G.O.G.R.

– Профессор Олдриджс, – шепнул за спиной Росси Сэнди.

Профессор Олдриджс даже не обращал внимания на то, что к нему пришли гости. Он продолжал увлечённо колдовать над пробирками, щёлкать клавишами компьютера и мычать своё: «Мя-мя-мя, ня-ня-ня…». Профессор Олдриджс… Стоп, Росси знал этого Олдриджса – в шестидесятых, или в семидесятых он работал в ГОГРе… Олдриджс тогда ещё не был профессором, но уже выделялся: долговязый, тощий, расхлябанный и до чёртиков увлечённый генетикой. Олдриджс повсюду таскал за собой аквариум с рыбками и порой забывал собственное имя из-за того, что его мозг был переполнен идеями и формулами. Да, Олдриджс был одержим: он всё пытался создать то Ихтиандра, то Спайдермена… А из-за его расхлябанного вида можно было сказать, что он и в науке ничего не стоит. Однако это мнение было бы в корне ошибочным. В науке Олдриджс был гений, ему до Нобелевской премии оставалось буквально, пять минут. Но потом он попал под суд. Ведомый нездоровой тягой к новым и новым экспериментам по изменению человеческого генотипа, Олдриджс похитил шестилетнего мальчика и запер в подвале своего дома. Кажется, он пытался пересадить ему жабры, или напичкать каким-то зельем – точно неизвестно. Но в дело вмешалась полиция и быстренько нашла незадачливого похитителя. Олдриджса таскали по судам почти что, целый год, а потом – он пропал. Росси думал, что его упекли на пожизненное, или ещё хуже – казнили, ведь мальчишка впоследствии умер. Но – нет, Олдриджс жив и колдует теперь над его проектом.

Да, он не изменился, этот чокнутый профессор: на столе около компьютера стоял его любимый круглый аквариум, в котором медленно кружились два вуалехвоста. Олдриджс по своему давнему обыкновению в упор никого не замечал. Он то колдовал над пробирками, то хватал аквариум и принимался кружить по импровизированной лаборатории и разговаривать со своими глупыми немыми рыбами.

– Олдриджс! – Сэнди хлопнул профессора по плечу. – Вы хоть, помните, что я вам говорил?

– А? – пискнул Олдриджс и от неожиданности так вздрогнул, что едва не выронил свой аквариум на компьютер.

Сэнди, видимо знал о такой особенности профессора и поэтому подхватил стеклянный шар снизу, подал его Олдриджсу и предупредил:

– Осторожнее.

Олдриджс поправил на длинном носу смешные круглые очки, пригладил топорщащуюся во все стороны рыжую с проседью шевелюру и завёл бодрую лекцию:

– Мне в принципе, и не нужен ваш «прототип». Я изучил документы, которые ты, дружище, – профессор дёрнул Сэнди за пиджак своей граблевидной пятернёй. – Дал мне, и понял, что человеческий геном точно так же среагирует на…

– Вы представьте мне отчёт в письменной форме! – надвинулся на Олдриджса Росси и погрозил ему тростью. – Я не намерен сейчас выслушивать эти разглагольствования: я больше люблю читать. Покажите мне результат!

Олдриджс испугался, поджал ручки под подбородок и проронил одно писклявое словечко:

– Ой!

– Быстрее! – Росси даже пихнул его тростью в спину.

Олдриджс сделал несколько неуклюжих шагов вперёд, пискнул, что ему больно, а потом – заикаясь, затараторил:

– А, результат? Ну, разумеется! – он проследовал куда-то, где виднелся поворот, а потом застопорился и вперился в Росси. – Слушай, Сэнди, – сказал он Сэнди. – Я твоего дружбана где-то видел…

Сэнди поставил аквариум на стол подальше от компьютера, извинился перед Росси и подогнал Олдриджса:

– Давай, ползай проворнее, или в кутузку вернёшься!

– Сэнди, ты в совете директоров, а в душе ты мизерный гном! – с презрением бросил Олдриджс и откочевал за загадочный поворот.

– Эй, чувак! – это он крикнул в адрес Росси. – Локомотируй за мной, а то не увидишь результат!

– Я согласен, согласен, у него манеры пылесоса, – начал оправдывать себя и чокнутого профессора Сэнди. – Но он действительно, добился успеха!

– Меня ваше мнение не интересует! – отмахнулся от Сэнди Росси и «пролокомотировал» за Олдриджсом за поворот. Пол почему-то был какой-то мокрый, пока Росси добрался до поворота – он раз пять поскользнулся в своих туфлях, приспособленных лишь к езде в лимузине. А за поворотом, вообще, разлилось некое болото, через которое был сооружён импровизированный мостик из уложенных длинною цепочкой ящиков. Туфли у Росси были сделаны из натурального крокодила. Он не хотел их портить в этой тёмной и мутной воде, что была налита тут, на булыжном полу.

– Идёмте! – звал издали Олдриджс. – Или вы ничего не увидите!

Росси не терпелось взглянуть на то, что там наколдовал этот чокнутый «фропессор», и он, мысленно попрощавшись с крокодильими туфлями, завернул за осклизлый позеленевший угол. Взгляду Росси открылся ряд металлических дверей с решётчатыми окошечками. Похоже на гестаповские карцеры. Да и вообще, всё в этом «подземелье гоблинов» устроено как-то по-фашистски. Скорей всего, и «Наташенька» устроена точно так же…

Олдриджс тем временем выволок из оттопыренного кармана своего замаранного халата увесистую связку стальных ключей и принялся копаться в замке одной из этих тюремных дверей. Замок лязгал, щёлкал и скрипел. Чокнутый Олдриджс, наверное, раз десять повернул ключ, прежде, чем ему удалось справиться с ним. Дверь съехала с места грузно и со скрипом. Конечно, она заржавела, ведь сырость-то, какая! За дверью помещалась небольшая комната, которую трудно было назвать камерой из-за уютных обоев, стульев с обивкой, стола со скатёркой и картины на стене, что изображала коня и ковбоя. Так же в комнатке присутствовали аккуратнейшим образом застланная кровать, кресло, телевизор, книжная полка, а так же – некий субъект, который чинно, по-хозяйски расположился в кресле перед телевизором. Субъект внимательно смотрел на усатого диктора, с рыбьими глазами и в красном галстуке, что монотонно рассказывал последние новости.

– Ну, и как это понимать? – осведомился Росси, всё не решаясь ступить крокодиловою туфлей на нетвёрдый мостик из отсыревших ящиков.

– Подопытный, – просто и бесстрастно ответил Сэнди за его спиной. – Олдриджс проводит опыты на этом человеке.

– Цирк… – буркнул Росси, наблюдая за тем, как безумный профессор уговаривает подопытного оторваться от новостей и выйти из «карцера» на свет божий.

– Вы не спросите, где мы его взяли, как заставили стать для нас «кроликом»? – осведомился у Росси Сэнди, тоже не желая портить туфли в воде, хотя, и обут был гораздо дешевле, нежели чем Росси.

– Меня это не интересует, – выплюнул Росси, с огромной долей недоверчивого скепсиса разглядывая комичного подопытного профессора Олдриджса. – Меня интересуют результаты, которых вы добились в работе с этим клоуном.

– Я не знаю, – пожал плечами Сэнди. – Тут Олдриджс заправляет, он и знает.

– Ну, Джек, выйди, чего тебе стоит? – упрашивал в это время Олдриджс, топчась перед своим «подопытным»,

– Ну, не дал послушать! – фыркнул тот и отпил глоток пива из железной банки. – Ладно, кто там у вас?

– Шеф! – лаконично сообщил ему Олдриджс.

– А, для шефа согласен на всё! – пробормотал подопытный и вышел-таки из своего узилища под свет белых «дневных» ламп.

Подопытный субъект пришлёпал к Росси прямо по воде. Он не жалел своей обуви, потому что был тут обут дешевле всех – в резиновые шлёпанцы.

– Привет, шеф! – гоготнул он в адрес Росси, а Росси решил, что этот Джек, очевидно, никогда в жизни не чистил зубы. – Понимаешь, – продолжал говорить Джек, хотя Росси всё это было не интересно. – Они меня тут кормят, поят и одевают. Я в жизни во многом ошибся и уже загремел бы на электростул, но они меня спасли. И ты тоже, спасибо, шеф!

– Покажи, чего ты добился! – сухо потребовал Росси, прервав откровения Джека.

– Я пью то, что мне даёт проф! – прокомментировал болтливый Джек. – И рулю тут потихонечку! Смотри, шеф!

Джек не спеша и вразвалку прошествовал к груде металлолома и одной рукой, что было невозможно для заурядного человека, выцепил из неё солидный кусок железа весом фунтов двести . Джек подбросил этот увесистый кусок, словно надувную игрушку и положил его обратно, в кучу.

– Я на этом хламе тренируюсь! – сообщил он. – Получается рульно. Сколько магазинов я бы мог ограбить с такой силищей, если бы мне можно было выйти на улицу! Но я не обижаюсь: я благодарю бога за то, что не попал на электростул!