавно нанесли новый слой. Открываю. Лестница, освещенная белым светом лампы. Плиточные стены, а в конце полная мгла. Аккуратно спускаюсь, всматриваясь в темноту, которая, как мне кажется, лишь больше разрастается, касаясь моей кожи.
Вытягиваю руку перед собой. Нащупала деревянную дверь. Круглая ручка. Скрип. Приоткрываю, и сразу же по телу пробегает холодок от вырвавшегося наружу ветра. Сквозняк?
Помещение. Оно словно воет, всасывая меня внутрь себя. Словно поглощает, окутывая темнотой. Нащупать выключатель мне не удалось.
Я хихикаю, ведь после нескольких ударов, прекратила серьезно относиться к словам О’Брайена. Он сказал, что я могу вынести злость на грушу, ведь в последнее время произошло слишком много, но вместо этого я смеюсь. Громко и звонко.
Дилан не может справиться со мной. Он силой притягивает меня к себе, поворачивая лицом к груше:
– Тернер, сосредоточься, - чувствую вибрацию в его груди. Он тоже смеётся, только не хочет этого показывать. Его руки крепко держат мои бедра, из-за чего я не в силах сосредоточиться на груше. Его действия отвлекают. К тому же, я уже вспотела, поэтому смеюсь, ведь выгляжу ужасно.
Дилан сдается, когда я смотрю в зеркало, начиная смеяться громче. Он поворачивает меня к себе лицом, убирая выпавшие на мокрый лоб волосы:
– Хуже ребенка.
Я наигранно опускаю голову, виновато переступая с ноги на ногу, но не могу прекратить улыбаться. О’Брайен щурит глаза, накрывая мое лицо полотенцем, что висело у него на плече. Я смущенно терплю, но не сдерживаюсь, пытаясь убрать его руки. Дилан перекидывает полотенце через мою шею, притягивая мое лицо ближе к его. Стараюсь сделать серьезное выражение, но вновь смеюсь:
– Из меня никакой боксер, но зато мне и, правда, стало легче, - уверяю не только его, но и саму себя. Дилан хмурится, но растягивает губы в улыбку, качая головой. Использую момент, чтобы освободиться, но парень резко дернул руками, отчего я выпрямилась. Он прильнул своими губами к моим, заставляя глубоко вздохнуть через нос. Прекращаю улыбаться, касаясь руками его скул.
То, что происходит между нами.
Дилан углубляет поцелуй, скользя руками к моей талии.
Мы не обсуждаем это, толком не говорим. И, если это так продолжится, то я не против. Лишние разговоры лишь усугубят положение, ведь ни я, ни Дилан – не открытые люди. Мы по-прежнему храним много тайн. Но, надеюсь, что в ближайшее время сможем открыться, начав доверять друг другу.
Его руки проникают под майку. Он сжимает кожу талии, покрытую капельками пота. Я запускаю пальцы в его темные и влажные волосы, не желая прекращать.