Герцогиня Хардин

Я была поражена этой информацией. И мне очень стало жаль Линетту и ее сестру, которые стали для родителей средством поправить свое пошатнувшееся положение. Однако стало более понятно, почему титулованные девицы нашей академии с таким пренебрежением относились к одной из «своих», — высшей аристократке, которую по логике должны были принять в свой «избранный» круг. Дело было не только в том, что она племянница ректора. Для них она была — отверженной, дочерью «павшего», обедневшего аристократа, хоть высокотитулованного и приближенного к королю.

— А если я попрошу дядю выкупить закладные лорда Сенье и вернуть их? Может лорд Сенье откажется от помолвки Линетты и Гертруды? — робко предположила я, внутренне сжимаясь от жалости.

— Вот же ж ты добрая душа, Леечка, — усмехнулся Элдрин. — Да с чего ты решила, что твоему дядюшке оно нужно? Сейчас поди заплачешь еще, — поддел он меня.

А я действительно готова была расплакаться. Однако вместо этого чихнула и достала платок.

— Лея, не обманывайся, — поддержал дроу Тенебрей. — Лорд Сенье не откажется от своей идеи. Ты не учитываешь его и леди Нобиры амбиций. Они мечтают вернуться на самый «верх» к былой власти, в соответствии со своим статусом, утерев нос злопыхателям. Лишение магии и отлучение от двора герцогини, не улучшило ее характера. Она все еще мечтает занять положение, что имела. Ей нужны влиятельные связи. Если Линетта станет герцогиней Миллёр, а Гертруда — принцессой ди Видарин, она и герцог Сенье смогут претендовать на должность послов островов Ришар. А значит, король будет вынужден вернуть их во дворец. Откупные за обоих девушек с лихвой покроют их долги.

— Вот и я так думаю, — вмешался Тирел. — Когда мой отец хотел в этом году арендовать корабли у лорда Сенье с экипажами, он ему отказал. Еще и намекнул, что не собирается связываться с темными кровопийцами, ради медяков. Это при том, что мы для плавания в Итилиен-Царуп давали в два раза больше, чем принято. Оказалось, что корабли он послал на Ришар. Старик явно рассчитывает на больший куш. Раньше он бы не отказался от такого выгодного предложения.

— Неужели ничем нельзя помочь? — спросила я, все же надеясь, что ситуация у Стомиана и Линетты не такая безнадежная, как кажется.

— Навряд ли, Лея, — ответил мне Корин и укрыл пледом, который принес Элдрин. — Лорд Сенье мало того, что глуп, к тому же весьма горд. Он отвергает помощь, которую ему предлагают, чтоб поправить финансовые дела… Его сын, лорд Индрис, гораздо более умен и благороден, но отец не дает ему возможности проявить себя, и пытается им управлять и манипулировать. Индрис не боится отца и угрозы лишения титула, он хороший маг и не останется без дела. К тому же, если лорд Сенье лишит его титула, ему отойдет часть земель в соответствии с титулом маркиза. И если у наследника лорда Сенье есть еще возможность отстоять себя и свое мнение, то у наследниц — нет. И Линетта, и Гертруда полностью зависят от воли родителей. И даже король в этом случае не сможет вмешаться, иначе подорвет сложившиеся устои своего же королевства.

Меня начало немного знобить, и я сильней укуталась.

— А Стомиану все же лучше было бы присмотреться к драконице. Такой шанс выпадает один на тысячи, — продолжил Элдрин. — Если у сына посла нет еще избранной, то она является наследницей. И может образовать пару с любым драконом, которого выберет ее сущность. Пусть это и не на всю жизнь, но у Тома появится и семья, и титул. Ребенок, конечно, останется в семье дир Аскурк, но он будет.

Я шокировано посмотрела на дроу.

— Не нужно на меня смотреть такими удивленными глазами, ромашка, — ехидно заявил эльф, наклоняясь ко мне и вглядываясь. — Не все так как нам хочется… А если Стомиан упустит этот шанс, то его дракон навсегда останется один. Что будет дальше, ты сама знаешь — тоску от потери истинной не всякий ящер переживет. От того они и вымирают понемногу. У тебя что температура? — спросил он, садясь на свое место.

На мой лоб легла прохладная ладонь некроманта, и я снова чихнула в платок. Похоже дроу был прав, от чего стало неприятно, болела я от силы несколько раз всего в жизни. Ведь вот только недавно было все хорошо и тут меня вдруг «развезло».

— Доколдовались, — фыркнул Тирел, — говорил же, что так и будет. Лея, иди спать. И не вздумай пропустить второй прием порошка, иначе до завтра не поправишься, а заболеешь еще сильней.

Я собралась встать. Слушать снова нотации не хотелось, да и чувствовала я себя действительно не очень. Снадобье от простуды действовало не сразу, и лишь вторая доза приводила к полному выздоровлению, поэтому ночь мне предстояла весьма нелегкая. Однако меня удержал за талию возле себя Тенебрей.

— Подожди, не торопись, я помогу магии восстановиться, чтоб стало легче, — пояснил он. И я осталась, почувствовав, как меня окутывают волны силы, согревая и подпитывая мой внутренний резерв.

— Как удобно, что у вас теперь еще и кровная связь, — заметил Тирел.

А в гостиной возник Гарольт и подал вампиру бумагу с гербовой печатью и письмо, сразу же исчезнув. Тирел прочел сначала письмо и только потом сломал печать на гербовой бумаге, коротко бросив на ее взгляд, при этом помрачнев. Задумавшись он передал ее Тенебрею. Мне было интересно, что там, но заглядывать в чужой документ было не вежливо. Корин не спеша прочел.

— Лицензия на кровь, — пояснил он Элдрину и мне, возвращая бумагу лекарю.

— Корин, отец прислал мне лицензию на убийство! — злобно выплюнул он. — Это значит, что меня убрали из списков в банке крови.

Вампирам нужна была кровь для поддержания магии и силы, не менее двух раз в месяц. Другие расы давали кровь вампирам не бесплатно, за это хорошо платили, поэтому это был своего рода заработок для некоторых бедных существ. Вампиры были хорошими изобретателями и учеными, а также состояли в тайной страже. Деньги у кланов были не малые, и они могли себе позволить держать постоянные банки крови. В другое время они питались пищей привычной для остальных существ и частично восстанавливали кровь за счет магически модифицированных продуктов, как те яблоки, что приносил мне Тирел, которые сами же и выращивали. Получить лицензию на убийство, для вампира было чем-то из разряда получить редкий и изысканный продукт. Некоторым не выпадала такая честь и до конца очень продолжительной жизни. И означала, что магическая сила вампира может увеличиться, появятся новые способности, легче будет даваться магия. Но в нашем королевстве было запрещено убивать существ ради крови. Однако преступников в некоторых случаях подвергали именно такой казни. Так сказать, на благо вампирского рода.

Корин весьма спокойно отреагировал на это замечание.

— И все же тебе это необходимо, Тирел, — заметил он. — Ты не ездил домой в прошлые выходные.

Вампир же оставался недовольным.

— Не понимаю твоего недовольства, дружище, — вклинился дроу. — Твой старик фактически сделал тебе подарок.

— Отец думает, что сила может поменять отношение других вампиров ко мне, — пояснил свое недовольство Тирел. — Глупые мечты. И я никогда не убивал. До этого отец не давал мне такой лицензии.

Мы дружно перевели взгляды на лекаря, задумчиво смотрящего в одну точку. Такой момент для вампиров был почти интимным. Обычно это было сродни ритуалу совершеннолетия у людей, или первого превращения у драконов. Молодого вампира направлял отец и останавливал в нужный момент, чтоб потерявший разум хищник не сделал последний глоток крови — смертельный для них. А лицензию на убийство нельзя не реализовать. Либо ты ее используешь в течение двух недель, либо ее нужно передать другому. Но срок определен строго.

— Ты думаешь он не будет присутствовать? — спросил Элдрин.

— Он в Ноксторе, — коротко ответил парень, — вместе с матерью и остальными женами. Князь Себастиан объединяет кровь с очередной женой. Их не будет в Риордании.

Элдрин и Корин обменялись взглядами между собой.

— То есть он не оставляет тебе выбора: либо ты будешь ходить полубезумным от голода и не сможешь использовать магию, от потери сил, или есть шанс, что ты сдохнешь не сдержавшись, — усмехнулся Элдрин. — Учитывая, что на следующей неделе магические игры и тебе нужна кровь, второе более вероятно.