Где эльфа последнего дом. Дитя во тьме

Когда Камир очнулся от мечтательного и тревожного оцепенения и поспешил к Озеру, праздник уже начался. Озеро озарилось кострами, оживилось арфами и свирелями. Эльфийки водили хороводы, эльфы помоложе и вовсе через огонь прыгали, намеренно задевая каблуками угли и взвивая в воздух сотни разноцветных искр, эльфята с весёлым визгом плескались в воде, старики степенно дремали, покачивая головами в такт музыке, прочие танцевали.

Камир отрешённо прошёл мимо арфистов, прошёл бы и мимо длинного стола, растянувшегося между вереницей костров, да его ухватил за локоть Корд, закадычный друг юноши, и воскликнул:

— А, пропажа наша! Как же вовремя нашлась!

Корд был смешливый и шальной, в нём больше других воплотилось эльфийское озорство, и приятели зачастую куролесили вместе, гораздые на выдумки и шутки, чем эльфов постарше приводили в негодование: пристало ли приличным эльфам так себя вести! Недаром же говорили: кудрявая башка горазда до смешка, а ума — с два вершка. А голова у Корда была действительно кудрявая, вся в крутых бараньих завитушках! Правда, в последнее время Камир притих, захваченный непонятными мечтаниями.

— Да и не терялась, — возразил Камир, останавливаясь. — Что придумал?

Корд облокотился о стол, сощурился в насмешливой улыбке.

— Поспорили, — тут он кивнул на остальных смеющихся приятелей, — кто из нас крепче.

— И как будем проверять? — Пожалуй, глаза Камира оживились впервые за последнее время.

Корд сделал вид, что задумался (хотя, зная его, можно было догадаться, что он давным-давно уже всё придумал, а теперь просто игрался):

— А давай соревноваться, кто больше эля выпьет? Если не боишься, конечно, я ведь всё равно выиграю.

— Это мы ещё посмотрим, — коротко возразил Камир, снимая плащ и садясь за стол.

Уже лет двадцать Камира в этом состязании никто победить не мог, и Корд не победил бы. Можно было и не соглашаться, но что-то вдруг всколыхнулось внутри, загорелось, прямо-таки приспичило доказать всем, что его и теперь никто не обойдёт. И желание это было превыше всего, даже возможных последствий.

А эль был прохладный и пенный. Варили его эльфы из ароматных трав и кореньев, щедро сдабривая хмелем и мёдом, хранили в дубовых бочонках, охлаждали в холодных речках. Пьянели от него легко и весело, проспаться после него тоже труда не составляло, так что лился на праздниках эль рекой!

Дейл, общий их приятель, решивший в этом споре судействовать, бухнул на стол две кружки с пенным напитком и объявил:

— Кто за столом усидит — того и победа!

Корд нетерпеливо схватился за кружку:

— Уж эль-то я пить умею!

— Посмотрим, — только и сказал Камир.

Дейл заливисто свистнул, объявляя начало поединка. Молодёжь собралась вокруг, подбадривая и подначивая, подкатывая бочонки и подливая эль в пустеющие кружки. После двенадцатой Корд опьянел и свалился под стол, Камир выпил пятнадцать и за столом усидел. Опьянел, пожалуй, но меньше, чем от себя ожидал: только в ушах зазвенело, да голова немножко вскружилась. Дейл со смехом надел ему на голову венок из хмеля и провозгласил:

— И вот он, Хмельной Король! Давайте выпьем в его честь!

Молодёжь бурно поддержала предложение, подставляя кружки, опрокинулся над ними ещё один бочонок. Камир с готовностью подставил кружку, залпом выпил её, подставил снова, но тут его качнуло, он выронил кружку и сделал несколько шагов от стола. Признаться, почувствовал Камир себя значительно лучше, чем утром: захотелось смеяться и танцевать вместе со всеми. Он кивнул собственным мыслям и, покачиваясь, направился к танцующим. Откуда-то вывернулась Фарра, эльф схватил её за локоть:

— Хочешь потанцевать?

Та с радостью согласилась, но заметила:

— Да ты совсем пьян?

Юноша легко усмехнулся, невидяще посмотрел ей в глаза:

— Вовсе нет!

Они закружились в вихре танца. Фарра искренне радовалась, что он хотя бы так обратил на неё внимание. Камир забыл обо всём. Земля кружилась под ногами, взлетали и потрескивали искры костров. Перед глазами у эльфа вдруг потемнело, а висок нестерпимо заныл. Камир остановился, схватился за голову, задышал тяжело и прерывисто.

— Что с тобой? — испугалась Фарра.

— Голова… закружилась… — помедлив, ответил эльф, выходя из круга танцующих.

Эльфийка побежала за ним.

— Плохо, что ты неправду говоришь! — с укором сказала она.

Эльф добрёл до первого попавшегося деревца, упал на мягкую душистую траву под ним, в тенёчке.

— «Неправду»?

— Ты ведь пьян.

— Да нет же, — возразил эльф, пытаясь хотя бы сесть, но безуспешно.

— Я же вижу.

— Не пьян, — упрямо повторил Камир, постепенно приходя в себя. Эльфы вообще отходчивы. — Да разве опьянеешь с каких-то шестнадцати кружек? Это всё Корд с его спором!

— Шестнадцать? С ума сошёл! — ужаснулась девушка.

— Да уж какой есть… — засмеялся эльф, накрыл глаза ладонями и выдохнул: приятная прохладца в тени кудреватой кроны отрезвляла лучше холодной воды.

Фарра вдруг спросила:

— Камир, когда собираешься к Тайне приобщиться?

Камир был слишком пьян, чтобы понять её встревоженный, но бесконечно любящий взгляд:

— Когда-нибудь. Мне торопиться некуда, всего-то сто шестьдесят лет!

Эльфийка обвила колени руками и задумчиво спросила:

— Как думаешь, в чём она состоит?

— Кто где стоит? — рассеянно переспросил эльф.

Фарра вспыхнула, вышла из себя:

— Тайна! Я о Тайне говорю! А ты совсем отупел от эля!

Выкрикнув это, она убежала. Камир растерянно посмотрел ей вслед, не совсем понимая, с чего это она вдруг на него взъелась. Да, пьян немного, но отчего же злиться? Он пожал плечами, запрокинул голову и стал смотреть в небо.

Небо было яркое, синее, с лазурными просветами облаков, с сияющими всполохами солнца.

«И море наверняка такое же», — вдруг подумал эльф.

Он закрыл глаза и попытался представить себе море. Это ему никак не удавалось: мысли то и дело разбегались, образы путались.

«Эль», — вполне трезво подумал Камир и зевнул. От хмеля в голове (да и на голове) клонило в сон.

Эльф закрыл глаза, но не уснул, вспомнились слова Фарры насчёт Тайны.

Пожалуй, Тайну узнать хотелось. Те, кто желал этого, проходили Обряд, после чего жили вместе, а спустя время у них в доме появлялись эльфята. О том, в чём же эта Тайна заключается, никто не говорил — запрещали. Хочешь узнать — готовься к Обряду!