Герцеговина Флор
Шрифт:
Ну а что Сатера?! Он, прямо скажем, разошелся, только успел наказать Ивану, чтобы тот за Василисой присматривал, а сам — в бой. Одного за подол поймал и дернул, другому парик ритуальным ножом снес, а потом прыгнул на каталку и, как на коне, в самую гущу. Прям Чапаев. Одного копьем разит, другого древком копья, а тут, как назло, еще и целый воз дров осиновых завезли, для поддержания пламени. Доктор заглушку вышиб, и бревна все эти на пол. Катятся, с ног всех подряд валят. И напрасно князь уже на визг перешел. Никто понять все равно не смог, кого ломить. А дровишки тем временем вспыхнули, и по всей
Но тут вот что произошло.
Змей этот Горынович распадаться начал! Ну да. Липа его на пол с верхотуры как грохнет. Тут уж полная паника: вопят, бегут, из-под обломков выбриться пытаются, не менее десятерых одной лапкой накрыло.
Вдруг Сатера голос слышит:
– Доктор, здесь я!
Оборачивается:
– Иван, ты Василису где бросил?
— За Василису не волнуйтесь, она не пропадет, — сказал Иван.
— Ну, раз так, — доктор знак Ивану сделал, — помогай!
Ухватились с двух сторон за каталку да погнали ее, сбивая всех на своем пути, прямо к хозяину. Прицелились точно в то место, где спина кончается.
— Тарань! — скомандовал Сатера.
В этот самый момент вторая лапа отвалилась. Ну, точно, гад околел — по частям рассыпаться начал. Пересох. А коготь отвалившийся точнехенько в сосуд в виде сердца угодил. Вдребезги, конечно!
— Идиоты! — только и успел завопить хозяин.
В тот момент каталка подхватила его, как лопатой совковой. И понесла прямо к пылающей пасти костра. Князь и сообразить толком ничего не успел.
Только, когда жаром его обдало, выскочить из «лимузина» своего захотел, да доктор не позволил. Пригвоздил ножом ритуальным брючину к каталке. Костер все ближе, доктор с Иваном остановились, наблюдают… Колеса быстро крутятся, смазанные подшипники, ухоженные. И ухватиться не за что. Так, не притормаживая, в самое пекло.
Уж громыхнуло…
Будто склад с боеприпасами взорвался. От удара такого хвост змеиный обломился, и даже свод пещеры треснул. И в этот момент из костра прямо по сказанному: вороны, галки, змеи, черви да гады всякие полезли. Даже описывать противно. Сатера хоть и ждал подобного, все равно окаменел. Вдруг слышит голос:
– Уползет червяк — зло упустишь… — танцовщица подсказывает.
Ну, вороны, галки да сороки и улететь никуда не смогли, их будто ветром опять в костер затянуло. Крик, гам, писк, а ползучие — так и наровят по щелям.
Сатера на трон княжеский взобрался, и откуда только слова верные нашлись.
– Эй, люди добрые, коли не хотите под гадами ползать по-ихнему, так червяку не дайте даже уползти!
Может, несколько мгновений кто и сомневался, а потом все стали этих ползучих молотить…
Ну, Ваня, нам пора. Они и без нас справятся, — сказал доктор.
И по всему было видно, что так и будет.
– Идти надо…
Василиса и танцовщица их у дверей ждали.
— Этим ходом идите. Выйдите за рекой. Там спокойно будет, — сказала девушка, и слезы набежали на ее красивые глазки.
– А ты с нами не пойдешь?
Она поглядела на Сатеру, потом на Василису и покачала головой:
Нет, мне с вами не по пути. Не судьба, стало быть…
– Спасибо, — это Сатера сказал за
всех троих, и они тронулись в путь, не теряя времени. Кто знает, что ждало их там, впереди?— Доктор! — вдруг услышал он и обернулся. — Вот, вы забыли… — И девушка протянула Сатере его пистолет, так нелепо смотрящийся в ее маленьких руках.
– Я тебя никогда не забуду, — сказал доктор слова Никогда популярного романса. — Никогда…
Иван и Василиса скрылись из виду, Сатера притянул девушку к себе и коротко приник своими губами к ее. Вот так расстаются настоящие мужчины — спокойно, без истерик. И он пошел, не оборачиваясь. Полон собственного достоинства.
Шли лесом. Долго шли. Солнце и перед глазами было, и в затылок светило, а они все шли. И дороги вроде бы, перед ними не было, так, тропинка — не тропинка Может быть, ходил здесь кто-то когда-то, а может быть, и вовсе никто. Дошли так до реки. Тихая речка. Вода прозрачная, видно, как водоросли за течением тянутся, а уплыть не могут. Остановились. Достал Сатера карту, пальцем по ней поводил и сказал:
– Правильно, есть река… А вот моста что-то не вижу.
— А здесь и нету моста, — сказала Василиса.
– Ты откуда знаешь?
– Оттуда, что недалеко тетка наша живет.
— Тетка? Здесь?! Так что, здесь деревня где-то есть?
– Не-а, — Василиса головой покачала. — Одна она в лесу.
Иван тем временем ягод надрал, протянул лист лопуха, а на нем: и черника, и брусника, и смородина, и малина.
Сатера пригоршню взял, улыбнулся Ивану:
– Лихо ты!
– Тут уменья не надо, — сказал Иван, — а вот вы с техникой своей научите меня обращаться? — даром он что ли сумку доктора с аппаратурой все это время тащил. Гляди, и в суматохе не забыл про нее!
– Почему не научить, научу, — сказал доктор.
Он развалился на траве. Над ним березы в небо тянутся, листьями играют.
– Слушайте, семейка, вы за чем со мной пошли? Делать вам больше нечего?
Иван плечами пожал, ягоды уплетает.
– Скучно вам что ли? А дело как? Трактир?
– Ничего, — сказала Василиса, — не пропадет. А вот богатыря такого я вряд ли скоро встречу. Давно я богатырей настоящих не видела, а у нас в семье богатыря с пути верного сманивать — первое дело…
– Сманивать? — переспросил Сатера.
– Ага, — подтвердил Иван. — С толку сбивать… До чего вредные бабы…
– Понятно, — доктор сорвал травинку и сунул ее в рот, — а что, у вас в деревне богатырей разве нет?
– Какие они богатыри, они — разбойники. Такого в дом приведи, мать вместе с ним выгонит, а если с тобой приду, мать слова не скажет…
– Вот как, значит… Значит, ты мне вроде бы предложение делаешь? Женить хочешь?
– Какое там предложение, женю и все, — твердо сказала Василиса. — Только меч отыщем…
Девушка говорила с такой уверенностью, что Сатере не по себе стало, он даже по сторонам оглянулся, будто дорогу искал, куда бежать. Видно было по всему. скорая женитьба в планы старого холостяка и сердцееда не входила. Иван, наблюдая за их разговором, даже хохотнул, за что тут же получил затрещину от сестры.
– Эй, жеребенок, будешь ржать, домой отправлю, — строго сказала она, но парню это явно не понравилось.