Гавайи Миссионеры

От злости Эбнер даже притопнул ногой и закричал:

– Нет! Этого делать нельзя! Это самое настоящее зло! Ска жи ей, что это самое большое капу из всех. Подожди-ка, не на до упоминать это слово. Лучше скажи ей, что Господь особо требует, чтобы Келоло больше не жил рядом с ней.

Услышав такое жестокое решение, Малама расплакалась, пытаясь объяснить, что Келоло значит для нее больше, чем муж или даже брат.
– Но Эбнер не стал слушать ее, а просто заявил:

– Пока он отсюда не уедет, Малама, вы не сможете присо единиться к нашей церкви.

Но женщина никак не могла понять этого:

Мне нельзя будет войти в большую новую церковь, кото рую построит Келоло?

– изумилась она.

Конечно, вы можете входить туда, - уже тише продол жал Эбнер.
– Даже самый последний грешник может войти в

церковь и послушать, о чем говорит священник. Вы даже можете петь вместе со всеми остальными. Но присоединиться к церкви вы не сможете так, как, например, Кеоки.

Малама серьезно задумалась, а затем радостно воскликнула:

Хорошо, я согласна. Я буду петь, но Келоло останется со мной.

А когда вы умрете, - не преминул добавить Эбнер, - вы будете вечно гореть в аду.

Малама поняла, что ее загнали в угол, поэтому, со слезами на глазах, она обратилась к Кеоки, выбирая редкие слова, чтобы Эбнер не смог понять, о чем идет речь:

– Я не хочу гореть в огне, поэтому ты должен построить для Келоло маленький домик за пределами моей земли. Толь ко при этом не забудь аккуратно подмести с дорожки все лис тья, чтобы он ночью на цыпочках мог тихонько приходить ко мне, и чтобы при этом Бог бы ничего не услышал. После этого, уже громче, она обратилась к Эбнеру: - Макуа Хейл, я собираюсь написать новое письмо.

Когда она разлеглась на полу в своем дворце, то сначала порвала первое послание, в задумчивости покусала кончик ручки, после чего аккуратно вывела:

"Король Лихолихо. Я сказала Келоло, чтобы он спал не в моем доме. Он покупает корабль. По-моему, это очень глупо. Твоя тетя Малама".

Она протянула письмо Эбнеру, и когда он изучил его, Малама добавила:

Завтра, потом еще раз завтра и еще, я хочу, чтобы ты приходил ко мне и рассказывал, что должна делать алии нуи. И тогда через месяц на меня снизойдет Божья благодать.

Так ничего не получится, Малама.

А когда она на меня снизойдет?

Может быть, что и никогда.

Я обязательно найду ее!
– прогремела огромная женщи на.
– Завтра ты придешь сюда и научишь меня, как ее искать.

Но я не могу сделать этого, - решительно произнес Эбнер.

Ты это сделаешь!
– угрожающе зарычала Малама.

Ни один человек не может найти милость Божью для другого, - упрямо повторял миссионер.

С необычайным проворством Малама вскочила на ноги и схватила своего маленького наставника за плечи:

– Как мне найти благодать Божью?
– не отступала она.

Вы и в самом деле так хотите это знать?

Да, - рассерженно кивнула Малама и тряхнула Эбнера, словно перед ней стоял маленький провинившийся ребенок.
– Скажи же мне!

Встаньте на колени, - приказал Эбнер и сам опустился на колени, чтобы научить женщину правильно молиться.

И что дальше?
– прошептала заинтригованная Алии Нуи, глядя на священника своими огромными глазами.

Закройте глаза. Руки сложите вот так, в форме крыши храма. Теперь скажите: "Иисус Христос, мой владыка, научи меня быть смиренной и возлюбить Тебя ".

Что такое "смиренная"?
– чуть слышно поинтересова лась Малама.

Смиренная - это значит, что самая великая алии нуи считает себя таким же человеком, как тот рыбак, который ло вит форель в пруду, - пояснил Эбнер.

Ты хочешь сказать, что даже раб...

Малама!
– нахмурился Эбнер, увлекшись своим толко ванием закона Божьего, - похоже, что именно сейчас самый низкий раб, который ищет в горах сандаловое дерево, имеет куда больше шансов найти милость Божью, нежели вы.

Почему?
– продолжая стоять на коленях, женщина умоляюще смотрела на священника, требуя объяснений.

Потому что он может найти для себя Бога в любой мо мент. Этот раб скромен. А вы полны гордыни, к тому же все гда спорите и не желаете смириться перед Господом.

Но ты тоже очень гордый, Макуа Хейл, - возразила женщина.
– А ты сам смиряешься перед Господом?

Если завтра Бог прикажет мне войти в море и продви гаться до тех пор, пока волны не скроют меня, я сделаю это, не размышляя ни о чем. Я живу для Господа Бога. Я служу Ему. Господь Бог есть мой свет и мое спасение.

Я понимаю, - кивнула Алии Нуи.
– Я буду молиться о том, чтобы стать смиренной.
– И когда священник удалился, она все еще продолжала стоять на коленях и держать руки в форме церковного шпиля.

В течение следующих дней Эбнер не встречался с Маламой, поскольку в Лахайне начался необузданный разгул матросов с китобойных судов, охвативший все селение. А так как Келоло увел с собой всех мужчин в горы, сражаться с буянами при шлось одному лишь миссионеру. Волнения начались вечером,

когда с кораблей, промышлявших китов у берегов Японии, на берег были отпущены восемьдесят моряков. Первым местом, которое они посетили все как один, была винная лавка Мэрфи. Оттуда китоловы разбрелись по всей Лахайне, и везде умудрялись учинять драки, дебоширить, хулиганить, а кто-то даже совершил убийство. Приободренные полным отсутствием местной полиции, которая могла бы хоть немного приструнить разбушевавшихся выпивох, матросы разбились на небольшие шайки и принялись грабить дома гавайцев. В особенности их интересовали молодые женщины и девушки, и когда они находили их, то сразу же волокли на свои суда. При этом никто не интересовался, являлись ли захваченные проститутками или же добропорядочными матерями семейств. В результате были изнасилованы многие жены тех островитян, которые в это время честно искали в горах сандаловое дерево по приказу Келоло.

Наконец, не выдержав подобного положения вещей, Эбнер Хейл надел свой черный фрак, выбрал лучший галстук, покрыл голову знаменитой касторовой шляпой и отправился на пирс.

Отвезите меня на китобойное судно!
– потребовал он у стариков, бесцельно шатающихся вдоль берега, и когда ма ленькое каноэ подплыло к первому кораблю, выяснилось, что капитан временно отсутствует. На втором судне шкипер за перся в своей каюте с местной девушкой и не желал выходить оттуда ни на какие переговоры с миссионером, отчаянно руга ясь за закрытой дверью. Правда, с третьим судном священни ку повезло немного больше: он очень быстро обнаружил капи тана, пьющего виски, и сразу же обратился к нему: