Гарри Поттер. Тот самый?

Но скучать ему не дали. Как только в зал вошли будущие первокурсники, взгляд Гарри, непонятно почему, фигурально выражаясь, 'прикипел' к одной из девочек набора. Да, она была красива. Золотисто-белые волосы, вьющиеся крупными локонами, огромные серебристые глаза, тонкая, хотя и несформировавшаяся (что неудивительно, в одиннадцать лет-то!
– отстраненно подумал Гарри) фигурка. Утонченные, гармоничные черты лица. Челка, которую та изящно отводила за ухо. Но все это не объясняло неожиданный интерес!

Гарри и не догадывался, что здесь замешана магия крови. И некий договор... но не будем торопиться.

Шляпа пропела свою песнь, и распределение началось.

– Аврид, Салли-Энн!
– провозгласила профессор Трансфигурации.

Кудрявая шатенка робко натянула Шляпу на голову.

– ХАФФЛПАФФ!
– без раздумий выпалила шляпа.

Распределение продолжалось, а через некоторое время:

– Малфой, Бет... Бетельгейзе!
– МакГонагалл даже не смогла сходу прочитать экзотическое имя. А к шляпе, тем временем, подошла та самая девочка.

Грубая ткань опустилась на мягкий шелк волос... 'Тьфу ты!', - подумал Гарри - 'С чего бы это поэтические сравнения мне в голову лезут?'

– Интересно...
– вдруг на весь зал озвучила Шляпа.
– Директор, но ей нет одиннадцати...

– Совет Попечителей выдал разрешение, - промямлил тот, жуя очередную порцию своих сластей.

– Хорошо.
– Шляпа ненадолго замолкла, но потом:

– Ты уверена? Но... ладно, твои проблемы. ГРИФФИНДОР!
– заорала Шляпа.

Все в зале пораженно замерли. Представитель семьи Малфой - на факультете Гриффиндор!

В полной, можно сказать, мертвой тишине, Бетти проследовала к столу своего факультета. Никто не торопился уступать ей место. Она прошла в конец стола, и уселась рядом с Гарри, места вокруг которого были всегда свободны - ученики боялись нарваться на ехидный комментарий от 'Надменной Ледышки', как за глаза прозвали неразговорчивого, и кажущегося надменным Поттера.

Тот особо не отреагировал. Только сказал:

– С поступлением, - и продолжил наблюдать за Распределением.

Он не обратил внимания на тот затравленный взгляд, которым посмотрела на него соседка. Потом она отвернулась, и ее глаза снова перестали что-либо выражать. А сама она нервно теребила бронзовое колечко на безымянном пальце правой руки.

***

Распределение закончилось, закончился и ужин. Гарри привычным путем добрался до гостиной. Этот путь Гарри проложил таким образом, чтобы спокойно, не вызвав подозрений, подойти к каждому из четырех Ключей Хогвартса, созданных Основателями. Сейчас все было в порядке, огромные камни, спрятанные в глухих стенах, но видимые особому взору Гарри, как обычно светились спокойным зеленоватым цветом.

Еще не дойдя до Полной Дамы, Гарри услышал гневные крики, раздававшиеся из-за портрета. Тут-то Гарри понял, что забыл спросить пароль.

– Ну, не беда, - пробормотал он себе под нос.
– Agens delectus sanctus signum!

– Индюк!
– сообщил Гарри пароль, сообщенный ему, в свою очередь, чарами подбора паролей. И успел увидеть, как кулак младшей сестры Рона Уизли, Джинни, поступившей сегодня, впечатывается в холеную щеку Бетельгейзе Малфой.

– На тебе! Гадина Малфойская! Думаешь, попала на наш благородный факультет, ведьма, и все тебе рады будут?! Ан нет! Ты, тварь темномагическая, у меня попляшешь! Как только Шляпе в... голову?.. в фетр! пришла такая гадость? Дрянь малолетняя! Папочка ее пропихнул! Запомни, здесь тебя все ненавидят!

– Джинни с силой оттолкнула девочку от себя, да так, что Бетти упала.

Бетельгейзе еле сдерживала слезы, повторяя про себя, как мантру: 'Малфои не плачут! Малфои не сдаются!'. Но синяк на щеке жутко болел, ныла спина, которой она ударилась о подлокотник попавшегося на пути кресла, жгли ссадины на локте и коленке, которые она ссадила, пытаясь сохранить равновесие. Сейчас она находилась в крайне унизительном положении - упираясь коленками и локтями пыталась встать на ноги, но не могла найти в себе силы приподняться. Горечь обиды еще больше ухудшала положение - не так она представляла свой первый день в школе, рядом с... Болезненный удар ногой в живот, причем нанесенный не легкой ножкой Джиневры, а тяжелой ножищей Рональда оборвал мысль. А потом последовал еще удар. И еще.

'Видимо, ненависть семей Малфой и Уизли не умещается ни в какие рамки, - подумал Гарри'. Он был зол. Он мог понять издевки, словесные оскорбления, но бить маленькую девочку ногами - это было слишком. В голову сразу пришло воспоминание - Дадли, который еще в детском саду выбивал из ровесников конфеты. Он, Дадли, уже тогда походил на карликового слона, запугивая остальных одним своим видом, но не гнушался применить и 'контактное убеждение', даже к девчонкам.

– Что. Здесь. Происходит, - голос Гарри Поттера прорезал легкий гул голосов шепчущихся учеников, ни один из которых не подал избитой девочке руки. От этого голоса они замирали, будто кролики перед удавом, разве что первокурсники, не знающие о репутации Гарри, продолжали самозабвенно обсуждать случившееся. Мнения были схожи - так ей и надо.

– Я еще раз спрашиваю - что? Здесь. Происходит!
– если бы Гарри добавил в голос немного магии, помещение бы превратилось в миниатюрную Арктику.

– Я-я-я, п-проучаю за-зазнайку-Малфойку!
– Джинни не знала, от чего больше заикается - от странного чувства, поселившегося в груди, когда она впервые прочитала о Мальчике-Который-Выжил, увидела его, или от его ледяного тона.

– По-моему, ты перегнула палку, - Гарри тем временем подошел к силящейся встать Бетти. Вот она вздохнула и... упала, потеряв сознание.

– Ну-ну-н-ну-ну...
– попыталась ответить Джинни, но Гарри как будто забыл про нее.

Он склонился над девочкой и провел над ней раскрытой ладонью.

– Вам обоим повезло, Уизли. Вы не убили ее, - отстраненно заметил он. Потом достал свою приметную костяную палочку и, что-то шепча, стал водить ею над телом девочки. Из палочки периодически исходили волны света, сыпались цветные искры. Под мантией не было видно повреждений, как не было видно и исцеляющего эффекта чар. Во всяком случае - синяк на ее щеке так и остался.

Гарри, как ни в чем не бывало, поднялся и, за плечи, безо всяких усилий, как куклу, поднял Бетти. Ростом она оказалась ему где-то по грудь.

Бетельгейзе пришла в себя и ощутила, что практически висит в воздухе. Она чувствовала себя истощенной, хотя от сильной боли в животе, куда пришлись удары этого... этого... не осталось и следа, и только синяк напоминал о случившемся. Вот она подняла глаза и встретилась с взглядом Гарри Поттера. 'Он... смотрит на меня? Что? Как? Что он здесь делает? Он... он же сейчас заметит... А если уже... Что сказать? Ну же, думай!'