Герцогиня Хардин

— Зря я напомнил, — высказал он. — Как погуляли вчера?

— Нормально, — ответила я, приказав себе не расстраиваться. — Было весело. Встретили на выставке принцессу, она сказала, что пришлет мне приглашение на аудиенцию.

Тенебрей сморщился.

— Сама не ходи. Патрисия умеет манипулировать, интриговать и ранить чувства. На прием ты пойдешь либо со мной, либо с тетей Августой, либо с королевой.

Я кивнула соглашаясь. Мне и самой не хотелось идти во дворец одной.

— Лея, и поговори сегодня со своей подругой. Вы почти подставились из-за нее вчера. Сейчас не то время, чтоб прикрываться связями и титулом. Народ умело провоцируют против власти и аристократов. А аристократов настраивают против оборотней и вампиров. Появляются сообщества недовольных властью короля и магов. Даже в среде стражей в этом отношении разлад. Мы не можем покрывать агитёров и дискредитировать себя этим.

Я согласно кивнула. Когда гоблины закончили выставлять яства в столовой, нас все же накормили. Было невообразимо приятно сидеть вот так просто и беззаботно на кухне и говорить ни о чем, вспоминая события прошлого. Нас никто не тревожил, работники кухни были заняты своими делами. А мы продолжали сидеть и разговаривать даже когда наши тарелки опустели. Я лучше узнавала Тенебрея, отмечая, что его рассуждения мне нравятся, как и жизненные приоритеты. Сейчас он для меня казался простым и более близким, чем раньше.

Когда сидеть на кухне уже стало неуместно, я перезарядила артефакты-щетки для гоблинов, за что нам в нагрузку еще дали корзинку фруктов.

В коридоре Тенебрей резко остановил меня и прижал к стене целуя. Сопротивляться я и не думала, полностью погрузившись в мгновение. Я должна была себе признаться, что ждала этого с нетерпением, поэтому отвечала не менее жадно и яростно, чем сам капитан.

Мысли мгновенно улетели из головы и тело подчинялось неведомому зову заставляя прижиматься теснее. Руки жили своей жизнью путешествуя по телу некроманта, зарываясь в его волосы. От него безумно приятно пахло нотками какого-то дерева, корицы и легкой морской свежестью. Я привстала на носочки, чтоб стать ближе, а предательское сознание все не могло успокоиться, желая большего. Ближе, теснее, глубже, сильнее — требовало оно. Я пила и не могла напиться запахами, чувствами, эмоциями. Кажется, я стонала, сама не замечая этого, и слышала в ответном стоне свое имя. До меня смутно доходило, что сейчас происходит. И в то же время я остро ощущала, как руки Тенебрея путешествуют также как и мои по телу. Как сминают грудь, ложатся и поглаживают бедро и ту часть тела, что вечно ищет приключений. Это было так сладко, так правильно. Не было стеснения и запретов, лишь ненасытность и отчаянная жажда.

— Лея… — донесся очередной стон некроманта. Поцелуй стал более легким и успокаивающим. Почти просящим и каким-то обреченным. — Лея, остановись.

Но никто из нас на самом деле этого не хотел. Это был скорее зов разума, чем чувств. Хлопнула где-то рядом дверь и раздалось тоненькое хихиканье.

Я моментально пришла в себя. Ситуация была для меня просто неприемлемой. В коридоре, где постоянно мельтешили гоблины ателье и кухни, на их виду, я позволила себе потерять голову и публично отдаться чувствам. Тактичные служки попрятались по комнатам и предпочитали подглядывать через чуть приоткрытые двери, из-за которых и раздавались тоненькие смешки. Но никто не позволил себе в открытую пялиться на целующуюся парочку.

Я бегло оглядела себя и Тенебрея, покраснев окончательно до кончиков ушей.

Я успела расстегнуть китель некроманта и выдернуть рубашку из брюк. Мои руки оставались на его теле и лежали на груди. Волосы на голове, ранее аккуратно зачесанные, у него сейчас были всклокочены. Во взгляде еще проступали следы любовного безумия и желания, белки туманились тьмой, а радужки закручивались фиолетовыми вихрями. Сама я выглядела не лучше. Самое неприличное было то, что мое бедро продолжала сжимать, притягивая ближе к телу рука некроманта. При этом юбка платья была задрана обнажая практически полностью ногу до самого верха чулка. Лиф платья был частично расстегнут, а платье приспущено с плеча. Низ живота жгло от желания.

Мое тело рефлекторно дёрнулось, отталкивая Тенебрея, но я лишь стукнулась головой и спиной о каменную кладку стены. Отступать было некуда. Перед глазами замелькали звездочки, а затылок обожгло болью и я ойкнув положила руку на ушибленный затылок.

— Тише, — глубоким бархатным голосом произнес некромант и отпустил мою ногу. Подол платья заскользив закрыл оголенную часть ноги.

Перетерпев боль, я открыла глаза и виновато посмотрела на жениха. В том, что произошло я была виновата не меньше него. И не приложи я столько усилий в ответном порыве, все закончилось бы вполне прилично.

— Прости, — засмущалась я. И уши запылали еще сильней от понимания, чем могло обернуться все и ощущения, как на меня отреагировал жених.

Тенебрей шумно выдохнул, отступая на полшага и помогая привести лиф платья в порядок. Я, еще более смущенная его попыткой помощи, поторопилась перехватить инициативу и справиться с мелкими и такими неудобными пуговками самостоятельно. Поняв, что я не позволю ему себе помочь, Корин принялся поправлять свою одежду. А я кусала губы, не зная, как себя оправдать и как потом смогу спуститься к гоблинам сюда снова. Непотребство то какое! Днем, в общественном месте, на глазах у работников академии! О забытые боги! Да о чем я вообще думала!?

Радом, почти справившись с одеждой и причесывая пятерней свои волосы, посмеивался некромант. Я подняла на него возмущенный взгляд. Что смешного там, где я готова была плакать от стыда и отчаяния?

— Лея, ты думаешь вслух, — пояснил свое веселье Тенебрей. И тут же попытался меня успокоить по-своему, по-мужски: — Нет ничего зазорного в том, что произошло. Гоблины в силу своей специфической работы и не такое видели. Мы все же в официальных отношениях.

Я вспыхнула от смущения и возмущения. Ничего себе нормы поведения! Для кого они нормальны? Для развращенных и не скованных такими сильными нормами морали парней? Да. То, что было запрещено нам — девушкам, не так сильно запрещалось им. И даже в некой мере поощрялось. Видите ли, жизненный опыт и способ узнать женский темперамент! Я уже это поняла по собственному впечатлению и даже поведению своих друзей. Взять хотя бы для примера Элдрина, вот кто не гнушается пользоваться всеми прелестями мужской свободы в отношении противоположного пола. А были ли остальные лучше? Истед вчера в моем видении тоже намекал на возможность пользования девушек из кабаре в интимных целях. Но это не означало, что я поощряю это и должна вести себя подобным образом. Даже с официальным женихом. И тем более так публично.

Развернувшись и подхватив упавшую корзинку, я поспешила к лестнице, чтоб больше никаких выяснений отношений в разнице моральных принципов на публике не выяснять, и не давать повода дальнейшим сплетням.

— Лея, не так быстро, — кинулся вслед за мной некромант, на ходу застегивая форменный китель службы внутренней безопасности.

— Не могу здесь больше оставаться. Мне стыдно, — призналась я не останавливаясь.

Забрав в холе плащи и наскоро надев их, мы вышли во внутренний двор академии. Пронзительный ветер и холод несколько остудил мое разгоряченное лицо. Я даже остановилась, чтоб прийти в нормальные чувства. Корин не возражая следовал за мной и потянул меня, когда я остановилась, к ближайшей скамейке, расчистив ее от снега.

— Нельзя было этого допускать в коридоре, — наконец понял некромант. Но в его глазах я не увидела ни тени сожаления. Наоборот глаза сияли, как у ребенка, получившего желанный подарок к смене года.

Я кивнула соглашаясь.

— Прости меня, я буду более осмотрительным в следующий раз.

В следующий раз? Мое сознание тут же обрадовалось, а совесть взбунтовалась, заставляя вспомнить о воспитании. Он намекает, на то, что это повторится? При посторонних такого происходить точно не должно.

— Нужно было спрятаться в подсобке, — услышала я дальше подтверждение своих мыслей. И не выдержав треснула его кулаком в плечо.

Мой удар Корину был как носорогу бумеранг, он даже не поморщился, а только развеселился и мягко и успокаивающе поцеловал меня в уголок губ.

— Я сейчас ищу все возможные способы, чтоб никуда не идти и остаться с тобой, — успокоившись и вздохнув признался некромант. Его рука поправила прядь моих волос, упавших на лицо, заправив ее за ухо. Прическу было не восстановить, тяжелые локоны растрепались и теперь норовили закрыть глаза. — Я тоскую без тебя, Лея, каждый миг.