Ганфайтер. Огонь на поражение

— Тимка! Глянь во втором секторе! «Пинто-4» кальмар куда-то туда потащил. Он с нею весь день таскается, мы его никак поймать не можем. А если он «Пинто» глубже пятерки опустит, хана твоему дружку!

— Поговори мне еще…

«Орка» свернула к югу, охватывая лучом локатора прорву воды и тьмы.

— Я не поняла насчет дружка, — сказала Рожкова.

— «Пинто-4» рулил Айвен Новаго.

— Рулил?

— Может, и рулит еще.

— По-моему, это субмарина! — Марина ткнула пальцем в серое пятнышко на экране биоинвертора.

— Это не только субмарина…

Расстояние сократилось до двухсот метров, и девушка начала узнавать очертания на экране. Вот два ловчих щупальца, вот хвост… Нет, это субмарина, а хвост с другой стороны…

— Глубина четыре девятьсот, — тихо сказал Браун. — Метров сто «Пинто» еще продержится… А, ч-черт!

Картинка на экране изменилась — веретено субмарины сплющилось посередине, и нос с кормой выгнулись в одну сторону, изображая рогалик. Белая крапчатая тучка поплыла вверх.

— Пузыри пустил… — пробормотал Сихали.

В ту же секунду звук схлопывания докатился до акустических рецепторов «Орки».

— Все! — выдохнула Марина.

Кальмар, словно разочаровавшись, отпустил субмарину, и та изломанным саркофагом быстро пошла вниз, описывая плавную спираль. На выгнутом борту ярко отсвечивала жирная «тройка».

— Дурак! — сказал младший смотритель с ожесточением. — Какой дурак! Как жил, так и помер!

Он включил визир, и на экране вспыхнули светлые перекрещивающиеся нити. Разлапистая мишень плавала в правом верхнем углу. Кальмар ярился, завидя еще одного врага. Его щупальца с расправленными когтями то сворачивались, то расправлялись. Окраска его тоже менялась, но биооптический преобразователь передавал лишь изменение яркости. Пристальные глаза смотрели на Марину и Тимофея в упор. Младший смотритель включил все три прожектора.

— Ух ты! — впечатленно измолвила врачиня.

Кальмар, словно красуясь, скрючил лиловую чащобу рук, усаженных присосками величиной с хорошую тарелку, потом лапы вытянулись в струнку, пропадая за границами ясного зрения, и бледная кожа налилась темным пурпуром.

— Выстрел! — сказал Сихали и щелкнул спусковой клавишей.

Субмарина вздрогнула.

— Выстрел!

Еще один вздрог. Бомбррр! Бомбррр!

Две пироксилиновые торпеды пронизали рыхлую биомассу кальмара и взорвались внутри. Две мутные вспышки словно раздули мегатойтиса, и в тот же миг его тело восклубилось черным облаком сепии, во все стороны медленно поплыли куски разорванной туши. Бледно-розовые лохмотья тормозились и плавно опадали вниз, как странные цветы на гроб Мануэля Состенеса, алкоголика и хулигана, глупо и нелепо разменявшего жизнь на холодную донную муть.

— Арманто! — глухим голосом позвал Браун.

— Слушаю!

— Не успели, — морщась, сказал Тимофей. — «Тройку» давануло на отметке четыре девятьсот. Кальмара я ликвидировал.

— Понятно…

— Как китики? — спросила Марина.

— Да что им сделается, твоим китикам! — добродушно ответил Вуквун. — Прибыли на пастбище, празднуют — жрут, как с голодухи… Стадо мы собрали уже, гуртуем, а ты лучше поищи там еще одну «Пинто». Последнюю, Маринка, последнюю!

— В жизни больше в субмарину не сяду! — с силой сказала Рожкова. — Арманто, ты нас уже вторые сутки маринуешь!

Браун вздохнул и повел субмарину вниз и вперед. «Орка» погрузилась и вошла в устье широкого подводного каньона. Стены его были отвесны, и по ним спадали лавовые «трубы» — когда-то с кручи текла лава, ее потоки отвердевали снаружи, а внутри продолжал изливаться жидкий расплав. Внизу, у основания стены, валялись обломки труб и базальтовые корки. Черный, стекловидный слой, покрывавший «трубы», блестел, как агат в лучах прожекторов. Кровавыми сгустками высвечивались голотурии.

Каньон сузился, повернул и вновь расширился. И все три прожектора высветили гигантского кальмара. Он висел в воде, эффектно выделяясь на черном фоне, развесив щупальца, и светился красивым голубым светом. Это было не характерно для животного — вот так, нагло и вызывающе, вести себя. Но спрут — тварь мозговитая, почти что мыслящая. Как уэллсовский марсианин.

— Ой… — только и смогла молвить Марина.

Браун сунулся к спусковой клавише, откинул колпачок, но кальмар не стал дожидаться расстрела — его сифон резко вытолкнул воду, и чудовище взвилось по косой вверх.

— За ним! — воинственно крикнула девушка.

Тимофей поднял нос субмарины, и бугристые стены каньона заскользили вниз.

— Вот он! — воскликнула врачиня, заражаясь азартом погони.

Впереди, переваливая подводную гряду, светился голубым силуэт, похожий на выкорчеванный пень. Субмарина легла в горизонталь и помчалась за мегатойтисом.

Когда гряда скал осталась позади, Сихали увидел холмистое дно абиссали — и ни малейших следов кальмара. Холмы низкие, покатые, за такими не спрячешься. Вон, за одним вроде бочка лежит, а дальше виднеется затопленный корабль — яхта, килем вверх. Заметно, что она ко дну пошла совсем недавно — корпус яхты чист и незапятнан, а на носу даже название можно разобрать — «Огалалла».

— Яхта Шорти Канна, — сказала Рита. — Как же он хвалился ею…

Субмарина поравнялась с яхтой, переплыла ее — и навстречу воспарил гигантский кальмар. Засаду, гад, устроил!

— Тут провал… — сорвалось у Брауна.

Да, кальмарище нашел неплохое местечко для торжественной встречи — «Огалалла» носом и кормой лежала на разных сторонах глубокого каньона, и заметить провал можно было, только подплыв вплотную.

Кальмар не пугал и удирать не собирался. Цефалопод напал. Младший смотритель не поспевал за шустрым моллюском — только он протянул руку, только дотронулся до спусковой клавиши, как ловчая пара щупалец подхватила «Орку» снизу, вздергивая и переворачивая ее, а затем кальмар сжал субмарину в могучих объятиях.

— Замечательно… — прохрипел Браун.

Субмарину бросало так, что в глазах темнело, а голова была готова оторваться от шеи. Младший смотритель смог включить турбины, но тугая струя кипятка не вразумила цефалопода. Корпус «Орки» затрещал. Замигала панелька индикации связи и засветилась красным. Связи больше не было — когти присосок содрали антенное устройство. «Орку» болтало, как мячик, катящийся по рытвинам, а уши забивал скрежет металла и малоприятный звук раздираемой пластмассы.

Красных огоньков на пульте становилось все больше. Прожекторов не стало. Рули были обломаны. Системе скольжения пришел конец.

Браун ощерился и дотянулся до кнопки ультразвуковой пушки — загорелся еще один красный огонек.

Тогда Тимофей послал торпеду. Аппарат сработал, но снаряд рванул у самого борта, подранив кальмара, но перевеса не создав.

— Превосходно… — прохрипел Тимофей (субмарина висела рубкой вниз, и кальмар ее ритмично встряхивал). — Весь актив в отказе…

Кряхтя, он нащупал консоль управления манипуляторами и ухватился за джойстики. Сложенные втрое механические руки выдвинулись из люка и уперлись в щупальце. Младший смотритель недобро усмехнулся и вонзил манипулятор в податливую плоть, кромсая ее и выкусывая.